Выхожу на связь (Очерки о разведчиках) - Колос И. (читаем книги бесплатно TXT) 📗
В. Понизовский
НАД ВЛТАВОЙ КРИЧАТ ЧАЙКИ
Наконец-то я разыскал его. Вместо того чтобы по чешскому обычаю усадить за столик с бесчисленными кружками где- нибудь в сумрачном подвальчике «У Флека» или «У зеленой лисицы», Любомир потащил меня на улицы. И правда, на залитых солнцем улицах было куда приятней, чем в пивной. Сиял весенний мартовский день. Желтые стены домов, вымытые окна, голубоватый булыжник мостовых словно бы отражали свет неба, делали легкими и прозрачными тени. Прага грохотала трамваями, шаркала подошвами, верещала транзисторами, воробьями, детскими голосами. В створе меж домами в конце улиц проступали дымчатые силуэты таких характерных многокупольных ее соборов.
Мы вышли на Карлов мост. Вдоль парапетов с обеих его сторон громоздились изваяния королей. Над их головами в бреющем полете проносились птицы. Тротуар был узкий, и, чтобы пропустить юную пару с коляской, пришлось чуть ли не вдавливать себя в парапет.
Он остановился, облокотился на шершавый камень. Показал на реку:
— Над Влтавой кричат чайки…
Действительно, чайки кричали, добавляя свои пронзительные голоса в сумятицу весенних звуков.
— Над Влтавой кричат чайки, — повторил Любомир. — Это был пароль. По этому паролю он впервые пришел ко мне.
Мы прошли под черной аркой, некогда, наверное, защищавшей выход с Карлова моста, по узким средневековым улочкам Малой страны поднялись на Градчаны. Отсюда, из Райского сада Града, открывалась панорама чехословацкой столицы: мосты над рекой, черепичные крыши, готические башни. Светлая, сквозная, только-только проклюнувшаяся листва. Новая трава уже опушила газоны.
У ограды президентского дворца, по обеим сторонам кованых ворот, замерли часовые. По краям площади теснились туристские автобусы, а мимо часовых в распахнутые ворота текла неиссякаемая разноязыкая толпа, неуемно щелкали фотокамеры, жужжали киноаппараты, запечатлевая готику, барокко и рококо окружающих площадь дворцовых зданий.
Мимо нас прошествовала говорливая ватага первоклашек, предводительствуемая чопорной и строгой учительницей. Ребятам было не до барокко. Они смеялись, визжали, шлепали друг друга. Словом, вели себя точно так же, как любые их сверстники в любом краю земли.
Любомир проводил ватагу взглядом. Трудно вздохнул:
— Сулигу пытали в Печкуве дворце, бывшем штабе пражского гестапо. Сейчас там музей. Я был в тех комнатах. Из окон видны и башня Старомесского рынка, и Тынский собор, и Градчаны… Наверное, Сулига видел их, когда его пытали…
Любомир снова помолчал.
— Понимаешь: я не могу этого забыть… Вот. — Он достал из бумажника вдвое сложенный, выцветший, склеенный по сгибу листок. — Прочти — и ты поймешь…
На листке было напечатано:
«Податель сего выполнял особо важные задания командования Красной Армии и принимал активное участие в партизанском движении в Чехословакии. При выполнении заданий проявил себя храбрым и мужественным, преданным своей родине и делу освобождения славянских народов от немецко-фашистских оккупантов.
Начальник оперативной группы штаба
1-го Украинского фронта подполковник Соболев».
Да, наступала весна, рождались новые жизни, внизу, над Влтавой, кричали чайки, а его мысли неотступно возвращались к тому, что происходило здесь более двух десятилетий назад, незабываемой весной 1945 года…
В ночь на 19 февраля 1945 года с аэродрома недавно освобожденного польского города Ченстохова стартовал самолет Ли-2 № 11. На его борту кроме экипажа находились двое мужчин. Поверх гражданской одежды на них были парашюты, рюкзаки с рацией, батареями питания, оружием.
Над линией фронта самолет был атакован вражескими истребителями, но ушел от преследования в облака.
