А другого глобуса у вас нет?.. - Вершовский Михаил (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
Ну, в общем, следствие, дознание — все как положено. А уж в конце — опять-таки как положено — суд. Присяжные, прокуратора, адвокаты, судья с молотком. Правда, присяжные Уайтфилда оправдали, поскольку, не взирая на мощное расследование, доказательства его вины показались им не такими уж железобетонными.
А расходы на два суда (первый почему-то уж там был отложен), да на все прочее (расходов на следствие, однако, не считая) составили — в пересчете на обязательные доллары — СТО ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ ТЫСЯЧ. При цене предположительно упертого калькулятора, если помните — в четыре монеты.
Так что тезис этот, конечно, самоочевидный. Насчет того, что куда как безопаснее плотвичку ловить, чем какую-нибудь большую белую или даже хотя бы и тигровую акулу. Но здесь и то мне однозначно заявить хочется, что без особого сочувствия к плотвичке я все это пишу. И не потому только, что заповедь «не укради» есть заповедь абсолютная.
Вот лет тридцать пять назад — посочувствовал бы. Именно тогда стал подниматься мутный вал презрения и даже ненависти к полиции (я в данном случае о странах победившей демократии), который ныне в такое цунами выхлестнул. И тогда крали ребята в мундирах, и тогда клевали там и сям по зернышку, и тогда гении в их рядах сотнями да тысячами не толклись. Но, как предупреждали в те еще годы наиболее дальновидные и наименее истеричные, полиция была единственной реальной силой, ограждавшей большинство населения (включая и визжавших либералов) от тех, кто не только на упомянутую заповедь, но и на все прочие девять чихал с высокой колокольни. Сделайте эту силу импотентной, предупреждали дальновидные, и на кону будут жизни. Ваши — и ваших детей.
Глаголы и причастия выше — в печальном прошедшем времени. В настоящем — разве что воплотившиеся в реальность пророчества. О чем могут свидетельствовать и родители, имеющие несчастье отправлять своих чад в публичные городские школы. И корейцы-магазинщики в Лос-Анджелесе, держащие под стойкой заряженные обрезы (поскольку, при всей их поразительной законопослушности по собственному горькому опыту калифорнийские корейцы знают, что никакая полиция от погромщиков их защитить не сможет и защищать не будет). И любой другой обычный гражданин, трижды задумающийся, прежде чем дать сдачи хулигану — который ведь может оказаться представителем расового, этнического или, не дай Бог, сексуального меньшинства.
А полиция, благодаря слаженным усилиям вождей либерализма, давно перестала быть хоть каким-то, пусть и не в доску надежным, но щитом, превратившись в еще одну структуру вездесущей партии неколебательных похренистов. Которые на работе, как известно, не сгорают. Не говоря уже про закрывание грудью каких бы то ни было амбразур.
Вот вам на эту тему одна очень показательная история. Двадцать седьмого ноября 1996 года в Сиэттле имело место ограбление банка. Ограбление суматошное, безобразное и весьма кровавое, поскольку дело кончилось перестрелкой грабителей с полицией, в результате чего несколько человек были ранены, а один из бандитов, Уильям Скарлок, от полученных ран скончался.
Ну, история не сказать, чтобы очень уж уникальная. Любой американский телеканал вас такими в любой отдельно взятый день накормить может. Но один поворот в ней оказался весьма интересным и новаторским.
Шестеро полицейских, участвовавших в той перестрелке, подали в суд на оставшихся в живых грабителей — Стива Майерса и Марка Биггинса. При том, что сидели эти гаврики и так в тюрьме — по уголовному положенному приговору. Но этот иск был сугубо гражданским. Полицейские домогались денежной компенсации… за «эмоциональный шок», полученный в результате возникшей с бандитами перестрелки. Назвав поведение грабителей «экстремистским и вызывающим», истцы требовали взыскать с виновных какие-то уж там деньги в их, истцов, пользу.
И если этого кому-то еще мало, то могу процитировать мистера Зилера, адвоката упомянутой полицейской шестерки. И процитирую я мэтра буквально.
