Воин Донбасса (СИ) - Пересвет Александр Анатольевич (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Об этом напомнил Мишка, заявив, что «Коброй» звалось тогда подразделение так называемой «ГАИ ЛНР». На деле же «гаишников» задержала и посадила тогда на подвал комендатура по подозрению в убийстве, ограблении банка и присвоении квартир. Без счёта было отжато и машин. Просто пропадали люди, выехавшие из дома на автомобиле — хороший автомобиль означал тогда прямой риск для жизни. Часть удалось вернуть: до сих пор у бывшего салона «Тойота» стояло до сотни свезённых туда машин, конфискованных у незаконных новых владельцев силами МВД и армии. Министры Багров и Хорнет сулились в ноябре найти прежних хозяев авто, а кого не найдут — ну, значит, те машины отдадут раненым и семьям погибших ополченцев.
Судя по тому, что даже сейчас, на начало нового года, то механическое стадо у «Тойоты» особо не проредилось — Лёшка сам недавно видел, проезжая там, — законных хозяев нашлось немного…
Ну, главное всё же, что правоохранительная система республики задышала, и беспредел «ранней гражданской» постепенно пресекли. Так что Лёшке, никогда ничем подобным не занимавшимся, вряд ли что-то могло грозить с этой стороны.
— Тебе — нет, — согласился Мишка. — Но когда на подвал бросили Хасана, то за ним пошли косячком Куба и другие. Я пока ничего не знаю, но если замес с Бэтменом будет продолжаться, то сам понимаешь: логика дела потребует найти за ним грешки. Те же отжатые квартиры. Скажешь, нет за ним таковых?
Алексей поморщился. Ну, есть. Но такое есть практически за любым командиром любого подразделения. Где-то надо ему жить? И надо где-то базу для отряда своего держать?
Вот не уважал Лёша Кравченко чистоплюйства! Сам он квартиру снимал, да. Но у него были на то свои деньги. У большинства ополченцев — не было. И они занимали жильё — да, и забирали машины! — по праву военного времени. По праву людей, защищающих того же обывателя. То есть считать, что вооружённые люди во время войны должны жить в построенных из листиков шалашиках, в то время как гражданская публика будет жить по-прежнему, не неся никаких жертв, — это было неверно. Не реалистично по жизни. И не справедливо по морали.
В общем, не может в военное время не быть военного налога на публику в тылу. Хотя бы и в виде конфискаций.
Иное дело, что всё должно быть оформлено по закону. Должны быть установлены компенсации. Выплачены деньги за изъятое, наконец. Не так и мало осталось собственности от сбежавших в Укропию, чтобы не возместить за их счёт убытки тех, кто остался здесь и нёс все тяжести военного времени и насквозь простреливаемого тыла. Это же, в общем, две части одного организма.
— Подожди, — отмахнулся Алексей от потянувшегося к нему с бокалом пива Мишки. — Сперва позвонить надо. Нет, дай твой!
Тот молча протянул свой аппарат.
Алексей набрал номер Ирины, молясь про себя, чтобы та не побоялась ответить на незнакомый номер. Ответила.
— Слушай быстро, внимательно и делай точно, что велю, — чётко и отрывисто, негромко проговорил Алексей в трубку, когда в ней послышался недоумевающее «Алло!». — Сейчас быстро собираешься и уходишь с квартиры. Ясно?
Ирка что-то пискнула, но Алексей её даже не слушал. Повторил:
— Исполняй быстро. Очень быстро. Уходи дворами на Коцюбинского. Оттуда закажешь такси и быстро уедешь домой. Исполняй немедленно!
Услышав в ответ что-то нечленораздельное, но похожее на начинающийся бабий вой, он проговорил ещё более жёстко:
— С нами всё нормально… Со мной и тобой. Это по моим делам… Но уходить тебе нужно. За ключом я потом заеду. Соответственно, перезвоню. Обязательно. На связи буду через Митридата… — и, игнорируя того скептический прищур, закончил: — Всё, исполняй!
Ничего, Ирка — девочка умная. Мать-одиночка, да на войне… У них инстинкты, как у тех же львиц. Поймёт.
А Мишке показал кулак:
— Ты что, морда, намекаешь, что связи мне не дашь?
Тот пожал плечами:
— Ну-у… Не факт, что я тебе смогу трубу на подвал передать…
Шутит! Мишечка шутит! У-тю-тю…
Лёшка пихнул его кулаком под ребро:
— Куда ты на хрен денешься! Я того не боюсь. Я боюсь, что ты меня из вредности своей заразной, только наутро с подвала вытянешь, злодей!
