The Телки. Повесть о ненастоящей любви - Минаев Сергей Сергеевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
Oh this is hardcore, there is no way back for you, —
Jarvis берет самую высокую ноту, выходя в финал композиции.
Oh this is hardcore, this is me on top of you, —
подпеваю я, практически не разлепляя губ.
Странно, да? Пройти через сотни имен, чтобы снова вернуться к ней. Чтобы узнать, что тебя так отчаянно любили.
And I can't believe that it took me this long…
Странное дело: мне бы радоваться негаданному спасению. Радоваться, что все так счастливо разрешилось. Я не заболел СПИДом, меня не изуродовали быки, я не заставил Лену убить ребенка, меня не взорвали в поезде, даже Ольга, так долго готовившая свою месть, в сущности, не сделала со мной ничего ужасного. Я жив и здоров. В этой истории все живы и здоровы. Однако даже мой извечный цинизм не подсказывает мне ничего, кроме строчки прочитанного когда-то газетного заголовка: СПАСТИ НИКОГО НЕ УДАЛОСЬ…
Единственное, чего я хочу, — чтобы все, наконец, закончилось. Чтобы произошедшее со мной в Москве осталось в прошлой жизни. Мне говорили, люди меняются. Прогресс — естественное состояние человечества, и все такое. Я готов поменяться. Покончить с вечеринками, отказаться от наркотиков и алкоголя. Все, что мне нужно-просто начать сначала. В Москве или Питере, или еще где-нибудь. Не имеет значения. Парни и девушка садятся в машину и уезжают. Я смотрю вслед удаляющейся «девятке» и думаю о том, что там, в машине, живые люди. В том смысле, что они живут, а не исполняют роль в чьем-то спектакле.
Oh what a hell of a show but what I want to know
What exactly do you do for an encore? Cos this is hardcore, —
повторяю я последние слова песни, которые не успел услышать.
Я думаю о том, что они по-настоящему счастливы, эти люди. Им незнакомо мое выражение «смотря как себя позиционировать», потому что им не нужно ничего этого. Они и есть они, а не те, в кого они играют. Еще я думаю о том, что и мне, наконец, больше не нужно себя «позиционировать», и что вместе со стрессом, ужасом и отчаянием последних дней из моей жизни ушла игра. Мне больше не нужно быть разным с разными людьми, не нужно врать, разруливая ситуации, врать, «избегая напряжения». Я думаю о том, что, может быть, из моего лексикона исчезнут слова «тотально люблю» и «телки». Люди меняются, когда у них есть надежда. Какая-то громоздкая фраза получилась, да? Хотя точнее и не скажешь.
Я думаю о том времени, когда выйду из больницы. Не в смысле «что со мной будет», а так, вообще. Изменятся ли мир, люди, отношения. И что-то мне подсказывает, что ни хера не изменится.
«Девятка» исчезает за углом. Я хочу оказаться героем, которого играл Ривер Финикс в «Моем собственном Айдахо». Героем, который в финале картины лежит на пустынном шоссе и дрыгает ногами в эпилептическом припадке. Помните? Сначала останавливается автомобиль, из него выходит человек, и, убедившись, что герой без сознания, разувает его и уносится прочь. А потом подъезжает другой автомобиль, и водитель просто затаскивает парня в салон. Закрывает дверь со стороны Финикса, садится, заводит двигатель и трогает с места. Голубые небеса, пустынный пейзаж, титры…
Я докуриваю и выбрасываю в окно окурок. Темнеет. Через час я усну. Тут режим. Через восемь часов я проснусь — в завтра. Тишину палаты нарушает какой-то писк. He найдя источника звука, я собираюсь выглянуть в коридор, но вдруг понимаю, что звонит мой мобильный. Теоретически по этому номеру меня никто не может искать. Да что там, я и сам его не помню! И знает его только тот, кто звонит. Звонит настойчиво — минуту, две, три… Звонит так, как может звонить человек, желающий срочно сообщить что-то важное. Модуляции звонка все выше. Идиотская мелодия. Меня снова охватывает паника. Я не знаю этого абонента, ни у кого нет для меня новостей. Я сажусь перед телефоном, не сводя с него глаз, гипнотизируя. Заставляя замолчать. Где-то за стенкой начинает играть «Radiohead». Сначала тихо, потом громче, потом еще громче, словно в унисон этому чертовому мобильнику:
No alarms and no surprises.
No alarms and no surprises.
No alarms and no surprises.
No alarms and no surprises.
No alarms and no surprises.
No alarms and no surprises.
Please…
