Неуловимые - Насибов Александр Ашотович (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Да.
— А подпись?
— Неразборчива. — Разведчик показал на закорючку в конце письма.
— Так, — задумчиво протянул начальник штаба. — Не довелось, значит, Краузе послужить в тылу. Вот и эта, как её, фрейлен… будет ждать. — Он усмехнулся, взял письмо, подержал в руках и брезгливо отбросил.
Аскер раскрыл удостоверение личности Курта Краузе. С фотографии на него смотрели тусклые водянистые глаза на круглом маловыразительном лице. Разведчик осторожно закрыл книжечку, покосился на письмо.
Вскоре Керимова отпустили. Он был рассеян, задумчив. С полчаса возился с трофейным автомобилем. Затем он попросил, чтобы ему разрешили допросить Краузе.
— Хорошо, — сказал начальник штаба, зажигая потухшую самокрутку.
— Только ещё просьба… Я хочу, чтобы на допросе присутствовали руководители отряда — вы, командир, комиссар.
— Это зачем? — Партизан вынул мундштук изо рта и выковырял окурок.
— Можно, я скажу об этом после?..
Начальник штаба пожал плечами, подумал и передал командиру просьбу разведчика.
В землянку привели пленного. У него была забинтована нога, он хромал и опирался на палку.
— Садитесь, — сказал по-немецки Аскер.
Пленный быстро взглянул на него и тяжело опустился на табурет.
— Фамилия и имя, звание, род войск, — Аскер постучал пальцем по столу. — Предупреждаю: отвечать точно, не врать!
— Отвечать не буду. — Пленный дёрнул плечом. — И готов умереть.
— Будете!.. Хотя я знаю, что упрямство отличает пруссаков.
Брови Краузе дрогнули.
— Откуда вы знаете, что я пруссак?
Аскер иронически посмотрел на немца.
— Акцент. Акцент, герр Краузе. Рыбаков с косы Фрише-Нерунг — из Пилау, например, — по говору за километр отличишь от любых других немцев.
— Но я не рыбак! — Краузе гордо выпрямился.
— Знаю, — махнул рукой Аскер.
— И там не жил.
— Тоже догадываюсь. Вам нечего было делать в Пилау. Юнкеры и их отпрыски предпочитают окрестности или ближние районы — Велау или, скажем, Раушен: там масса приятных местечек, а поместья — одно лучше другого… Кстати, — Аскер взял со стола мундштук и обернулся к начальнику штаба, — этот ваш мундштук оттуда. Там, в особенности в Пальминикене, столько чудесного янтаря!
Начальник штаба кивнул. Партизаны видели, что разведчик ведёт игру и, хотя не догадывались какую, не мешали, ожидая, что же будет дальше.
Аскер продолжал. Будто забыв о пленном, он долго рассказывал о Восточной Пруссии, поминутно переходя с немецкого языка на русский и вновь на немецкий. Потом он опять обратился к немцу.
— Ну, будете отвечать?
— Кто вы? — тихо спросил Краузе.
Аскер стукнул кулаком по столу.
— Вопросы задаю я. Отвечать!
— Нет, — Краузе встал и стиснул палку. — И я знаю, кто вы. Подлый предатель, вот кто!
Аскер усмехнулся и опустил на мгновенье глаза, пряча вспыхнувшие в них огоньки.
— Ошибаетесь. Я не немец и никогда не был в Пруссии.
— Ложь, — выкрикнул Краузе. — Подлая ложь! Вы оттуда. И будь я проклят, если не видел вас уже где-то… Сдаётся мне, даже в мундире германского офицера!
Это было все, чего добивался разведчик. Он попросил, чтобы пленного увели.
Когда за немцем затворилась дверь, Керимов обернулся к партизанам и взволнованно сказал:
— Прошу извинить меня за этот… театр!
Те с любопытством глядели на него. Командир отряда, полный человек лет сорока, одетый в зеленые бриджи и трофейную замшевую куртку, встал и засунул руки в карманы штанов.
— А зачем он вам понадобился?
Аскер вынул из-за пазухи толстый пакет.
— Часа два назад я внимательно обыскал автомобиль пленного. Эти бумаги оказались под сиденьем. В пакете личное дело на Курта Краузе и служебная записка. А вы знаете, куда он направлен — в одно из управлений абвера!.. Абвер вместе с гестапо — самые опасные учреждения фашистов. И каждый советский разведчик в этой змеиной норе — такой удар по врагу!.. Допрашивая пленного, я устроил себе самый придирчивый экзамен. И, мне кажется, его выдержал. Краузе признал во мне немца. Я убеждён, что могу ехать в абвер вместо Курта Краузе. Конечно, рискую. Больше того: шансы на успех очень невелики. Но они есть. Значит, надо попытаться. Второго такого случая может и не быть.
В землянке воцарилось молчание. Потом комиссар отряда сказал:
— Его же, этого Краузе, знают там. Влипните в первый же день.
— Не знают, в том-то и дело! В письме об этом говорится.
— А сам автор письма?
— Он в командировке, да ещё на три месяца! — Аскер взял письмо, поглядел на дату. — Отправлено неделю назад. Значит, у меня верных семьдесят-восемьдесят дней. За это время столько можно успеть!.. Фотограф в отряде есть?
— Есть и фотограф, есть и специалист — любую печать сделает. И мундир можно подобрать. Только без разрешения я никуда тебя не пущу. — Комиссар покачал головой.
— Или снарядим группу и переправим вас через линию фронта, — сказал командир отряда. — А там договаривайтесь и — хоть к черту на рога.
— Нельзя ждать. Не успею. — Керимов порывисто встал. — Курту Краузе дано четверо суток на дорогу. Опоздать к месту назначения — значит, вызвать лишние расспросы, а то и подозрения. Это плохое начало… Кроме того, в предписании говорится: следует в такой-то машине, такой-то номер. А где я возьму другой «штеер»?.. Но я и не думаю решать все самостоятельно. Рация ваша в порядке?
— Да, — ответил начальник штаба.
— Отлично. Мы составим текст сообщения, зашифруем и отправим. Я укажу адрес, по которому ваши начальники на «большой земле» должны будут переслать радиограмму. А там меня знают… И решат.
Партизаны видели, что Керимов что-то не договаривает и понимали: очевидно, не имеет права.
Вскоре текст сообщения был составлен и передан через линию фронта.
В томительном ожидании прошёл день. Керимов бродил по лагерю, разговаривал с людьми, даже шутил. Но делал он все это как-то механически. Мысли его были заняты другим. Он очень нервничал.
Ночь наступила. Разведчик долго ворочался в постели, пока не забылся тревожным сном. Только он закрыл глаза, как в землянку вошёл посыльный, тронул его за плечо.
