Югославская война - Валецкий Олег Витальевич (читаем книги онлайн txt) 📗
Само собой здесь напрашивалась мысль об ударе отсюда до венгерской границы с целью пересечения связи хорватских сил в Восточной Славонии с главной территорией Хорватии, и предотвращения подхода на вышеуказанный фронт и подкреплений с направлений Вировитицы, Беловара, Загреба, Сиска. Это было бы легко осуществить вследствие надежности переправы через мост на Саве, по которому беспрепятственно передвигались части ЮНА из Босанской Краины, уже тогда находившиеся под властью тамошних сербов.
Эта элементарная операция успешно закончилась бы за несколько дней, максимум, недель, и привела бы, к практической капитуляции хорватских вооруженных сил, бросивших на этот театр боевых действий лучшие свои силы, и так уже достаточно деморализованные с падением Вуковара в ноябре 1991 года. Однако все то, что было вполне решаемо в военном плане осталось неиспользованным командованием ЮНА, занимавшемся часто больше политикой, чем войной. Все то, что они говорили о «недопущении нападок на армию, „о вреде шовинизма, «о борьбе за многонациональную Югославию“, что может и укрепляло позиции тех или иных политиков в Белграде, но пользы на фронте не приносило. ЮНА тогда имела вполне достаточно полномочий, дабы разгромить всю Хорватию, нападая с любого направления, а раз этого не произошло, то и нет смысла говорить о какой-то ценности оперативного командования войсками. Даже сама тактика взятия Вуковара была катастрофически плохой, ибо не использовалось уже то, что на окраине Вуковара находилась казарма, оборонявшаяся силами ЮНА от нападений хорватских сил. Именно ее защитники (инженерный батальон и танковая рота), несшие немалые потери, могли послужить еще в августе 1991 года опорой для удара по городу. Помимо этого, Вуковар был отделен от Сербии широким и судоходным Дунаем, но и он не был использован для высадки речного десанта в центр Вуковара, а ведь огонь с левого берега Дуная прямой наводкой наносил на практике немалый урон противнику при минимальных потерях ЮНА.
Конечно, ЮНА по довольно странной логике ее довоенного командования мало внимания уделяла своей Дунайской флотилии, и та, имея на вооружении несколько современных тральщиков собственной постройки (тип Нештин), состояла в основном, из кораблей постройки 40-50 годов, и то лишь тральщиков, патрульных и танко-десантных катеров. Бронированный монитор и катера огневой поддержки были выведены из ее состава еще в 60-х годах, а новых таких катеров не строилось. СССР и Румыния же имели на Дунае вполне современные боевые корабли, а их значение виделось и по действиям французских, а позднее американо-южновьетнамских сил во время войн во Вьетнаме. Тем не менее, для речного десанта на Вуковар имелись танкодесантные катера РТК-401, водоизмещением 226 тонн и скоростью 17 км/ч немецкого производства 40-х годов, на которых были установлены одна четырехствольная и две одноствольные 20 мм автоматические установки, позднее дополненные после первых боевых применений тридцатидвухствольной 128 миллиметровой реактивной установки залпового огня, гранатометами и ЗРК. Подобных катеров вполне бы хватало для переброски хотя бы десятка бронемашин в первой волне десанта, вместе с двумя-тремя пехотными ротами, переброшенных бы на легких десантно-штурмовых катерах при поддержке пары сотен артиллерийских стволов с левого берега Дуная. После же второй-третьей волн десанта, с расширением плацдарма вполне, можно было установить надежную переправу и тем самым обеспечить прорыв сил в самый центр неприятельской обороны. В дальнейшем же силам десанта вполне можно было двигаться вдоль устья реки Вуки, впадавшей в Дунай. Подобный десант был бы вовсе не «оригинальностью», но необходимостью и одним из наибыстрых и наисокрушительных ударов в самый центр неприятельской обороны.
