Домик у пролива - Шпанов Николай Николаевич "К. Краспинк" (книга регистрации .TXT) 📗
— Начав с этого, — старик движением подбородка показал вслед Ласкину, — ты не можешь не закончить тем.
— Хорошо, — покорно проговорил Ван, — я не боюсь смерти.
— Смерть страшна тому, кто худо бережёт жизнь.
Маньчжур почтительно поклонился старику и в сопровождении пограничного солдата пошёл к катеру.
Катер унёсся в море. Края буруна расходились за ним все дальше, пена спадала, след убегал к горизонту. Скоро он исчез за куполом воды. Снова, как стеклянная, застыла бухта под палящими лучами солнца.
Корней, не двигаясь, лежал в тени прибрежных деревьев. Около него разметался Лёвка. Мягко шелестел матрац из высохших водорослей, когда мальчик ворочался во сне. Выброшенные морем водоросли мёртвым слоем покрывали все побережье. Прибой скатал их в плотный тюфяк, солнце выпило из них влагу, ветер сделал их гибкими и шелковистыми.
Слышались монотонные, однообразные звуки: старый сторож с плантации маков играл на бамбуковой флейте.
К Корнею подошёл командир:
— Пойдёшь домой?
— Лёвка отдохнёт, и пойду, хотя… — он неловко усмехнулся, — дома-то и нету.
Помолчали.
Командир растянулся было на мягком ложе рядом с Корнеем, но, вспомнив что-то, привстал.
— Бойцы постановили: свободная смена каждый день к тебе приходить будет.
— Я гостям рад, да принимать их ноне негде.
— Об этом и речь: избу тебе новую ставить будем.
Корней хотел сказать что-нибудь подходящее к случаю, но, пока придумывал, командир уснул.
Скоро спали трое: Корней, Лёвка и командир. У их ног не шевелясь лежало неслышное море. Оцепенела листва. Из-за ограды поста все доносилось незамысловатое баюканье флейты старого китайца.
О-в Путятин — Владивосток 1930