Банкир - Уоллер Лесли (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
— Рад видеть вас, — сказал он.
Подошел официант с меню, тщательно выписанным и вправленным в небольшой кожаный переплет. Палмер залюбовался мастерством безвестного каллиграфа. Линии были то с нажимом, то тонкие, как волосок. Палмер поднес меню к свету, чтобы лучше разглядеть: да, действительно, оно написано от руки и, возможно, даже гусиным пером.
— Возьмите ростбиф, — посоветовал Лумис, — emince из цыплят готовится только для таких старых чудаков, как я. Палмер вежливо улыбнулся, отметив произнесенное попарижски, сильно в нос, слово emince.
— Насколько я помню, здешний шеф-повар мастерски готовит соус naturel, — сказал он Лумису, в свою очередь по-французски выговаривая слово naturel. Затем, обращаясь к официанту, сказал: — Сегодня ростбиф с тем же соусом?
— Как всегда, — ответил за него Лумис. — Ну вот, пожалуй, и все, Генри.
— Слушаюсь, мистер Лумис, — ответил официант.
— Что вы будете пить, Палмер?
— Да ничего.
— Значит, все, Генри, — повторил Лумис. Выждав, когда официант уже не мог их услышать, он сказал: — Рад, что вам нравится наша кухня. Когда вы последний раз были здесь?.. — Его глаза, прищурившись, внимательно смотрели на Палмера из своего морщинистого обрамления. — Года три назад? Вы были тогда вместе с вашим отцом. Сожалею, что он скончался, я часто о нем думаю, говорят, у него был рак, да? — Карие глаза Лумиса широко раскрылись. Палмер выдержал его пристальный взгляд.
— Совершенно верно.
— Он знал об этом?
— Нет, он…
— От него это скрывали, да?
— Насколько было возможно.
— Вероятно, он все равно не поверил бы. — Лумис покачал головой и посмотрел на свои руки с длинными пальцами. Маленькие коричневые пятнышки — спутники старости — были беспорядочно разбросаны по тонкой, прочерченной венами коже. — Никто не верит, — добавил он через некоторое время.
Странное молчание нависло над обоими мужчинами, словно сама смерть с огромной сверкающей косой проскользнула меж ними. Палмер почувствовал, что у него по спине забегали мурашки, и подумал, как он, Палмер, будет говорить об этом в возрасте Лумиса — если доживет.
Но тут же он сказал себе, что старики свыкаются с этой мыслью, живут, точно заживо погребенные, в своих одряхлевших телах и каждое утро, одеваясь, спрашивают себя, вернутся ли к вечеру домой. Он подумал о Бэркхардте, еще крепком и подтянутом. Бэркхардт ведь всего на десять лет моложе этого старика, сидевшего перед ним. А когда его мускулы утратят свою силу и упругость? Когда проницательные голубые глаза выцветут и потеряют остроту? На мгновение он заглянул в глаза Лумиса, но не нашел в них того пустого, бесцельного выражения, которое ожидал встретить. Старик продолжал внимательно изучать свои руки, будто хотел прочесть по ним свою судьбу. Потом он тихонько вздохнул, вздох этот, видимо, не предназначался для слуха Палмера.
— Как с вами обращается Бэркхардт? — помолчав, спросил Лумис.
— Обычно он предоставляет меня самому себе.
— Ха. — Этот односложный звук не был смехом, это было слово. — Лэйн никого не предоставляет самому себе. Воображаю, как он отрекомендовал вам меня — ренегатом? Да?
— Он не произносил этого слова.
— Слишком слабо, а? Изменник? Предатель?
— Он мне говорил лишь то, о чем знают, кажется, уже многие, — о вашей лояльности по отношению к сберегательному банку «Меррей Хилл».
— Верно, не понял, в чем дело, — сказал Лумис усмехаясь. — Лэйн знает толк в структуре корпораций и прочем, но ничего не смыслит в людях. Не разбирается в них, как ему следовало бы. А скорей всего, просто не хочет утруждать себя этим.
— Я, честно говоря, этого не заметил.
— Он кажется вам очень проницательным, а? — спросил Лумис.
— Да, — ответил Палмер.
— Потому ли, что он пригласил на работу вас? — Лумис снова улыбнулся: — Удачный выбор, не правда ли? — Старик покивал головой: — Ладно, пусть так. Но в то же время он нанял и Бернса? А?
— Ну и что же? — отпарировал Палмер.
— Ха. — Лумис с силой захлопнул меню и оттолкнул его от себя. — Вы, по-видимому, так же немногословны, как и ваш отец. Я слышал, что у него был еще один сын.
— Хэнли. На два года старше меня. Он погиб во время войны. Лумис снова взглянул на свои руки. На этот раз он изучал свои ладони. Розовые и мясистые, они как будто существовали сами по себе, отдельно от их костлявой, покрытой старческими веснушками тыльной стороны.
— Вы последний из чикагских Палмеров, а?
— Не совсем, — ответил Палмер. — У меня есть и кузены и еще кое-какие родственники. Между прочим, существует еще один клан Палмеров в Чикаго, с которыми у нас нет родственной связи.
— В таком случае вы последний из Палмеров-банкиров.
— Боюсь, что да.
— Но ведь у вас два сына?
— И дочь, — добавил Палмер.
— Готовите из них банкиров? — Седые брови Лумиса понимающе поползли вверх.
Палмер усмехнулся: — Ни в коем случае, если это будет зависеть от меня. — Он помолчал, затем откашлялся и сказал: — Ну, а теперь, что касается сберегательного банка «Меррей Хилл»…
— Ну что ж, говорите.
— Вся эта история со сберегательными банками действительно оборачивается так серьезно, как это кажется?
— Кажется кому? — сухо спросил Лумис. — Лэйну Бэркхардту или кому-то еще?
— Вы меня извините, — сказал Палмер, — я ведь все-таки провинциал и не разбираюсь в этих вещах как следует.
— Палмер, — прервал его старик, — каждый раз, когда мне кто-нибудь заявляет, что он провинциал и не разбирается во всех этих городских тонкостях, я в результате остаюсь без бумажника. Вот так. Ну ладно. