Бикини - Вишневский Януш Леон (библиотека книг .txt) 📗
— Конверт? — удивилась Анна.
— Да, конверт, деточка. Теперь ты получаешь письма уже два раза в день, — ответила Астрид и извлекла конверт из кармана пеньюара.
Анна узнала почерк Эндрю. Она быстро спустилась по ступенькам на тротуар, перешла улицу и, присев на краешек влажной от росы скамейки в парке, вскрыла конверт.
Нью-Йорк, Манхэттен, 18 февраля 1946 года
Анна,
я вспоминаю каждое мгновение этой ночи...
Впервые в жизни я скучаю...
Впервые в жизни я хотел бы назвать то, что чувствую, определить это, дать этому название.
Но тебя невозможно описать. Нет такого уравнения, такой формулы, которая, пусть даже приблизительно, предскажет, какой ты будешь в следующую секунду. Ты дикая, сумасшедшая, смелая, умная, наивная, романтичная, деловая, инфантильная, взрослая, невинная, разнузданная, деликатная, слабая и сильная, властная и беззащитная, веселая и грустная. И все это перемешано, все пульсирует и борется в тебе. Слишком много противоречащих друг другу условий, слишком много переменных. Для физика тем более. Ты волшебно непредсказуема. Ты единственная, необыкновенная...
Я возвращался по пустым улицам Нью-Йорка в гостиницу и вновь переживал каждую минуту, проведенную с тобой. И представлял себе наше будущее. И волновался. Ведь ты можешь отказаться дарить мне свое время. Почему ты должна дарить его именно мне? Я был взволнован, как юноша после первого свидания. По дороге я принял много важных решений. Я буду рядом с тобой, я сделаю все, чтобы быть рядом. Я стану изучать твой мир. Я научусь фотографировать, выучу немецкий, начну прислушиваться к другим мнениям и уходить в тень. И научусь играть на скрипке. Научусь...
Я не мог заснуть. И не хотел засыпать. Мне уже много лет не снятся сны. Поэтому я боялся, что ты не придешь ко мне во сне. Я боялся заснуть, потому что не хотел расставаться с тобой. И начал писать это письмо. Через минуту мой водитель, тот, у которого две Агнес, повезет меня в Бруклин. Я подойду к ступеням, по которым ты сбежала ко мне. Еще раз услышу, как ты говоришь: «Я теряю голову. Не хочу этого. Не сегодня...» — и просуну письмо под дверь.
Из Бруклина я отправлюсь прямо в аэропорт и буду ждать нашей следующей встречи. У меня...
У меня очень важный проект в дальних краях. Я буду писать тебе. А потом? Потом я вернусь. К тебе.
Эндрю
P. S. Я не раз думал о том, что такое любовь. Знаю, я покажусь тебе чудаком с этим моим стремлением давать всему определения. Но такой уж я есть. Я думаю, что любовь это самый прекрасный и самый важный вид жажды знаний. Все, что я делал и делаю в жизни, происходило и происходит именно по этой причине. Я никогда еще не жаждал познать женщину так, как хочу познать тебя...
Анна сидела на скамейке, прижимая письмо к груди. К ней подошел тощий кот. Он терся о ее туфли и громко мяукал. Она протянула к нему руку. Кот запрыгнул на скамейку и посмотрел на нее...
Понимаешь, Стопка, я не могу, я не в состоянии за один день получить столько счастья, — говорила она, глотая слезы, — столько во мне не поместится...
Анна приехала в редакцию около полудня. Стэнли еще не было. Как только она села за стол, в кабинет вошла Лайза.
— Стэнли в больнице, — сказала она, прикрыв за собой дверь.
— В больнице?! — в ужасе воскликнула Анна.
— У Дорис осложнения. Это началось в воскресенье вечером. Но сейчас ей уже лучше. Она пробудет в больнице недели две.
— Боже мой...
— Спокойно, Анна. Все хорошо. Артур оставил для тебя указания. Внимательно изучи все, что тут написано, — сказала Лайза и положила перед Анной серый бумажный пакет, перевязанный красной тесьмой. — Хотя я считаю, что Артур не должен тебя об этом просить, не должен! — добавила она, выходя из комнаты.
Видимо, Лайза тоже прочла «руководство к действию» — несмотря на то, что красная тесьма означала, что информация предназначается только адресату. Такой же пакет лежал на столе Стэнли. Но Лайза «свой» человек, ей можно.
