Был у меня друг - Шкода Валерий Владимирович (серия книг .txt) 📗

Прижав бумагу к лицу, он тихо заплакал. Крупные слезы молча капали на суровую брезентовую ткань, и это были уже совсем другие слезы. Это были слезы небывалого, безмерного вселенского счастья и благодарности. Сложив руки ладошками перед собой, Максим поднял свое лицо к бездонному, окружавшему весь его мир ночному небу и обращаясь ко всем звездам сразу, не переставая плакать, быстро зашептал:

– Господи! Господь Бог мой! Отец мой небесный! Я слышу и вижу тебя, я чувствую тебя и люблю! Я дышу благодаря тебе и радуюсь! Только ты искренне меня любишь и можешь помочь в любой беде. Ты всегда был рядом, теперь я это понимаю. Только благодаря тебе я смог вынести все эти муки. Я благодарю тебя за помощь и великую науку жизни! Я благодарю тебя за мою спасенную жизнь и за твою Любовь! Я благодарю тебя за свое второе рождение! Я твой, а ты мой, до самого конца! Слава тебе!»

ТУПИК

– Ты почему замолчал?

Марина смотрела на него снизу вверх и, вопросительно подняв брови, ждала ответа. Максим, до этого тараторивший без умолку, неожиданно для самого себя запнулся на полуслове.

Весь вечер они провели вместе: сначала сходили в кино, посмотрели веселую французскую комедию, затем зашли в кафе-мороженое и, наевшись там пирожных и шоколада, отправились гулять по вечернему городу. Прошедший недавно дождь, оставив на асфальте мокрые лужи, унес с собой дневную суету и напряжение, подарив гуляющим по вечернему городу влюбленным парочкам спокойный тихий вечер.

Максим совершенно неожиданно для самого себя разошелся, он явно был в ударе. Обычно рядом с Мариной застенчивый и скромный, сегодня он был совершенно раскованным, веселым и очень обходительным кавалером. У него получалось все: веселые шутки и необычайно смешные приличные анекдоты, удивительные рассказы из его героической, можно сказать, легендарной жизни, фантастическая стойка на руках, пятьдесят очков из пятидесяти возможных в тире, эффектные фокусы с исчезающим в кулаке носовым платком.… Но кульминацией вечера стали три купленные в киоске гвоздики, красиво преподнесенные Марине на вытянутых руках, стоя на одном колене.

– Спасибо, Максим, – тихо сказала она, – мне никогда еще парни не дарили цветов. Оказывается, это очень приятно.

Он понял, что попал в самую точку. Максим до этого тоже никому не дарил цветов, кроме мамы и сестры, и ему также было приятно сделать это для нее, девушки, в которую он был влюблен уже целый месяц, практически вечность. Наградой стало ее прикосновение, и это было божественно!

Они шли по безлюдной вечерней аллее городского парка. Неожиданно Марина взяла его за руку, и вот тут-то Максим и «проглотил» свой язык. Когда ее пальцы коснулись его бицепса, он инстинктивно согнул руку в локте и, неимоверно напрягаясь, изо всех сил надул свою мышцу в приличных размеров шар, почему-то затаив при этом дыхание.

– Ого! Какие у тебя мускулы! – восхищенно сказала Марина, слегка сжав своими нежными пальцами Максимов бицепс, – вот это да! Ты настоящий мужчина, Максим, с тобой как-то спокойно.… Ты чего замолчал-то?

Максим выпустил воздух из легких и неуверенно произнес:

– Я не знаю, что говорить.

– Почему?

Марина остановилась, решительно развернула Максима к себе и, глядя на него снизу вверх, повторила свой вопрос:

– Почему?

По еле заметным искоркам в ее красивых глазах Максим понял, что она догадывается, почему. Надо либо отвечать, либо действовать. Более подходящего момента сегодня может уже и не быть, а оставлять это до следующего раза было выше его сил. На тенистой, укрытой огромными тополями аллее, кроме них, не было ни души. «Ну, давай, давай же! Ну!!!»

– Марина.…

– Что?

«Сказать или действовать?» Неимоверно стучащее сердце разрывало грудь….

– Что, Максим? – В ее голосе чувствовались подбадривающие ноты, он, вдохнув побольше воздуха, затаил дыхание и шагнул в открытый Космос:

– Марина, ты знаешь……

На выходе получилось не очень-то уверенно, и Максим вновь запнулся. Космос не спешил его принимать. Он был на грани отчаяния, но тут случилось то, что не снилось ему даже в самом радужном сне: Марина своими прелестными, не выпускающими цветов руками обвила его шею и, словно балерина, приподнявшись на кончиках пальцев ног, решительно притянула к себе его ошеломленную голову и нежно поцеловала прямо в губы, потом еще раз и еще….

