Вскрытые вены Латинской Америки - Галеано Эдуардо (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Латиноамериканский внешний долг в 1975 г. был почти в три раза большим, чем в 1969 г. [11] Бразилия, Мексика, Чили и Уругвай потратили почти половину своих поступлений от экспорта на выплату процентов за кредит, а также на оплату прибылей иностранных предприятий, обосновавшихся в этих странах. Выплата процентов и /376/ переводы прибылей поглотили в том же году 55% экспорта Панамы и 60% экспорта Перу [12]. В 1969 г. каждый житель Боливии был должен заграничным компаниям 137 долл., а в 1977 — 483, хотя боливийцев не спрашивали, желают ли они влезть в этот долг, и они не увидели ни одного цента из этих займов, которые стали для них вроде петли на шее.
«Ферст нэшнл сити бэнк» не фигурирует в качестве кандидата ни в одном списке в тех немногих латиноамериканских странах, где еще проводятся выборы, да и ни одного из генералов, возглавляющих диктатуры, не зовут Международным валютным фондом. Однако чья рука казнит в наших странах и чья воля давит на нас? Кто дает взаймы, тот и правит. Чтобы платить, нужно больше экспортировать, а экспортировать нужно больше, чтобы финансировать импорт, который фактически обеспечивает утечку прибылей. Рост экспорта, покупательная способность которого падает, предполагает сохранение заработков, равнозначных голодному пайку. Массовая нищета стала ключом к процветанию экономики, обращенной вовне, к загранице, она мешает росту внутреннего рынка потребления, необходимого для поддержания гармоничного экономического развития. Наши страны потеряли собственный голос, они способны лишь откликаться на чужие приказы. Они зависят от других и существуют, поскольку обеспечивают нужды других. В свою очередь адаптация экономики к требованиям внешнего спроса снова возвращает нас к изначальным бедам: она открывает двери перед грабительскими иностранными монополиями, заставляет просить все новые и большие займы у международных банков. Этот порочный круг действует удивительно четко: внешний долг и иностранные инвестиции заставляют увеличивать экспорт, поступления от которого сами же и поглощают. А задачу эту нельзя выполнить, соблюдая приличия и хорошие манеры. Для того чтобы латиноамериканские трудящиеся выполняли роль заложников чужого процветания, их нужно содержать как узников, где бы они ни находились — по ту или по другую сторону тюремных решеток. /377/
12. Варварская эксплуатация рабочей силы отнюдь не несовместима с современной интенсивной технологией. Так давно уже повелось в наших краях: к примеру, легионы боливийских рабочих, оставлявших легкие на шахтах Оруру, и во времена Симона Патиньо трудились в условиях наемного рабства, но используя вполне современное оборудование. «Оловянный барон» умел сочетать самую высокую для своего времени технологию с самой низкой заработной платой [13].
Кроме того, в наши дни импорт технологии из самых экономически развитых стран сочетается с процессом экспроприации промышленных предприятий местного капитала могущественными транснациональными корпорациями. Централизация капитала осуществляется через «безжалостное уничтожение морально устаревших предприятий, которые, как правило, являются государственной собственностью» [14]. Ускоренная денационализация латиноамериканской промышленности несет с собой растущую технологическую зависимость. Технология — главный ключ к власти, монополизированный метрополиями капиталистического мира. При этом технология поступает к нам уже подержанной, а платить за это старье приходится так, словно это новинки. В 1970 г. Мексика заплатила за импорт иностранной технологии вдвое больше, чем в 1968 г. За период с 1965 по 1969 г. Бразилия удвоила свои выплаты по этой статье; то же самое произошло и с Аргентиной в тот же период.
Заимствование технологии увеличивает и без того тяжелый внешний долг и имеет губительные последствия для рынка труда. В условиях системы, направленной на отток прибылей за рубеж, «традиционные» предприятия теряют возможности для увеличения занятости. В обмен на эфемерный импульс, который делает более динамичной экономику, островки современной индустрии жертвуют рабочими руками, сокращая рабочее время, необходимое для производства. Существование весомой и растущей армии безработных в свою очередь облегчает снижение реальной заработной платы.
13. Даже в документах ЭКЛА говорится о перераспределении международного разделения труда. Специалисты выражают надежду, что через несколько лет Латинская /378/ Америка сможет экспортировать промышленные товары и той же мере, в какой она сегодня продает за рубеж свое сырье и сельскохозяйственные продукты. «Различия и уровнях оплаты между развитыми и развивающимися странами, включая страны Латинской Америки, могут привести к новому разделению труда между ними, переместив из первых во вторые, согласно законам конкуренции, отрасли промышленности, в которых стоимость труда будет очень высокой. Затраты на рабочую силу в обрабатывающей промышленности Мексики или Бразилии, как правило, гораздо ниже, чем в Соединенных Штатах» [15].