Мишка хмыкнул:
— А ежели тут Москва замешана?
Алексей задумался. Да, тут уж шутки в сторону. Москва — это серьёзно. Но проговорил, пытаясь внушить самому себе больше уверенности, нежели ощущал на самом деле:
— Москве я без интереса. Я ж с Бэтменом дела не делал. Да и разбежались мы с ним в октябре. Ты ж помнишь…
Мишка кивнул.
В октябре Сан Саныч бурно ушёл в политику, выдвинувшись на пост главы республики. Шансы, в общем, имел… если бы выборы в вакууме проходили. Но за Сотницким стояла Москва, да и нити в республике он в руках своих собрал практически все.
А главное — Кравченко сам не желал бы победы Бледнову. Хороший человек Сан Саныч. Сильный. Командир прекрасный. Но — не политик. И прежде всего — не политик по характеру. С людьми он жестковат. Чересчур. И авторитарен. Чистое создание эпохи войны и бури. Вот на фронте — его место. А в политике он бы дров наломать мог мно-ого…
Политический шанс Бледнова сильно вырос после августовских событий, когда не всё, но очень многочисленное население руководящих структур Луганской Народной Республики, с советниками и даже некоторыми подконтрольными вооружёнными формированиями решило, что всё кончено, и рвануло в Россию. Тогда действительно казалось, что Луганск находится на последнем издыхании: сколь бы упорно ни оборонялись ополченцы и сколь бы дорого они ни продавали украинским войскам свои жизни и метры своей земли — город был в оперативном окружении и стоял перед перспективой оказаться в полном кольце.
Алексей сам видел этот исход. Из Москвы тогда попросили, по словам Сан Саныча, и именно на ГБР «Бэтмен» взять сопровождение некоторых российских специалистов, что помогали налаживать государственность в новорождённой республике. И первой работой Алексея у него — сразу, как прошёл через «ноль», — стало обеспечение гуманитарного коридора для вывоза мирного населения. Которое оказалось, правда, больше представителями новых властей и просто «солидными» людьми, но это ничего не меняло. Это была задача, и Сан Саныч, судя по всему, уже тогда достаточно знал об «охранном» прошлом Кравченко, что сразу, в первом разговоре её ему поставить.
А обстановка была действительно скверная. Последняя, прямо скажем, обстановка была. Георгиевка, бои, передислокация, больше похожая на драп, до Роскошного, тяжелейшая оборона там, метания между ним, Александровским, Юбилейным… А уж когда через два дня укропы, понеся тяжёлые потери под Роскошным, но не пробившись, переменили направление наступления и вместе с нацистами из «Айдара» навалились на Новосветловку, Хрящеватое, Острую Могилу, тем самым перерезая последнюю — ну, почти — дорогу, связывающую Луганск с Россией…
Так что и эвакуация, похожая на бегство, да и бегство само были для многих должностных лиц республики единственной надеждой на жизнь. Они ж гражданские, а тут и казаки вон иные сгинули неведомо куда… Никто ведь ещё не знал о близящемся «Северном ветре»…
Но вот Сотницкий и Бледнов остались на месте. Остались драться. До конца. Нет, не одни. Но эти были в центре. Даже Головной, поднявшийся потом в популярности, тогда с ними не мог ровняться. Не говоря уже о Сонном и прочих казаках.
Ну, Багрова знали, недавно снятого командующего луганской армией. Который стал им с подачи Сотницкого в октябре.
Кстати, тоже там было нечто в пику Бледнову. Этот пост мог бы отойти и ему. Он даже побыл им недельку, Сан Саныч, с 20 по 27 августа. Но в своё время Багров принял «Зарю» после Сотницкого, в июле 2014 стал начальником штаба армии ЛНР. Отсюда логично было дальнейшее повышение, когда тот стал главой республики. Вроде тандема. Вот Багров и сменил Бледнова 27 августа. Что там была за подоплёка, Алексей не знал, а Сан Саныч не говорил. Да он, собственно, и не интересовался.
Собственно, Багров даже и баллотировался в Главы тоже. Точнее, его выдвинули своим кандидатом казаки под руководством Лозицына — характерный стришок. Но через два дня после выдвижения Сотницкий своим указом назначил Багрова и.о. командующего новосозданной Народной милиции ЛНР, и тема выборов здесь как-то рассосалась.
