Записки разведчика - Пипчук Василий (читать книги полные .txt) 📗
– На ошибках учимся, Супрунов, – сказал лейтенант.
Он не успел дать команду «занятие повторить», потому что из кустарников вынырнул наш связной – разведчик Бойко.
– Товарищ лейтенант, – обратилсяон к Королеву, – вас вызывает майор Боровиков.
Королев ушел, а мы еще раз повторили условный, но приближенный к боевой обстановке поиск. И он получился удачным. Мы, сменив путь движения группы, незаметно дрошли оборону «противника». Тапочки и в самом деле помогли. В это время к нам возвратился Королев. От него мы узнали, что через день идем к фрицам «в гости».
Обутые в тапочки, с ботинками за плечами, в следующую ночь мы беззвучно перешли линию фронта, миновали лес, переобулись и, спрятав теперь прямо-таки драгоценные батины тапочки, начали выдвижение по направлению к румынскому городу Тыргу-Фрумосу, чтобы выполнить поставленную штабом дивизии задачу: во что бы то ни стало взять «языка» из глубины вражеского тыла.
Шли по глухим отрогам Карпатских гор, ориентируясь по карте. Идти было трудно: чужая земля, кругом леса и, главное, за любым поворотом капризных горных троп можно ждать врага. Несколько раз натыкались на фашистские колонны. Они шли к фронту и в тыл. Но, взять «языка» Не удавалось: немцы передвигались только крупными группами и все время были настороже: по опушкам подступающих к дороге лесов шли усиленные огневые группы.
К утру второго дня мы удалились от переднего края километров на двадцать. До города, как говорится, рукой подать. В синей рассветной дымке уже виднелись трубы его заводов, кварталы жилых зданий.
– Супрунов и Пипчук, ведите наблюдение за деиствиями противника в городе и на подходе к нему, – приказал лейтенант Королев. – Остальным – спать. Через четыре часа на пост встанут Близниченко и Вербицкий.
– Ваня, ты не спишь? – позевывая, задаю я один и тот же вопрос Супрунову через каждые пять – десять минут.
– Тьфу, черт бы тебя побрал, – бросает друг, совсем не считаясь с моим сержантским званием. Впрочем, в этом поиске мы действуем на равных-рядовыми разведчиками. И ему, наверное, даже приятно подурачиться и подчеркнуть наше равноправие: – Ну что ты пристал: не спишь, не спишь. Подсчитывал бы лучше, сколько гитлеровской пехоты входит и выходит из города.
Я, конечно, не обижаюсь на товарища и в душе посмеиваюсь. Моя маленькая хитрость «работает». Если Иван начинает «ерепениться», значит, все в порядке. Есть еще порох в пороховницах.
– Вань, а Вань, – через некоторое время тяну я, – а ты знаешь, у Чехова есть рассказ «Спать хочется». О том, как одна девчурка, качая хозяйского ребенка, так измучилась от желания уснуть, что взяла и задушила дите, чтоб оно не плакало.
Супрунов дурашливо косится на меня и отодвигается.
– Боюсь, как бы и ты меня не задушил. Уж больно разоспался.
Так в ленивой добродушной перебранке проходит время. Но, поругиваясь, мы не забывали о наблюдении. Его результаты настораживают – поднявшиеся солнце и ветерок рассеяли туман над городом. Над его центральными улицами клубится пыль – движутся немецкие войска. Где-то за городом слышатся взрывы. Похоже, фашисты подрывают боеприпасы. В движении гитлеровских колонн чувствуется нервозность. Но разобраться в их намерениях трудно: отходят фашисты или передислоцируются – неизвестно. Возможно и то и другое. Значит, «язык» действительно очень нужен.
К вечеру, отдохнув (мы с Иваном хоть немного, но поспали), Королев решил рискнуть – спуститься с гор в город и там захватить в плен фашиста.
Когда стемнело, мы быстро скользнули вдоль пустынной окраины города. В полуквартале от центральной улицы выбрали особняк побогаче – ведь именно в таких лучших домах жили гитлеровские захватчики. Но нас встретила только шикарная обстановка – полированная мебель, зеркала, на стенах и полу – дорегие ковры. Некоторые из них скатаны и свалены в угол.
– Не иначе как именно здесь жил родственничек короля Михая, – засмеялся Вербицкий, разглядывая богатство особняка.
