Отважные(изд.1962) - Воинов Александр Исаевич (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗
— По одному!.. По одному!.. — командовал Федя.
Как будто простое дело — перейти дорогу. А сколько сил и напряжения это стоит!
Взглянув направо, на шоссе, Федя вздрогнул и отпрянул за дерево.
— Ложись! — закричал он. — Подводу в сторону!
Никто не успел сообразить, в чем дело и с какой стороны опасность. Не добежав до шоссе, одни бросились на землю, другие спрятались за деревьями. Егоров так гикнул на лошадей, что они занесли его вместе с подводой в самую гущу кустов. Коля и Витя разом кинулись в канаву, Федя остался стоять за деревом, напряженно вглядываясь в шоссе.
Не прошло и минуты, как послышался нарастающий шум моторов; из своего укрытия Коля и Витя увидели длинную колонну грузовых машин, которая появилась из-за поворота.
На передней машине, по четыре человека в ряд, в касках, надвинутых низко на глаза, сидели вооруженные немецкие солдаты. На других машинах ехали люди, одетые по-разному, но одинаково бедно: кто в ватниках, кто в старых шинелях, а кто и просто в гимнастерках. По бокам колонны, конвоируя ее, мчались мотоциклисты.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: в машинах — пленные. Их, очевидно, перебрасывают в район строительства.
Сидя за кустом, Геннадий Андреевич считал машины. Насчитал тридцать две. В них было не меньше четырехсот человек. Возможно, это не первая партия.
События обгоняли. Нужно было немедленно сообщить в партизанский отряд, что Мейер уже начал переброску пленных…
В это время Коля и Витя пристально рассматривали проезжавшие мимо машины.
— Отец! — вдруг вскрикнул Коля и вцепился руками в землю.
— Кто? — не понял Витя.
— Отца повезли!.. Вот он, в той машине!..
Витя взглянул — над длинным зеленым бортом возвышались головы людей: одни были обвязаны старыми бинтами, у других ветер развевал неприкрытые волосы. Давно небритые, изможденные лица казались схожими между собой.
Из-за деревьев показался Егоров.
— Ребята! — тихо позвал он. — Начальник зовет… Быстро!..
— Где он? — спросил Коля.
— В кустах у поворота дороги.
Машины прошли. Шоссе вновь опустело. Но отряд не двигался с места.
Ребята разыскали Геннадия Андреевича. Пристроив на коленях планшет, он что-то писал. Закончив, быстро перечитал, поправил и, сложив бумагу, поднялся с места.
— Вот что, Коля, — сказал он строго, — ты дальше с нами не пойдешь. И ты, Витя, тоже… Вам надо вернуться в отряд вот с этим донесением… — и, увидев растерянное и взволнованное лицо Коли, спросил: — Что с тобой?
— Я отца видел, Геннадий Андреевич.
— Отца? Ты не ошибся?
— Он сидел около борта… Смотрел в нашу сторону…
— Значит, ошибки нет, это действительно пленные… Тогда тем более торопитесь! Дорогу помните?..
— Помним, — ответил Коля, принимая из рук Геннадия Андреевича пакет.
— Спрячь подальше, — сказал Геннадий Андреевич. — Лучше всего на грудь… А в случае опасности изорви… Ну, идите, ребята. Передайте: через сутки-двое вернемся. Как позволит обстановка…
Коля и Витя добежали до Феди, сказали ему, что получили приказ. Федя огорчился, но не подал виду; ему не хотелось с ними расставаться.
— Ну, катите быстрее, — сказал он грубовато. — Да смотрите не заплутайтесь.
— Не заплутаемся, — ответил Коля и пошел по тропинке назад, к лагерю.
За ним вперевалку двинулся Витя.
К вечеру ребята уже были в отряде.
Глава восемнадцатая
ОПАСНАЯ ИГРА
Вечером Блинов приехал к Курту Мейеру. По этому случаю хозяин дома открыл самую лучшую бутылку старого французского коньяка. Соглашение наконец было достигнуто — они объединились. Блинов обещал прекратить свою игру в демократию и больше с населением не заигрывать. Ответные обязательства были реализованы немедленно. Мейер тут же разорвал и сжег в большой серебряной пепельнице акт с описью картин. Отныне никто не сможет установить, какие ценности сохранялись в музее.
Блинов, прищурившись, наблюдал, как яркое пламя пожирает документ, который так обострил их отношения. Мейер концом сигары шевелил пепел, чтобы дать пламени уничтожить все до конца. Как опытный игрок, он знал: прежде всего нужно убедить противника в честности и искренности своих помыслов.