Анна набрала домашний номер Стэнли. Никто не брал трубку. Тогда она позвонила Лайзе. Та не знала, в какой больнице находится Дорис, но обещала узнать и сообщить. Анна развязала красную тесьму и достала из конверта все, что там лежало. Два билета на самолет «Пан Америкэн». Из Нью-Йорка в Чикаго, а оттуда через четыре часа в Лос-Анджелес. На Гавайские острова ей предстояло лететь рейсом «Алоха Эйрлайнс». На пересадку в Лос-Анджелесе у нее будет только один час. Спустя четырнадцать или пятнадцать часов, в зависимости от погоды, она должна приземлиться в Гонолулу. Там ее встретит лейтенант Берни Колье и отвезет на аэродром военной базы Хикэм. Это недалеко, в пределах округа Гонолулу. Оттуда на военном Б-29 она полетит в Маджуро, столицу Маршалловых островов. Военные не указывают ни время вылета, ни продолжительность полета. От лейтенанта Колье она узнает, как из Маджуро, столицы страны, ее доставят на атолл Бикини. Видимо, местным рейсом. Все перелеты оплачены, как и проживание Анны на атолле. Колье должен передать ей все подтверждающие это документы. Возвращение с Бикини в деталях оговорить не удалось. Анне придется обсудить это с представителем американских властей на месте. Она должна ограничить свой багаж одним, желательно небольшим, чемоданом. Маловероятно, что в Маджуро у нее будет возможность приобрести пленку. Поэтому следует взять с собой все необходимое. Сегодня на Бикини 80? по Фаренгейту (29? по Цельсию), дождь. Но в среду обещают ясную погоду. После приземления в Маджуро у Анны, скорее всего, больше не будет возможности связаться с редакцией. Там всем заправляют военные, она должна быть очень осторожной...
Анна сложила все обратно в конверт и спрятала его в ящик стола. Значит, она летит в среду, в четырнадцать часов восемь минут, из аэропорта Ла-Гуардия в Чикаго. Хорошо, что все это выяснилось заранее, ведь почтальон приходит в дом Астрид не раньше одиннадцати утра...
Она решила остаться в редакции и дождаться Стэнли. Около шести позвонил Артур. Из Вашингтона. Анна невольно подумала: как Адриана это терпит? Ее муж в понедельник должен был быть здесь, а звонит из Вашингтона. Но она тут же вспомнила о двух Агнес водителя Эндрю Бредфорда.
— Артур, — сказала она тихо в трубку.
— Дочка, так уж вышло, мне пришлось уехать. Лайза передала тебе конверт? Знаешь, выяснилось, что в среду вечером рейса не будет. Это не очень осложняет тебе жизнь?
— Артур, ты должен был быть здесь! Ты ведь хотел поцеловать меня на прощание.
— Поцеловать... — пробормотал он и замолчал на некоторое время. — Если что-то пойдет не так, ты там не задерживайся. Но постарайся сфотографировать то, что военные никому не хотели бы показывать. Как в Дрездене. Сделай фото и сразу возвращайся. Я отправил телеграмму в Маджуро. Если полковник не позаботится о тебе, его ждут большие неприятности. И не только от меня. Лайза передаст тебе его координаты. Возвращайся скорее...
Стэнли появился в редакции только поздно вечером. Анна почувствовала, что от него пахнет алкоголем. Не снимая пальто, он сел на краешек стола. Она подошла к нему и протянула прикуренную сигарету.
— Что происходит, Стэнли? Почему ты выпил? — спросила она.
— Ночью у Дорис началось кровотечение. Я очень испугался.
— Отвези меня к ней.
— Туда никого не пускают.
— У нее там есть телефон?
— Нет...
— Напиши, пожалуйста, адрес больницы, — Анна взяла со стола лист бумаги.
— Поезжай к ней утром. Сделай что-нибудь. Проберись. Она спрашивала о тебе. У тебя есть водка?
— Нет, — солгала Анна.
— Я не полечу с тобой на Бикини. Прости. Не могу. Теперь это только твое задание. В среду я отвезу тебя в аэропорт. Анна, у тебя точно нет водки?
— Стэнли, не заставляй меня врать второй раз. Я не дам тебе водки. Дорис никогда бы мне это не простила.
В больницу Анна приехала около десяти вечера, купив в аптеке несколько упаковок бинтов и обмотав ими голову. Охранник пропустил ее без лишних вопросов. На пятом этаже она сорвала бинты и быстро пошла по коридору, заглядывая во все палаты. Дорис она нашла в палате сразу за ярко освещенной комнатой медсестер.
