Разведчики - Чехов Виктор Григорьевич (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Вот и солнце вышло из-за туч… — и, не скрывая радости, закончил: — А Марин будет жить! Будет!
Глава 7
ЖИТЬ!
В переполненном вагоне душно. Сизой тучей висит махорочный дым. Всюду серые шинели, помятые бессонницей лица и несмолкаемый говор, заглушаемый взрывами смеха.
Облокотись на откидной столик, у окна сидит Зоя Перовская — лейтенант медицинской службы. На щеках горят пятна румянца. Большим усилием воли она сдерживает все сильнее охватывающее ее волнение.
А поезд медленно, словно ощупью, движется по вновь проложенной Обозерской линии. Полотно железной дороги тянется то среди лесов и болот, то берегом Онежской губы.
Хотя Зою и предупредили в Москве о длительном пути, все же медленная езда выводила из терпения. Зоя стремилась к Марку. Казалось — они не виделись много лет. Письма были очень редки, а последний месяц — ни строчки. Это волновало, тревожило, заставляло делать всевозможные предположения. С начала войны прошло только восемь месяцев, а сколько уже пережито, сколько выстрадано!
Тяжелое ранение, учеба на курсах усовершенствования оторвали Зою от фронта. Но теперь все пойдет по-иному: она снова будет на передовой, а главное — в тех войсках, где когда-то служил отец, погибший на границе.
Просить о переводе в погранвойска, чтобы быть недалеко от Марка, Зоя решилась не сразу. Имела ли она право стремиться к своему маленькому счастью, когда кругом столько горя?
— О чем задумались? Я вас уже второй раз спрашиваю! — с шутливым упреком тронул ее руку сидевший напротив разговорчивый молодой капитан.
Зоя вздрогнула, отдернула руку:
— Простите, — ей была неприятна эта фамильярность. — Здесь так душно… — не отвечая на вопрос, проговорила Зоя и поправила свой вещевой мешок, хотя в этом не было никакой надобности.
Пожилой майор, куривший на средней полке, свесил голову. Клубы дыма от его самокрутки поползли вниз. Зоя закашлялась, принялась разгонять дым газетой.
— Виноват, — смущенно пробасил майор и потушил папиросу.
— Ничего, — сквозь кашель ответила Зоя и отвернулась к окну.
В соседнем купе кто-то читал сводку с фронтов. К Зое донеслись слова: «Впереди состава раздался взрыв, это ефрейтор Петров подорвал вагон и тендер. Вскоре у полотна железной дороги горели груды обломков.
Три героя-разведчика невредимыми вернулись в свое подразделение…»
«Вот такой же отважный и Марк…» подумала Зоя. В Москве в киоске «Союзпечати» она увидела брошюру: «Семнадцать походов разведчика Марина». Как обрадовалась тогда! С каким волнением читала о своем Марке, о беззаветном героизме пограничников. Брошюру эту Зоя везет с собой. Захотелось даже показать ее.
Медленно тащится поезд… Зоя отодвинулась в самый угол. Капитан продолжал с увлечением что-то рассказывать. Не вмешиваясь в разговор, Зоя смотрела на раскрывающиеся за окном картины зимнего леса с огромными шапками снега на пнях, на лапистых елях Солнце так чудесно золотит этот пушистый снег, голубеющий в тени деревьев.
На фоне ельника проплыли две белоствольные березки. Как они похожи на те, врезавшиеся в память! Отбивали атаку… Зоя ползла к раненому пулеметчику, укрывшемуся за валуном, возле таких же двух тоненьких березок. Его пулемет замолчал, а гитлеровцы были совсем близко. Тогда ее ранили. И вот тыловой госпиталь, старенькая, совсем поседевшая мать с ясными, добрыми глазами. Много ночей провела она у постели Зои. «Кончится война, мама будет жить с нами…» — подумала Зоя.
— Ну, через полчаса и Беломорск! — раздался чей-то возглас.
Беломорск! Как она ждала его. Сколько раз представляла встречу: поезд подходит к станции… с замирающим сердцем она смотрит на перрон. И сразу узнает Марка, его энергичное лицо, внимательные серые глаза. Он машет ей рукой, что-то кричит, вскакивает на подножку…
— Ну, товарищ военфельдшер, почти что и приехали, — завязывая вещевой мешок, говорит капитан. — Солнце-то какое яркое, наверное, крепкий мороз.
Зоя отвечает что-то неопределенное и, взяв багаж, быстро идет в тамбур.