Что же это — толчок к прогрессу или очередное неоколониалистское предприятие? Электротехническое и иное оборудование уже фигурирует среди главных продуктов экспорта Мексики. В Бразилии растет продажа за границу автомобилей и вооружения. Некоторые латиноамериканские страны переживают новый этап индустриализации, в большой мере навязанной и направляемой иностранными потребностями и иностранными хозяевами средств производства. Не станет ли такая индустриализация новой, дополнительной главой в нашей долгой истории «развития, обращенного вовне»? На международных рынках по всевозрастающим ценам продается теперь не просто продукция «обрабатывающей промышленности», а наиболее технологически сложная, которая выдвигается ныне на первый план в самых развитых экономиках. Главным продуктом экспорта Латинской, Америки, что бы они ни продавали — сырье или промышленные продукты, — пo-прежнему остаются ее дешевые рабочие руки.
Не выпало ли на нашу долю не прекращающееся за всю историю страдание, вызванное развитием, которое на самом деле калечит и разобщает наши страны? Века назад конкиста опустошала наши земли, чтобы насаждать экспортные культуры, уничтожала индейские селения ради рудников и драг, дабы удовлетворить спрос на заморское серебро и золото. Питание доколумбова населения, которому удалось избежать истребления, ухудшилось во имя чужого прогресса. В наши дни народ Перу производит рыбную муку с очень высоким содержанием белков для коров в Соединенных Штатах и Европе, однако в питании большинства перуанцев не хватает белков. Филиал «Фольксвагена» в Швейцарии высаживает по дереву за /379/ каждый проданный автомобиль (вот какое экологическое благородство!); но в это же самое время филиал «Фольксвагена» в Бразилии уничтожает сотни гектаров леса, а затем использует освободившуюся землю для интенсивного производства мяса на экспорт. Бразильский народ, который сам редко ест мясо, все больше мяса продает за границу. Не так давно в беседе со мной Дарси Рибейро говорил, что «Республика Фольксваген» по своей сути не отличается от «банановой республики». С каждого доллара, который приносит экспорт бананов, только 11 центов остаются в стране-производительнице [16], а из этих 11 центов лишь незначительная часть приходится на долю рабочих с плантаций. Разве эта пропорция меняется от того, что некоторые латиноамериканские страны теперь экспортируют автомобили?
Теперь суда с черными невольниками уже не бороздят океан. Торговцы рабами действуют ныне, сидя в министерствах труда. Заработки африканские — цены европейские. Что представляют собой государственные перевороты в Латинской Америке, как не непрекращающиеся эпизоды захватнической войны? Новоиспеченные диктатуры тут же приглашают иностранные компании эксплуатировать местную рабочую силу, изобильную и дешевую, предоставляют им неограниченный кредит, освобождают от налогов, вручают им природные ресурсы, лежащие прямо под рукой.
14. Служащие ведомства по претворению чрезвычайного экономического плана правительства Чили получают заработную плату, эквивалентную 30 долл. в месяц. Килограмм хлеба стоит полдоллара. Иными словами, они получают 2 килограмма хлеба в день. Минимальный заработок в Бразилии достигает 60 долл. в месяц, но поденщики получают от 50 центов до 1 долл. за день работы на плантациях кофе, сои и других продуктов, идущих на экспорт. Корма для коров в Мексике содержат больше белков, чем рацион крестьян, которые их обслуживают. Мясо этих коров предназначено для тех немногих внутри страны, кто может есть вдоволь, но прежде всего для международного рынка. В Мексике процветает экспортное сельское хозяйство, поощряемое щедрой политикой кредитов и официальных льгот, в то время как с 1970 по /380/ 1976 г. уменьшилось количество белков на душу населения, а в сельских зонах лишь у одного из 5 мексиканских детей нормальный вес и рост [17]. В Гватемале рис, маис и фасоль, предназначенные для внутреннего потребления, выращивают как бог на душу положит, но кофе, хлопок и другие продукты экспорта получают 87% кредита. Из каждых 10 гватемальских семей, занятых на производстве и сборе кофе, главного источника валютных поступлений страны, едва лишь одна питается в соответствии с минимально необходимыми нормами [18]. В Бразилии только 5% сельскохозяйственного кредита направляется на производства риса, фасоли и маниоки, которые составляют основу питания бразильцев. Остальные средства идут на производство экспортных продуктов.
