На Забайкальском фронте(Документальные повести, очерки) - Котенев Алексей Яковлевич (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Сурэндорж не поверил своим ушам: ему дают табун свежих, резвых коней, на которых он конечно же может догнать дэванских бандитов и тем самым сохранить все имеющиеся на пути колодцы. За такую услугу он готов был немедленно стиснуть в объятиях этого тщедушного старика и не сделал этого лишь потому, что побоялся задушить до смерти своего благодетеля.
Не прошло и четверти часа, как у монастырских ворот появился табун коней. Несказанно обрадованные цирики ловили их, седлали, гарцевали перед монастырскими воротами, готовые сейчас же двинуться в поход. Среди коней возвышался один облезлый верблюд. Его привел старый морщинистый арат с голой почерневшей грудью, в большой войлочной шляпе. Он умолял цириков непременно взять у него этого последнего верблюда, запрячь его в пушку и как можно дальше гнать из Монголии японских завоевателей вместе с продажным князем Дэваном.
Не теряя времени, передовой подвижной отряд Сурэндоржа отправился в путь. Кони мчались на рысях, иногда пускались в галоп, и через несколько часов эскадрон настиг банду, стоявшую у степного колодца. Цирики с такой быстротой налетели на бандитов, что те не успели отравить колодец. Семеро были сражены автоматными очередями, трое зарублены шашками.
Сурэндорж был настолько рад тому, что наконец напоит своих многострадальных цириков и отправится к воротам Большого Хингана — Долоннору, что готов был, несмотря на дьявольскую усталость, пуститься в пляс. Но тут на него нахлынула новая забота. В ту минуту когда он спрыгнул с коня и хотел напиться холодной воды, к нему подскочил уцелевший бандит с окровавленной, наскоро перевязанной рукой и, упав на колени, торопливо залепетал по-монгольски:
— Улан цирик! Беги назад. Из Жэхэ идет несметная сила князя Дэвана. Клянусь бурханом! Вы все погибнете!
Трудно было поверить, чтобы бандит врал. Скорее всего, говорил из-за страха или в знак благодарности за то, что ему сохранили жизнь да еще перевязали рану.
— Где отряд князя? — строго спросил Сурэндорж, пронизывая пленника сверлящим взглядом.
— Не успеет солнце спуститься на край Гоби, как отряд будет здесь.
Командир эскадрона задумался. Как же быть? Что делать? С таким трудом он захватил этот первый неотравленный колодец, и вдруг ему советуют бежать быстроногим зайцем назад!
— Ты слышишь, нухэр, что нам советует этот бандит? — спросил он у Егорова.
— Колодец Дэвану отдавать нельзя, — твердо ответил тот.
— Будем драться до последнего патрона, — клятвенно произнес Сурэндорж, хлебнул из алюминиевого котелка холодной воды и торопливо направился к броневику, где находилась походная радиостанция.
Связаться со штабом дивизии было трудно: уж очень сильно оторвался отряд на своих свежих, неуставших конях. Услышав слабый, заглушаемый шорохами голос, командир эскадрона коротко, намеками доложил обстановку, хотя не был уверен, поняли его или нет, и, выскочив из броневика, подал команду занимать круговую оборону.
Цирики спешились, передали коней коноводам и принялись рыть окопы. Вскоре сюда подтянули вьючные минометы, которые приотстали в походе. Минометчики с ходу занимали огневые позиции. Объехав боевые порядки, Сурэндорж снова направился к броневику, но вдруг услышал отдаленный гул мотора на дороге. Глянул в небо и увидел летевший с запада самолет. «Нет, неспроста появилась эта птица, — подумал командир эскадрона. — Услышал меня командир дивизии и, конечно, доложил командующему конно-механизированной группой генералу Плиеву. И вот генерал выслал самолет-разведчик проверить показания пленного». Краснозвездная птица поравнялась с отрядом, качнула крыльями и взяла курс на Жэхэ.
— Ура-а-а! — по-русски закричали цирики, замахали руками воздушному гостю.
Вскоре самолет повернул назад, сделал круг над передовым подвижным отрядом и полетел на запад, постепенно исчезая, словно плавясь в жгучих лучах солнца. Быстрое возвращение самолета-разведчика серьезно обеспокоило Сурэндоржа. Если вернулся так скоро, значит, войска князя Дэвана находятся совсем близко и могут появиться здесь с минуты на минуту. И надо быть готовым к встрече незваных гостей.
