Львы Кандагара (ЛП) - Брэдли Расти (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
А сейчас наступила самая сложная часть моего выступления. Как рассказать о предстоящей миссии, но при этом, не вдаваясь в её детали? Я полагал, что нам нужно сформировать у них в головах идеи, на основе которых они бы разработали свой собственный план. Если афганцы будут думать, что план миссии разработан ими самими, то это заставит их помалкивать, чтобы информация о задании не дошла до талибов. Преданность в Афганистане можно легко продать, и мы знали, что у талибов были шпионы в афганской армии. Черты, мы знали, что на нашей базе есть пособники талибов, но не знали, кто именно это был! Я объяснил, что с этого момента никто не может покинуть территорию базы, оружие должно храниться только в оружейной комнате, а все телефоны должны быть конфискованы.
Шинша попросил нас оставить его наедине с находящимися в комнате командирами. Он знал, что я немного говорю на пушту и это был его тонкий способ быть вежливым ко мне. Пригнувшись мы вышли из хижины, а когда вернулись, узнали, что афганцы готовы присоединиться к миссии и поддержать все мои просьбы. Мы набрали почти шестьдесят человек добровольцев, среди которых не менее десятка обладали хорошими лидерскими качествами. Остальные подразделения стали готовиться к отъезду в отпуск.
В то же время Джаред вновь поговорил с Болдуком и знал немного больше о предстоящей операции. По их задумке нам совместно канадскими подразделениями предстояло заблокировать пути отхода для талибов. К моменту начала операции мы должны были быть уже в районе её проведения, чтобы сохранить элемент неожиданности.
Углубленное планирование миссии началось с проработки маршрута возвращения на аэродром Кандагара. Мы решили покинуть базу этой ночью и проехать через центр города, хотя обычно объезжали его вокруг. Низкий трафик, присутствие американских военных, что как мы полагали, должно было отбросить талибов подальше от этого места, высокая скорость машин, а так же возможность разъехаться на мощенной дороге, должны были защитить нас от придорожных бомб. Мобильные бронетранспортеры (GMVs), а так же маскарад из Jingle-грузовиков и пикапов АНА в сумерках выстроились у ворот базы. Jingle-грузовики получили свое название из-за огромного количества колокольчиков, цветных ленточек и прочих украшений, которыми на удачу обвешивали их афганцы. Когда они ехали по грязным разбитым афганским дорогам, то громыхали, как рождественская ёлка.
Брайн завел наш грузовик и посмотрел на меня, ожидая приказа к началу движения. Я и Брайн служили в одном подразделении и вместе прошли квалификационный курс армейского спецназа. Излишне говорить, что когда Брайн попал в спецназ, я боролся за право работать вместе с ним. Ни для кого не секрет, что я всегда буду находиться впереди, когда поведу своих людей в бой, если только сержант команды не запретит мне это. В противном случае я не смог бы вынести, если бы кто-то из моих людей пострадал или погиб, находясь впереди меня. Именно поэтому Брайн стал водителем головного грузовика, моего грузовика. Он анализировал каждый след на дороге, каждый перекресток, каждую канаву вдоль дороги, с такой тщательностью, как это делают водители его любимых гонок NASCAR, предпринимая максимальные меры предосторожности на своем пути. Во многих случаях именно ему я обязан тем, что до сих пор жив.
В свободное от службы время Брайн жил гонками NASCAR. Он всегда был в курсе последних результатов и рейтингов водителей. Наверно он мог бы работать механиком в одной из команд, настолько здорово он разбирался в технике. Я восхищался и ценил его за это. На передовой базе у Брайна была своя мастерская, которая была больше похожа на логово суперзлодея окутанное проводами, антеннами и телефонами, покрывающие небольшой стол. Если мы не были на миссии, Брайн всегда находился у себя в мастерской, создавая аппаратуру для армии. Однако, когда у него было время пообщаться с людьми он такой возможности не упускал.
