Зимняя сказка - Хелприн Марк (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– А что же правительство? – спросил Хардести. – Неужели оно об этом не знает?
– Согласно Бедфорду, – ответил Прегер, – в правительстве считают, что ничего страшного не происходит. Они уверили его в том, что эти нарушения носят временный характер и потому беспокоиться не о чем. Помимо прочего, Бедфорд встречался с главой Товарной контрольной комиссии, и ему показалось, что тот вел себя так, словно находился в состоянии гипноза.
– Ты полагаешь, это как-то связано с Мидом? – спросил Хардести, борясь со встречным ветром.
– Скорее всего.
– Сколько же у этого человека должно быть денег, если один титан обошелся ему в миллиард долларов?
– Судя по всему, это часть его оборотного капитала. В данном случае мы имеем дело с чем-то совершенно необычным. Если у него и существуют какие-то проблемы, то лежат они совсем в Иной сфере. Доктор Мутфаул и господин Сесил Були тоже нисколько не походят на секретарей миллиардера.
– С чего ты это взял?
– Вспомни их китайские шляпы и остроносые комнатные туфли! К тому же полотна с изображением вознесения святого Стефана, приписываемого Буончьярди, согласно мнению экспертов, вообще не существует!
– Но мы же видели его собственными глазами!
– Они о картине даже не слышали! Но это еще не все. Один из наших аналитиков просматривал записи о посещении гавани неизвестными судами и материалы карантинной комиссии, которая должна была первой заинтересоваться происхождением корабля. Помимо прочего, эта же комиссия вела учет лиц, похороненных на кладбищах для нищих. Любопытства ради он решил просмотреть и эти записи, выбрав дела на нужные буквы, и едва не лишился чувств от изумления. В самом начале этого столетия на кладбище для бедных преподобным Овервери был похоронен доктор Мутфаул. В регистрационной книге против этого имени значилось: «Убит ирландским юнцом по имени Питер Лейк и его узкоглазым приятелем-толстяком Сесилом Мейчером». Вспомни давешнего господина Сесила Були – тебе приходилось видеть кого-нибудь толще и узкоглазей, а? Да и «преподобный доктор Мутфаул» – не самое частое сочетание, хоть сейчас, хоть когда.
– Так-то оно так, но человек, о котором там идет речь, был убит сто лет назад, верно? Что до господина Були, то ему, судя по всему, лет двадцать, а Мутфаулу, скорее всего, не больше пятидесяти. Что ты на это скажешь?
– Жуть, да и только!
– А что писали об этом убийстве газеты?
– Ни пресса, ни полиция на него никак не отреагировали. В это время в городе шли непрестанные гангстерские войны, и потому на бытовые убийства внимания никто не обращал.
– Никто не обращает на них внимания и сейчас.
Они пристегнули свои велосипеды к ограде и перебрались по трубам на противоположный берег Гудзона, где находилась чудесным образом ожившая через полстолетия железнодорожная станция. Была суббота, однако по платформам, возле которых стояли товарные поезда, сновали сотни погрузчиков и тысячи строителей в желтых касках. На длинных открытых платформах виднелись бульдозеры, краны и отдельные детали огромных, размером с дом, машин.
– Для чего все это? – спросил он у бородатого рабочего. – Об этой сортировочной станции никто не вспоминал много лет.
– Сюда должны подвести две новые линии, – ответил рабочий, голос которого тонул в шуме работающих погрузчиков. – Строительство должно закончиться уже через неделю.
– Железнодорожные линии? – изумился Прегер, знавший о том, что железные дороги не строились несколько десятков лет.
– Вы не ослышались. Одна с северо-запада, из Пенсильвании, вторая с запада, сам не знаю откуда.
– А это что? – поинтересовался Хардести, указывая на огороженный участок, на котором виднелось с полдюжины полуразрушенных зданий.
– Это старая погрузочная платформа, – ответил рабочий. – Только этим ребятам она, похоже, совсем не нужна.
– Это еще почему?
– Они все какие-то ненормальные. Мол, это место для них свято. Впрочем, подобных чудаков можно встретить на любой строительной площадке… Стройка – дело особое. Простите, но я должен заняться работой.