Через час полета в кабине заверещала сирена: «Ту-ту-ту!» Сопровождавший мужчин инструктор парашютно-десантной службы открыл люк и дотронулся до плеча каждого:
— Пора!
Двое с парашютами один за другим шагнули в черный, напружиненный ветром проем. За их спинами взметнулись купола. Незримо приближалась земля. Удар. Первый из приземлившихся погасил купол, отстегнул лямки. Прислушался. На всякий случай взвел автомат. Опустился на колени, саперной лопаткой выкопал яму, спрятал в ней парашют. Снова огляделся. Подал условный сигнал. Издалека услышал ответ. Пошел на него.
Облака рассеялись. На фоне звездного неба увидел приближающийся силуэт.
Второй условный сигнал — оба должны три раза присесть. Увидел: фигура приседает. Он повторил движения товарища. Когда сошлись, крепко пожал ему руку. Потом нагнулся, нащупал комок мерзлой земли, поднес его к губам, поцеловал и заплакал…
20 февраля оператор разведотдела штаба 1-го Украинского фронта принял первую радиограмму из района Праги:
«Приземлились благополучно. Приступаем к выполнению задания. Сулига. Колар».
Советские войска еще только приближались к государственной границе с Чехословакией, еще шли ожесточенные бои в Западной Украине и Молдавии — у Тернополя и Черновиц, Каменец-Подольска и Тирасполя, — а командование Красной Армии уже вело подготовку к операции по освобождению Праги.
Для того чтобы удар по врагу был сокрушительным и точным, командование должно как можно больше знать о войсках противника, их вооружении, рубежах обороны, мощностях военных заводов в глубоком тылу, моральном состоянии вражеских солдат и населения… Глаза и уши армии — разведчики. Штабы наступающих советских фронтов стали засылать разведгруппы в глубокие тылы фашистов.
Штаб 1-го Украинского фронта решил послать своих разведчиков в район самой Праги. Им надо было установить связь с чехословацкими патриотами-подпольщиками и обеспечить сбор и передачу по радио нужных сведений.
Но как проникнуть сквозь густую сеть фашистской контрразведки, через несколько пограничных рубежей? Еще до начала второй мировой войны, вскоре посла захвата Чехословакии, Гитлер расчленил ее на несколько изолированных зон: Чехия и Моравия, превращенные в протекторат, были присоединены к Германии; Закарпатская Украина и южные районы Словакии включены в состав хортистской Венгрии; остальная часть Словакии была провозглашена самостоятельным государством, возглавлявшимся профашистским марионеточным правительством, назначенным в Берлине. Каким же путем пересечь эти зоны?
В последние дни августа 1944 года в горах Словакии вспыхнуло народное восстание. 31 августа посол Чехословакии в Москве обратился к советскому правительству с просьбой оказать военную помощь восставшим. Отклик был немедленным: уже 8 сентября наши войска повели наступление через Восточные Бескиды, через труднодоступные горные хребты Карпат, отвлекая на себя основные силы гитлеровцев, брошенные на подавление восстания. Битва в Карпатах продолжалась два с половиной месяца, и завершилась прорывом наших войск и Чехословацкого корпуса Людвика Свободы на южные склоны Карпат. Финальным этапом наступления была битва на знаменитом Дуклинском перевале. Позже Климент Готвальд говорил: «На Дукле родился лозунг, прочно вошедший в чувства и сознание нашего народа: „С Советским Союзом на вечные времена! С Советским Союзом, и уже никогда иначе!“» В той операции наши войска потеряли убитыми и ранеными девяносто тысяч человек, Чехословацкий корпус — шесть с половиной тысяч…
Одновременно с наступлением в Карпатах наше командование через штабы фронтов и Украинский штаб партизанского движения направило непосредственно в центр Словацкого восстания многочисленные группы офицеров- инструкторов, помогавших повстанцам в боях против карателей.
Среди представителей Красной Армии, прибывших в главный штаб партизанского движения Словакии, был и офицер разведки штаба 1-го Украинского фронта, которому поручалось организовать подготовку к посылке разведгруппы в Прагу.
