Сладостно и почетно - Слепухин Юрий Григорьевич (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗

— Нет, спасибо, я еще не знаю, надолго ли здесь задержусь…

На трамвайной остановке она расспросила, как проехать в Швабинг, на Конрадштрассе; добираться пришлось долго — это оказалось на другой стороне Изара, возле университета. Было уже около семи, когда она подошла к мрачному особняку, чернеющему в глубине заснеженного сада. На звонок открыла укутанная в шаль старушка.

— Простите, — сказала Людмила, стараясь говорить спокойно, — мне нужен господин Роберт…

— Какой еще господин Роберт?

— Понимаете, я получила телеграмму — здесь указан этот адрес, — телеграмму от Агнессы…

— А, — сказала старушка неприязненно. — Идемте, я провожу…

Не сняв пальто, с чемоданчиком в руке, Людмила последовала за ней. В доме было так холодно, что изо рта шел пар. Они миновали несколько темных комнат, потом дверь открылась в освещенную. Здесь было немного теплее. Возле пристроенной к камину круглой железной печурки сидел в инвалидном кресле на колесах тощий старик в пальто и натянутой на уши вязаной лыжной шапочке с помпоном. Людмила опешила — она представляла себе своего подпольного руководителя совсем иначе.

— Здравствуйте, товарищ Роберт, — сказала она.

— Я никакой не Роберт! — раздраженно провизжал старик. — И никогда не имел чести состоять в «товарищах»! Меня зовут Лангмайер, Гуго Лангмайер! Телеграмма при вас?

Людмила протянула ему телеграмму, ничего не понимая и начиная уже опасаться, нет ли тут ловушки; но если этот нервный господин Лангмайер мало соответствовал ее представлению о подпольщике, то и на гестаповца, пожалуй, он походил еще меньше.

Старик прочитал телеграмму, скомкал и сунул в печку.

— Садитесь, — разрешил он. — Садитесь и грейтесь. Пальто можете не снимать, все равно собачий холод. И если позволите, я бы хотел видеть ваши документы…

Людмила раскрыла чемоданчик и протянула Лангмайеру конверт со своими бумагами.

— Садитесь же, — повторил тот, изучая ее удостоверение личности. — Так, так… Гертруда Юргенс, стало быть. Марта! Марта! — закричал он пронзительным голосом.

Появилась та же закутанная старушка.

— Знакомьтесь, — сказал хозяин, — моя экономка, фрау Марта…

— Очень рада, — сказала Людмила.

Экономка что-то пробормотала, бросив на гостью неодобрительный взгляд.

— Марта, молодой даме надо согреться. В доме есть спиртное?

— Вы, видать, совсем уже спятили, — ответила фрау Марта.

— Так. А бульонных кубиков не осталось?

— Кубики есть.

— Тогда не откажите приготовить чашку горячего бульона.

Экономка поджала губы.

— Там их всего пять штук, — заявила она непреклонно.

— Спасибо, но я совершенно не голодна, — торопливо сказала Людмила, чувствуя, что краснеет. — И я даже не замерзла совсем, в машине было так тепло…

— Вас не спрашивают! А вы делайте, что приказано, старая вы зловредная ведьма! Хотите, чтобы у меня опять подскочило давление?

Экономка, ворча, удалилась.

— Раньше таких жгли на кострах, ко всеобщему удовольствию, — заметил Лангмайер. — Совершенно книжный персонаж… из «Malleus Maleficarum»… [26] Так вот что, уважаемая! Хочу объяснить ситуацию: я в ваших делах никакого участия не принимаю, но жилище мое, увы, давно превратилось в дом свиданий. То и дело кто-то приезжает, день и ночь таскаются всякие темные личности… ваши «товарищи», надо думать, — добавил он с ехидством. — Вот и вы теперь.

— Я могу уйти, — Людмила пожала плечами. Куда ее, в самом деле, прислали? Старик явно помешан.

— Сидите уж, раз явились. Сколько вам лет?

— Двадцать один, как и по документам.

— Да, да… Солидный возраст, солидный и, главное, вполне разумный. Но ничего, уважаемая, не огорчайтесь, некая Жанна была моложе. Это просто ассоциация, не примите за намек — только что упомянули о кострах… Ваш Роберт явится завтра. Зачем вы ему понадобились?

— Я сама еще не знаю, господин Лангмайер.

— Ничего, узнаете. Уж они для вас что-нибудь придумают! А на Марту не обращайте внимания, поворчит и перестанет. Только не забудьте, прошу вас, отдать ей завтра свои карточки — она будет выстригать по мере надобности. Неизвестно ведь, сколько вы здесь пробудете.

— О, простите, я не сообразила, сейчас отдам…

— Неважно, это не к спеху. Сейчас она принесет ваш бульон, выпейте и отправляйтесь спать. В комнате не топят, но Марта снабдит вас периной.

— Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне, господин Лангмайер, я не замерзну. Вы слушаете Лондон? — спросила она, увидев на каминной полке маленький приемник.

— А что мне прикажете слушать — Берлин?

— Нет, я только хотела спросить, какие новости. В Мариендорфе у меня не было возможности слушать радио, а газеты…

— Что конкретно вас интересует?

— Ну, например — где сейчас Восточный фронт.

— Восточный, вы сказали? Восточный фронт, уважаемая, уже на Одере — под Бреслау и Франкфуртом, на севере он под Кенигсбергом, на юге — в Будапеште. Такова общая картина. Что еще? Рузвельт и Черчилль прибыли в Крым, на конференцию «большой тройки». Это, пожалуй, главная новость. Любопытно, до чего они там договорятся… Под Бреслау, кстати, Одер русские уже перешли — создали плацдарм на левом берегу. Да что Одер! Жуков и на Изаре будет раньше Эйзенхауэра, да смилуется над всеми нами господь бог…

Утром, когда она проснулась, за окном шел мокрый снег, в комнате было очень холодно и пахло нежилой сыростью. Людмила повернула голову — на выцветших обоях висела дешевая репродукция Сикстинской Мадонны, ниже было прикреплено распятие с чашечкой для святой воды и заткнутой за него веточкой букса. Людмила не отрываясь смотрела на литографию и вспоминала посещение картинной галереи с профессором в мае или июне сорок второго года. Он долго рассказывал ей тогда про эту картину, она мало что поняла — было много незнакомых выражений, специальных терминов…

Где-то за стеной бормотало радио, Людмила прислушалась: «…на Западном фронте подвижные соединения вермахта в течение ночи на восьмое февраля успешно отражали тяжелые атаки канадских войск, перешедших в наступление на Нижнем Рейне, в секторе Нимвеген — Клеве…» Нехотя выбравшись из-под перины, она умылась ледяной водой, которая едва сочилась из крана. Вошедшая без стука фрау Марта кислым тоном пожелала ей доброго утра и пригласила завтракать.