– Видать, у него душа нечиста, – вставил Супрунов, – вот и дал с немцами драпанеску.
– Приготовиться к выполнению задания, – приказал Королев.
Мы все спрятались за дверями и шкафами и стали ждать. Расчет был прост. Захватить «языка» в колонне – дело сложное, связанное с большими потерями. А вот сюда, в этот богатый особняк, наверняка заскочит какой-нибудь фашист – любитель пограбить. Уж кто-кто, а гитлеровцы никогда не упустят возможности прихватить чужое.
Но проходит полчаса, час, два…
Мы часто слышим голоса немцев на улице, в соседних дворах, но к нам в ловушку никто не идет.
Первым не выдержал Супрунов:
– Сиди у моря и жди погоды. Никто сюда и не придет.
– Почему?
– Они, поди, думают, что в особняке живет кто-то из начальства – особняк-то богатый…
– Что предлагаешь?
– Пойду распахну ворота…
– Правильно, – поддержал лейтенант Королев. – Но будь осторожен. Близниченко, прикрой.
Через несколько минут разведчики вернулись, и мы снова затаились. Прошло еще полчаса. На улице, около особняка, загалдели гитлеровцы.
– Клюнет или нет? – шепотом спросил Супрунов, поправив автомат. Раздался скрип калитки.
– Клюнуло, – тихо протянул кто-то в ответ.
Лейтенант, прищурив левый глаз, по привычке щелкнул пальцами. Это приказ приготовиться.
Кто-то медленно поднимался на крыльцо. Мое тело невольно напряглось, и ладони на оружии покрылись испариной. В какую-то долю секунды я заметил здоровенного гитлеровца и отодвинулся за косяк. «Даст или не даст очередь? – мелькнула мысль. – Как бы не зацепил товарищей».
Но немец, видимо, решил, что в особняке никого нет, и, осмотревшись, шагнул в комнату.
Через минуту, связанный, он уже давал ценные показания о передвижении гитлеровской группировки. Все сведения были по рации немедленно переданы в штаб дивизии. А через день наши войска начали наступление на этом участке фронта. Мощным ударом фашисты были отброшены далеко на запад, к хребту Маре.
И снова трудные и кровопролитные бои, поиски, глубокие разведки, марши по горному бездорожью. Мы вошли в Венгрию, снова новая страна, новый язык и обычаи. Но за спиной был уже боевой опыт, и командование ставило нам более сложные задачи.
… Девятнадцатого сентября 1944 года группу наиболее опытных, бывалых разведчиков вызвали в штаб дивизии. Хлюпая по грязи до дома, где располагался начальник разведки Боровиков, следопыты гадали: что им предстоит? Судя по составу группы и срочности вызова – что-то важное.
Поздоровавшись с майором, разведчики сгрудились возле стола с картой.
– Вот, видите, мост, – произнес майор Боровиков и поставил остро отточенный карандаш на изгиб голубой линии на карте. – Есть сведения, что при отступлении немцы намерены его взорвать. Если им это удастся – наступление наших войск может быть задержано. На много километров вниз и вверх по реке мостов нет. Придется форсировать реку: а она довольно широкая. Нам поставлена задача – сохранить мост. Задание очень сложное. В тыл к немцам пойдут трое…
Боровиков на минуту замолчал, переводя взгляд с одного на другого, словно задавал безмолвный вопрос каждому из разведчиков: готовы ли они к этому?
Затем твердо произнес:
– Нужны добровольцы. Кто пойдет? Словно по команде, все вскинули руки.
– Добро, – удовлетворительно и как-то по-особому мягко проговорил начальник разведки. – Пойдут трое:
Иван Абашкин, Николай Шолохов и Иван Кириченко. Старшим – старший сержант Абашкин.
Через несколько часов, с наступлением темноты, разведчики перешли линию фронта. Хлестал дождь. Мокрые маскхалаты плотно обтянули полусогнутые фигуры разведчиков. Всю ночь шли под проливным дождем.
К утру пришла усталость: ноги подкашивались, хотелось упасть хоть в грязь, передохнуть. Но «на войне солдат сильнее вдвойне», – говорит фронтовая поговорка, и разведчики благополучно добрались до верного ориентира – опоры высоковольтной линии. За ней начинался спуск к реке. Абашкин задумался: как лучше пробраться к мосту и не дать гитлеровцам взорвать его?