Максим медленно и тяжело просыпался. Он лежал на спине лицом к восходящему солнцу, с горечью осознавая, что явь безжалостно уносит его красивый сон, оставляя в нем его любимую девушку одиноко стоять на тенистой аллее, прижимая к груди подаренные им цветы. Не открывая глаз, он вновь попытался представить ее лицо, но у него ничего не получилось. В совершеннейшем отчаянии он еще крепче сжал покрытые пылью веки, изо всех сил стараясь представить любимый образ, но вместо лица видел какой-то размытый туман, неясной пеленой скрывающий от него милые сердцу черты.

Из уголков крепко сомкнутых век на свет Божий пробились две крупные слезы и, подчинившись неумолимому земному притяжению, медленно покатились вниз, по пути разделившись на несколько проток по свежим морщинам, безжалостно изрезавшим молодое лицо.

«Не буду открывать глаза, буду просто лежать и не двигаться».

Максим неожиданно вспомнил, как в детстве он твердо верил в то, что если утром он не откроет глаза, то новый день ни за что не начнется и никто не будет его собирать, умывать, одевать в бесконечные теплые вещи и по темным морозным улицам вести в ненавистный детский сад.

А еще он самозабвенно верил в существование чудесного Деда Мороза, который был самым добрым дедушкой на свете, который очень любит детей и любимейшее занятие которого – дарить малышам подарки.

Образ Деда Мороза всегда ассоциировался у Максима с образом его рано погибшего отца, потому что подарки Дед Мороз всегда почему-то передавал через него.

Весь нескончаемо длинный год маленький Максим терпеливо ждал тридцать первое декабря, чтобы в очередной раз попытаться увидеть этого таинственного и очень доброго Дедушку.

То, что он существует, в этом сомнения не было, только вот увидеть его никак не удавалось: то он появится глубокой ночью и, оставив подарок под новогодней елкой, поспешит к другими ребятам; то неожиданно позвонит в дверь, когда маленький Максим, прождав его целый вечер, задремлет на диване; то неожиданно заявится ранним новогодним утром и, устроив в коридоре невообразимый шум, исчезнет ровно за минуту до того, как Максимка успеет вскочить с кровати, одеться, умыться и причесаться. Лишь только один раз ребенку почти удалось его увидеть – это было в последний год жизни его отца.

В тот год отец и мать Максима решили отпраздновать новогодние праздники в деревне у бабушки Авдотьи: подышать свежим воздухом, покататься на лыжах, молочка попить настоящего, в общем, спокойно, по-семейному отдохнуть от суетливой городской жизни. Маленький Максим, в общем-то, был не против деревни. Там у него была его любимая серая кошка Муся, огромный и очень лохматый пес Чингиз, служивший паровозом для его больших самодельных санок, а в соседней избе жил его деревенский друг Сашка, с которым Максимка очень любил гулять по деревне и рассказывать ему разные городские небылицы, в которые наивный Сашка охотно верил. Но самое главное, в деревне был очень большой и таинственный дедушкин сарай, в котором находилось огромное количество потрясающих, не всегда понятных маленькому Максиму инструментов.

Единственный вопрос, который смущал ребенка, – сможет ли найти его в деревне Дед Мороз? Но папа заверил: «Не переживай, сынок, там он тебя найдет еще быстрее!» При этом папа как-то загадочно улыбнулся. Маленький Максим понял: это его шанс!

В то новогоднее, по-настоящему морозное деревенское утро Максимка проснулся раньше всех. Быстренько натянув на себя все положенные ему шерстяные вещи, заплатанные на пятке валенки и перекроенный специально для него маленький овчинный полушубок, он тихонько, чтобы не разбудить спящих за занавеской родителей, выскочил в сени, а затем тихонько прошмыгнул в крытое подворье. Там к нему, цокая когтями по деревянному полу, тут же подскочил радостно размахивавший пушистым хвостом огромный Чингиз, стараясь лизнуть маленького Максима в теплый нос. Откупившись от собаки приличным куском колбасы, Максим по лестнице залез на сеновал, обложился ароматным сеном и, не сводя глаз с деревянных ворот, принялся ждать чудесного появления Деда Мороза.