«Они не пошли на это ради денег. Истцы хотели дать понять всем своим товарищам-полицейским, что они — полицейские — не обязаны иметь дела с подобными неприятностями.»
Не спешите. Перечитайте последний абзац — речь мэтра Зилера — еще раз. Штука в том, что ведь ничего от себя мэтр и не добавил. Это и был «мессидж», послание, воззвание — ибо какие же такие миллионы можно надеяться получить с двух уголовников, что уже и так на нарах отдыхают? Именно воззвание это и было, суть которого действительно сводилась к тому, что полиция «не обязана иметь дела с подобными неприятностями».
С какими «неприятностями»? Ответ прост, да и сама эта история множественных толкований не допускает. С необходимостью лицом к лицу оказываться с вооруженными преступниками. С необходимостью вступать с ними в бой. С необходимостью рисковать здоровьем — а то и самой жизнью. Именно со всем этим — по мнению шестерки вкупе с адвокатом — они «не обязаны иметь дела».
Комментарии? Милые мои, да какие уж тут комментарии…
В чем— то похожий иск предъявил гражданке Джейн Либераторе сержант полиции Марк Байерс в городе Санрайз, штат Флорида. В начале 1996 года он вместе с товарищами был вызван в дом, где мадам Либераторе проживала, по поводу угрожающего шума, скандала и прочих малоприятных для соседей моментов.
Дым оказался не без огня, поскольку, как выяснилось, мистер Либераторе, законный муж Джейн, застукал подругу жизни прямо на священном супружеском ложе в компании с непрописанным субъектом мужского пола. И вдобавок голышом — в чем мать родила. Отчего и возник шум и гам, в результате которого муж любовничка порешил и кинулся разделываться с неверной Джейн — но тут-то полиция и ворвалась.
И вот на эту-то неверную Джейн сержант Марк Байерс в суд и подал. Требуя компенсации за вывихнутую кисть руки, которую он повредил, когда всей бригадой они входную дверь высаживали. В иске своем сержант Байерс указал, что аморальное поведение мадам Либераторе подвергло его жизнь опасности, а также причинило расстройство здоровью. И адвокат Байерса то же самое со всей убежденностью подчеркнул, сказавши, что «если ты изменяешь мужу и создаешь ситуацию для убийства человека, да еще и травмы полицейского, то за это надо отвечать».
Потому, думаю, уже не в диковинку читателю будет иск, выдвинутый полицейским Норманом Мартинесом против владельцев некоего бара в городе Санта Фе. Ему там, этому Мартинесу, в драчке — которая, как выяснилось, не совсем без его вины состоялась — своротили немного нос. Отчего иск и случился.
В котором Мартинес требовал компенсации именно за этот выведенный из строя нос, поскольку являлся сей орган едва ли не основным рабочим инструментом нашего полицейского (так оно, во всяком случае, из иска следовало). Ибо теперь, будучи дорожным полицейским — гаишником, то есть — он не в состоянии будет унюхать алкоголь в дыхании того или иного подозрительного водителя.
Ну, последний-то случай тут более для вящей калейдоскопичности да отдохновенности вставлен был. Но и так, думаю, понятно, что не настроена нынешняя полиция на какие бы то ни было неприятности да опасности. Да и с чего бы на них было настраиваться, когда у прочих похренистов жизнь эвон какая благополучная — и чем же это мы хуже получаемся?
Так что в бой, похоже, не рвутся. Оно ведь логично. Потому как в бою того — повредить могут.
Отчего поразительные порой истории происходят. Как, скажем, та, что в городе Батон Руж, штат Луизиана, имела место.
Хоронили там, в этом Батон Руже, некоего гражданина. Панихида — все честь по чести. Во время этой-то панихиды все и случилось. Когда говорил старенький — восьмидесяти одного года — пастор прощальное слово, кинулся на него некий маньяк, Фредди Армстронг. С ножом. И этим ножом пастора зарезал насмерть. А потом — уж прошу прощения за кровавые подробности, но они, уверяю вас, здесь существенны — тем же ножом ему, пастору, голову отрезал. В присутствии всех этой панихиды участников, среди которых было и НЕСКОЛЬКО ПОЛИЦЕЙСКИХ.