В нашей команде Брайн отвечал за связь. Если радиостанция была в его руках, значит, беспокоиться о её работе не приходилось. Но ключевой фигурой в команде Брайна делала не только должность связиста, он был моим близким другом и советником. Брайн с его худым телосложением, рыжими волосами и веснушками, Смитти – наш сержант разведки и я могли бы составить сборную Ирландии. У Брайна не было бороды, которая в Афганистане порой может спасти жизни, зато были небольшие усы, которые напоминали усы Дока Холидея из фильма «Тумстоун: Легенда дикого запада». Руки у Брайна росли, что называется, из правильного места. Из куска фольги, пары батареек АА, кокса, нескольких фантиков от конфет и изоленты он запросто мог собрать радио, которое будет работать в любой точке мира.
Как я уже говорил в начале, у меня подобралась отличная команда, достойная финала игры за Супер Кубок. И Брайн занимал одно из ключевых мест в этой команде. Это лучший специалист по связи из тех, кого я видел в течение пятнадцати лет службы в армии. Он со своим напарником Смитти всегда выполнял поставленную им задачу ответственно и до конца. Вместе это парочка могла вынести кого угодно.
Будучи простым парнем, Брайн никогда не отвлекался на мирские утехи вроде крутой тачки, денег и красивых женщин, вместо этого он был примерным семьянином и относился к своей семье с таким же трепетом, как к своей работе. Эти качества Брайна вызывали глубокое уважение, и я всегда приводил его в пример другим членам команды.
Тем временем наш конвой вошел в город со стороны рынка. Днем это место переполнено людьми, буквально яблоку негде упасть. На прилавках разложены мясные туши, ковры и прочие товары для дома. Но сейчас рынок был пуст, а множество магазинчиков с прикрытыми ставнями могли быть неплохими наблюдательными позициями. Автомобили, грузовики, тележки, остатки сожжённой советской техники, стоящие вдоль обочины дороги были хорошим местом для закладки придорожного СВУ.
ПНВ позволял мне заглянуть в каждое окно, каждый переулок, где нас могла подстерегать опасность. Небольшие яркие точки от ЛЦУ наших винтовок шарили вдоль стен построек, ища цель. Впереди мы увидели КПП Афганской национальной полиции, я сверкнул инфракрасным маячком в их сторону. Проезжая через пост я легко мог разглядеть в зеленоватом свете ПНВ белоснежные улыбки полицейских. Один из них подал нам знакомый сигнал гавайской шакой – жестом из оттопыренного большого пальца и мизинца.
Как только хвост колонны прошел КПП афганской полиции Брайн прибавил газу и, управляя машиной подобно гонщику NASCAR, помчался по улицам Кандагара. Я чувствовал себя в большей безопасности, когда мы ехали быстро, особенно при подъезде к самому опасному участку маршрута, известному как «Аллея СВУ».
Около 70% всех взрывов от террористов-смертников и СВУ происходило именно на этом участке дороги через Кандагар. Повсюду были следы от терактов: изрешеченные стены, разбитые поребрики, воронки на дороге. Эти воронки хоть и были не глубокими, но могли разбить подвеску наших грузовиков, из-за чего мы вынуждены были сбросить скорость.
Когда мы замедлились, чтобы объехать особенно большую выбоину в гарнитуре радиостанции затрещало «Мотоцикл на три часа!»
Я увидел велосипедиста, едущего параллельно конвою. Что это? Террорист-смертник или наблюдатель, помогающий своим приятелям устроить на нас засаду? На часах было два часа ночи, так что вряд ли он ехал за молоком.
Билл вышел на связь по радио и сказал, что велосипедист свернул в переулок и едет в сторону конвоя. Я крепче сжал в руках свою винтовку, готовый убрать велосипедиста с нашего пути. Но в этот момент сквозь шум двигателей прозвучал предупредительный выстрел одного из афганских полицейских. Велосипедист тут же помчал прочь от конвоя. Скорее всего, это был простой гражданский, потому что если бы это был смертник, он продолжил бы движение в нашу сторону. Кажется, теперь ему придется менять штаны.
Мы пересекли арку, напоминающую логотип Макдонольдса, это ознаменовало, что мы достигли центра города. Я выдохнул с облегчением, когда мы выехали на темную ровную дорогу, увеличили скорость и помчались в сторону аэродрома. Вскоре, в отдалении, мы увидели его яркие огни.