— Очень рад, Илья Ильич, — сказал он, разливая по рюмкам коньяк, — что вы оказались умным человеком, Зачем нам ссориться? — Он усмехнулся и покачал головой. — У нас чертовские характеры, не правда ли?..
— Да, — улыбнулся Блинов, — надо отдать должное нашим родителям…
— Хорошо сказано! — подхватил Мейер. — Выпьем в их память! Хотя вы и русский, Илья Ильич, но в вас есть что-то истинно немецкое. Я бы сказал — твердость и величие духа!.. — Он нагнулся к Блинову: — Признайтесь вы ведь немец!..
Блинов шутливо поднял руки:
— Хотел бы, но не могу!.. Я истинно русский, господин Мейер.
Мейер пожал плечами, отставил рюмку и поднялся:
— Вы так же таинственны, черт подери, как ваш кованый сундук. Где вы только его достали?
— О, это давняя история, — ответил Блинов, — когда-нибудь я вам расскажу.
Мейер снова сел в кресло и долго раскуривал потухшую сигару, испытующим взглядом ощупывая Блинова.
— Вот видите, — сказал Мейер, — вы сами возбуждаете во мне интерес. А уж если я чем-нибудь заинтригован, то иду по следу, словно борзая… Иногда я думаю: на кой дьявол я трачу столько сил? Какая от этого польза?.. Но не могу удержаться. Натура!.. — И он весело засмеялся.
Блинов положил руку на его колено.
— Дорогой друг, — сказал он с той подкупающей простотой, которая всегда настораживала Мейера, — мы ведь собрались сегодня, чтобы отпраздновать наш союз… Признаюсь, я доставил вам некоторые неприятности. Мне казалось, что вы чрезмерно пристально интересуетесь моими делами. А между тем мои полномочия несколько иные, чем у обычного бургомистра. Вы это, наверное, поняли?..
— Я убедился в этом, — серьезно сказал Мейер.
— Почему я приехал сюда, в этот город? Таскать из музея картины? А может быть, с целью интриговать против вас?
По тени, которая прошла по лицу Мейера, Блинов понял, что попал в цель. Мейер откинулся к спинке кресла и не мигая, пристально смотрел в глаза своему собеседнику.
Блинов отпил из рюмки.
— Да, — сказал он тихо, и голос его доверительно прозвучал в этой небольшой комнате, слабо освещенной лампой под синим абажуром, — вы думали обо мне очень плохо, Мейер. Но, к сожалению, я не могу вам пока многого раскрыть… Не знаю, что будет со мной дальше, ведь моя судьба решается не здесь.
— Где же? — подался вперед Мейер.
— В Берлине, — оказал Блинов. — Ни о чем больше меня не спрашивайте. Поверьте, интересы дела требуют, чтобы мы шли к общей цели, но каждый своим путем. Необходимо, чтобы жители города мне доверяли. — Он нагнулся к Мейеру и понизил голос до шепота: — Была идея создать партизанский отряд. Я должен был вместе с ним уйти в лес…
Мейер понимающе кивнул.
— Ну, и что же? — быстро спросил он.
— Сейчас уже некогда: назревают события на Дону.
Мейер глубоко затянулся дымом сигары. Он был разочарован — бургомистр не сказал ничего лишнего.
Глава девятнадцатая
ЗАДАНИЕ
Ночью Колеснику не спалось: болела поясница, одолевали нелегкие мысли. Что будет с отрядом, если Геннадий Андреевич не достанет продовольствия?
Крестьяне сообщили, что в Малиновке спрятан хлеб. Он зарыт в яме. Но подобраться к нему трудно. Яма находится рядом с домом, где раньше был сельсовет, а теперь обосновались полицаи. Без боя хлеб не взять. Ну и что ж? В конце концов, полицаев там не так уж много. Важно только внезапно напасть на них.
Колесник с благодарностью подумал о тех многих простых людях, которые, пренебрегая опасностью и пробираясь дальними тропами, приносят партизанам важные вести. Их глазами партизаны следят за каждым шагом гитлеровцев в самых отдаленных деревнях и селах…
Именно благодаря доставленным сведениям партизаны за последние недели трижды громили обозы, которые гитлеровцы направляли к фронту. Они сожгли и взорвали больше тридцати груженных минами и снарядами «Круппов»…