По всей линии обороны кипела напряженная работа. Главные силы командир эскадрона сосредоточил к юго-востоку от колодца — в сторону Жэхэ, откуда должен появиться неприятель. Цирики проворно вгрызались в землю — рыли окопы, оборудовали огневые позиции для минометов. То там, то здесь поблескивали саперные лопаты, вырастали серые песчаные валы брустверов. Все так же нещадно палило гобийское солнце. Но теперь оно было уже не так страшно: рядом, в колодце, вода. Пей сколько душе угодно!
Сурэндорж и Егоров обошли огневые позиции, потом присели у тенистой стороны броневика, расстелили топографическую карту и стали вместе обдумывать создавшуюся обстановку.
— Как ты думаешь, много ли у князя сил? — спросил Сурэндорж.
— Думаю, много, — не задумываясь, ответил Егоров. — Ведь Дэван бросил свои войска конечно же не для того, чтобы отобрать у нас колодец, а чтобы оборонять Долоннор. Так ведь?
— Ты прав, — согласился Сурэндорж. — Но колодец ему тоже нужен.
Сурэндорж почесал затылок и, наверное, впервые так остро пожалел, как мало осталось сил для обороны. У него были танки. Была и артиллерия, но все пришлось оставить у монастыря Раттай-Сумэ из-за нехватки горючего. Отряд вырвался вперед что называется налегке, лишь затем, чтобы уничтожить отравителей колодцев. А вот теперь предстоит биться с сильным, многочисленным врагом.
— Где сейчас Плиев? — задумчиво спросил Сурэндорж, хотя понимал, что Егоров не мог знать.
— Думаю, что подошел к монастырю.
— Это очень далеко отсюда?
— Да, не близко. Но я надеюсь, генерал сделает все возможное, чтобы помочь нам.
— Помочь! — печально усмехнулся командир эскадрона. — Как можно помочь на таком расстоянии? К тому же его танки без горючего, а кавалерийские эскадроны без воды.
Егоров опустил глаза, потом тряхнул порыжевшим на солнце чубом и весело сказал:
— Есть у нас на Руси хорошая пословица: «Бог не выдаст — свинья не съест».
Сурэндорж пристально посмотрел на своего нухэра и, хлестнув плетью по гребню бархана, со злостью погрозил:
— Ну мы дадим чертей этой свинье!
Они сели на коней, подъехали к позициям минометной роты, потом забрались на песчаный бугор, расположенный к востоку от колодца, и, впившись в окуляры биноклей, стали с нетерпением глядеть в сторону Жэхэ. Медленно тянулись минуты. Порой казалось, что остановилось время, стало в небе солнце в предчувствии беды. В дрожащем мареве ничего не было видно. Линию горизонта застилала прозрачная голубая кисея, похожая на быстро текущую реку.
Сурэндорж опустил бинокль, цветастым платком вытер со лба пот, хотел что-то сказать Егорову, но тот его опередил:
— Сурэн, идут.
Вскинув бинокль, командир эскадрона увидел дымчатую тучу пыли, медленно выползавшую из-за горизонта. Она постепенно росла и ширилась, переливаясь в золотистых лучах солнца. Можно было подумать, что это задымилась степь, раскаленная горячим солнцем.
Нижняя кромка тучи постепенно чернела, потом как будто прорвалась, и на барханы высыпались черные точки, похожие на скопище муравьев.
— Свинья высовывает рыло, — усмехнулся Сурэндорж, не отрываясь от бинокля.
По ширине движущихся колонн и по высоте облака поднятой пыли ему хотелось поточнее определить, какие же силы идут на него, но сделать это было невозможно. Может быть, дивизия, а может, всего-навсего ее передовой отряд, с которым не так трудно рассчитаться.
Через несколько минут на фоне медно-золотистых барханов показались всадники. Рассыпавшись по степи, надвигалась кавалерия князя Дэвана. «Продержаться хотя бы один час», — подумал Сурэндорж, надеясь, что к этому времени к колодцу подтянутся передовые советские части конно-механизированной группы генерала Плиева.
Дэванцы шли на виду, без всякой предосторожности, уверенные, что здесь не должно быть противника. Замерли в окопах цирики, приготовились к бою минометчики. Темно-коричневая лавина подходила все ближе и ближе. И вот наконец приблизилась на расстояние ружейного выстрела.