— Рано еще, замерзнете! — кричит ей вслед капитан.
В тамбуре никого. Облегченно вздохнув, Зоя приоткрыла наружную дверь вагона. В лицо ударил морозный ветер, обдал мелкой снежной пылью. Она залетела в тамбур, вихрясь, вспыхивая веселыми искорками. Мимо продолжали проплывать заснеженные ели, сосны, белые поляны…
Зоя стояла в распахнутой шинели, прислонив голову к косяку двери. Лицо чуть порозовело от свежего ветра, карие глаза прикрыты ресницами. Из-под ушанки на лоб выбился русый завиток.
Поезд прогрохотал по небольшому мосту.
Замелькали бревенчатые домики. Паровоз коротко, отрывисто покрикивал, колеса громко стучали, пробегая стрелки. Приближаясь к вокзалу, поезд замедлил ход и, наконец, тяжело отдуваясь, остановился.
В тамбуре сразу стало тесно.
Сойдя на перрон, Зоя с надеждой всматривалась в окружающих, но всюду видела незнакомые лица.
Идемте, товарищ Перовская, затолкают вас здесь, — окликнул ее капитан.
— Меня должны встретить… — растерянно проговорила Зоя.
Капитан козырнул.
— Тогда всего хорошего.
— До свидания.
Прошло десять, двадцать минут… Перрон почти опустел. Изредка пробегали мимо железнодорожники со своими ящиками, бойцы с дымящимися чайниками в руках.
Обида нарастала: не встретил. Одна в незнакомом городе. Мог бы поручить кому-нибудь… А если нельзя было ему приехать? Может быть, не дошла телеграмма? Поезд опоздал на пять дней.
Тяжело вздохнув, Зоя поправила ушанку и еще раз оглянулась. Никого. Куда идти? Даже адреса Базина, начальника санчасти, друга отца, она не знала.
Резкий гудок паровоза прервал раздумье. Дольше ждать не было смысла. Прежде всего — в камеру хранения, потом к коменданту вокзала. Очень досадно, что она так запоздала. А может быть, все-таки Марк в Беломорске?
Пока Зоя сдавала багаж, узнавала адрес Управления погранвойск, в ней росла уверенность: через полчаса, самое большее через час, она увидит Марка. Они будут вместе. Сильнее забилось сердце. Вместе! Короткое слово, а какое огромное в нем содержание!
Идя в город, Зоя улыбалась. Прекрасными были и это широкое шоссе, и ясный морозный день, и похрустывание снега под ногами, и пробегающие мимо юркие автомашины. Встречные казались близкими, родными. Подойдя к мосту через реку Выг, Зоя на минуту остановилась, привлеченная шумом сверкающей на солнце, круто падающей воды. И оглянулась — куда теперь?
— Товарищ, как на Старчину пройти? — обратилась она к часовому на мосту, но спохватилась: с часовым разговаривать не полагается.
— Вот по той лестнице вниз, — подошел к Зое молодой боец в новеньком дубленом полушубке. — А дальше — по деревянным мосткам до самого острова Старчины. Правда, под снегом их не видать, — поправился боец, — да я тоже туда, пойдемте вместе.
Зоя повернулась и посмотрела в сторону, указанную бойцом. По склону шоссе к реке спускалась деревянная лестница с обледенелыми ступеньками. Скованная льдом, занесенная снегом река почти утратила свои очертания. На противоположном берегу ярко блестели окна домов.
— В Беломорске все деревянное, — весело рассказывал боец, шагая рядом с Зоей. — Дома, тротуары, мостовые…
Зоя глядела перед собой, ничего не слыша.
В молчании прошли мост, повернули налево. В конце короткой улицы с небольшими домиками виднелся другой мост.
— За ним и Старчина, — показал боец.
Поблагодарив, Зоя пошла одна. Сразу же за мостом — пункт медицинской помощи санчасти погранвойск. Здесь указали, как найти полковника медицинской службы Базина.
Несмотря на раннее время, Базин уже работал в своем кабинете. Это был пожилой, суровый человек. На полном выбритом лице кое-где виднелись следы оспы. Разговаривая, он близоруко щурил светлые голубые глаза.
Едва переступив порог, Зоя заметила: Базин очень озабочен.
— Приехала? — приветливо протянул он руку, вставая. — Вылитый отец… Давно тебя жду. Опасался, уж не разбомбили ли дорогой поезд! Судя по, письму — на пять-шесть дней опоздала. — Как всегда, Базин говорил коротко, отрывисто.