Городская война не является чем-то однородным, и зависит от характера застроек. Одно дело это старые кварталы с каменными зданиями и узкими улицами, как это было в центре Вуковара, другое дело — это районы новой застройки Вуковара с широкими улицами и большими скверами, третье — это районы частной застройки, расположенные по окраинам Вуковара, в которых лучшим укрытием были поля винограда и кукурузы, дававшее скрытность, но отнюдь не защиту, и, наконец, четвертое — пригородные районы, в которых села и поселки были отделены лесом или открытыми полями, через которые танки могли двигаться практически без пехотной поддержки. Самое сложное в вуковарской операции было заключительное взятие старого города, обороняемого к тому же лучшими хорватскими силами, тогда — как на окраинах сопротивление было слабее и если бы удар сразу был бы нанесен в центр Вуковара, то тот был бы взят за две недели, даже при существовавших темпах наступления. Это не пустое предположение, но основанное на реальном опыте и хотя бы на том основании, что действительный штурм Вуковара с ежедневными боями шел лишь последний десяток дней с заключительным ударом, начавшимся 15 ноября рано утром, дабы к середине 18 ноября оставшиеся хорватские бойцы (до полутора тысяч) вместе с приблизительно, таким же числом хорватского гражданского населения сдались силам ЮНА и позднее были переданы хорватской стороне. Если югославское командование хотело спасти гражданских лиц в Вуковаре, в особенности сербов, то это надо было делать быстро, ибо в самом Вуковаре остался к 18 ноября десяток тысяч жителей, тогда как остальные либо ушли из города, либо погибли. Быстрый решительный удар в сердце врага требовал и сам характер любой гражданской войны, в которой из-за слабой организованности властей возрастает роль личностей и с уничтожением штабов неприятельские силы очень часто рассыпаются, в том числе, вследствие честолюбия отдельных командиров. Штаб же обороны Вуковара как раз и находился в центре города и в самом этом штабе, раздираемом противоречиями, командиры постоянно менялись. Сначала летом 1991 года таким командиром был Томислав Мерчеп, чья группа прославилась, как уже упоминалось, резней сербского населения по Хорватии (случаи Госпич и Пакрачка долины расследовались как хорватским правосудием, так и международным трибуналом из Гааги, хотя о куда большей резне сербского населения Вуковара до сих пор умалчивается). В сентябре Мерчеп был сменен новым командиром Марином Видичем, который по прибытию сразу же написал письмо Туджману о том, что в штабе полно людей с уголовными наклонностями, терроризирующие не только сербское, но и хорватское население. Не удивительно, что Видич вскоре был сменен следующим командиром Миле Дедаковичем — «Ястребом», бывшим подполковником ЮНА.Некоторые югославские командиры считали, что и он в заключительном периоде боев за Вуковар был кем-то сменен, а так как сам «Ястреб» вскоре, после Вуковарской операции был отправлен своей же хорватской властью в тюрьму, видимо, далеко не все в хорватском командовании было охвачено порядком, о природной хорватской склонности к которому столько говорила пропаганда Хорватии. Однако на деле силы ЮНА медленно сжимали кольцо вокруг Вуковара, причем кольцо, как уже упоминалось, довольно рваное, и практически весь октябрь(хотя боевые действия в Вуковаре начались в конце августа, официальной датой начала операции считается 30 сентября, время прибытия в Вуковар гвардейской моторизованной бригады. Она «заслужила» это право тем, что ее офицеры ворвались в кабинет к начальнику генштаба генералу Благое Аджичу требуя борьбы с предательством в войсках. Аджич и послал их бороться в Вуковар) был потрачен на взятие нескольких километров в глубину, главным образом, через более легкие для наступления окраины. Подобное черепашье продвижение от первого штурма 2 октября,со сравнительно редкими активными действиями (очень часто это было два-три более-менее серьезных боя на подразделение в месяц) вело к большому проценту «случайных» потерь, когда и резервисты, и срочнослужащие, и добровольцы, отправленные на фронт без подготовки и отбора, в совершенно ненужных шатаниях гибли от мин и снайперского огня, а то и от рук неприятельских диверсантов. Довольно часто саму пехоту было тяжело поднять в атаку, а случаи оставления пехотой танков. не раз посылаемых в колоннах через узкие улицы служили причиной того, что Вуковар стали называть «кладбищем сербских танков». Страх пехоты от хождения в атаки подкреплялся случайными ее «накрытиями» собственной артиллерией. Это, конечно, не значит, что картина боевых действий со стороны ЮНА была полностью черна, и опыт, полученный в Вуковаре, послужил многим солдатам и офицерам, становившимися нередко командирами в Войске Республики Сербской, или Сербском Войске Краины, или же продолжившими свою службу в преобразованной ЮНА — Югославском войске. Однако этот опыт, подтвердивший ценность опыта Второй мировой войны, был получен лишь на низовом звене— бойцами или командирами взводов — роты, максимум батальона. Выше он послужить не мог несмотря на то, что порою комбаты, а то и комбриги сами принимали участие в боевых действиях. Однако, даже участвуя в боевых действиях, они получали личный боевой опыт, что было, конечно, необходимо, но все же не могли его в большинстве случаев применить при командовании своими полнокровными подразделениями и частями. Отрицательно здесь отразилось и то, что вследствие большого превосходства ЮНА в силах не было большой нужды осуществлять маневр силами, что не развивало искусство командования войсками и общий уровень тут был низок. Так, ночью широкомасштабные боевые действия ЮНА очень редко велись, что происходило не столько из-за отсутствия соответствующей подготовки у большинства солдат, что было конечно фактом, сколько из-за отсутствия опыта командования в ночных действиях. Такое командование требовало подробного планирования всех боевых действий, так что ударные группы могли действовать самостоятельно и при потере связи. Главный удар тут должен был наноситься либо в тыл, либо по второму эшелону противника, либо по наислабым участкам его обороны с использованием охватов и обходов, в том числе, что очень важно, с использованием подземных туннелей. Для таких действий нужны хорошо обученные, но главное, сплоченные боевые группы, составленные из опытных, морально стойких бойцов с хорошими психофизическими данными, Создание таких групп опять-таки обязанность командования, и коль оно их создать в должном числе не смогло, то и качество этого командования является явно неудовлетворительным. Ночные действия хоть и требуют немалого труда для подготовки, но и дают куда больший эффект, ибо обеспечивают захват определенных участков в обороне или в тылу неприятеля, чем тот лишается преимущества обороняющегося, и сам вынужден либо переходить в контратаку, либо оставлять позиции.