Хардести и Прегер отошли в сторонку и принялись рассматривать эту забытую всеми полуразрушенную станцию, на которой, словно по мановению волшебника, невесть откуда появились блестящие рельсы, новые платформы, вышки, стрелки и семафоры.
Почувствовав голод, они решили отобедать в «Бротхаусе». Но прежде им пришлось перебраться через дюжину товарных поездов и перелезть через полсотни оград, между которыми носились злющие собаки. Сажа и грязь с изгородей и с лесенок товарных вагонов покрыла их с ног до головы. К тому времени, когда они добрались до «Бротхауса», их лица раскраснелись от холода и усталости, а одежда пришла в полную негодность, благодаря чему они не привлекли к себе внимания рабочих и моряков, подозрительно разглядывавших всех новых посетителей этого заведения.
– Это наверняка типчики того сорта, – провозгласил Хардести, – кто въезжает на автостраде в ограждение. Ну знаешь, кто может ограбить ювелирную лавку и оставить всех с носом, а потом проехать мимо дорожного полицейского с превышением скорости на восемьдесят пять миль в час. Во время погони они вписываются в повороты, как будто законы физики им не писаны, а потом бац – и въезжают в ограждение. Такова их судьба.
– Заткнись! – оборвал его Прегер. – Не видишь, тебя тот здоровяк слушает, и твои слова явно пришлись ему не по вкусу.
Хардести обжег пальцы горячим устричным бульоном, брызнувшим из носика стоявшего на стойке большого медного чайника. Они взяли десяток запеченных креветок и съели их с хлебом и острым соусом, выпив при этом по нескольку бутылок пива, после чего грузчики, трудившиеся на станции, стали казаться им родными братьями, а «Бротхаус» начал покачиваться на волнах подобно паруснику, стоящему у причала. Им казалось, что они плывут по морю, дым же, клубившийся в центре зала, представлялся им то облаками, то парусами, то чайками.
Хардести тут же забыл и думать о былых проблемах, тем более что вниманием его завладела маленькая отважная официантка, сновавшая между покачивающимися завсегдатаями «Бротхауса» и сводившая их с ума одним своим видом. Загорелая и стройная, с черными как смоль волосами, она завораживала и водителей грузовиков в ковбойских шляпах, уроженцев Хобокена, и бывших моряков, жителей Манхэттена, и грузчиков, работавших на станции. Едва она прошла мимо Хардести, обдав его горячим дыханием, как он, забыв обо всем на свете, с криком рухнул на четвереньки и поспешил вслед за ней.
– Ты куда? – изумился Прегер. – Куда ты направился?
Хардести боялся потерять ее ноги среди мрачного леса темных брюк. Завсегдатаи бара почувствовали у себя под ногами какое-то шевеление, которое не вызвало у них особого восторга, и дружно занялись поисками виновных. Не прошло и минуты, как бар превратился в растревоженное осиное гнездо. За миг до того, как посетители принялись мутузить друг друга, Прегеру удалось вытолкнуть своего незадачливого приятеля на улицу.
Он потащил его к старому терминалу Айри Лакаванна. Миновав темные коридоры, они перебрались на давно сгнивший паром, стоявший у Барклай-стрит, и сели на его сходнях, свесив ноги над водой.
За рекой мерцали в лунном свете похожие на огромных светлячков небоскребы. Хардести продолжал тосковать по маленькой официантке, Прегер же любовался панорамой расцвеченного огнями Манхэттена, который казался ему живым.
Пока они сидели на пароме, к городу с северо-запада подошел зловещий облачный фронт, при виде которого им вспомнились книги о средневековых городах, разграбленных и сожженных дикими ордами степных кочевников.
Уже через несколько минут над Нью-Йорком разразилась настоящая буря, превратившая Гудзон в бушующее море. Тысячи молний ударяли в высокие башни Манхэттена. От страшного грома сотрясалась земля. По улицам с визгом носились насмерть перепуганные крысы. В бедных районах заполыхали сотни зданий, но их тут же затушил хлынувший с небес ливень. Ярилось не только небо, ярились и воды залива, пытавшиеся стереть город с лица земли своими волнами. Город же, привыкший к подобным смертельным схваткам с темными силами, словно и не замечал этого, оставаясь таким же гордым и невозмутимым, как и всегда. Буря тем временем пошла на убыль.
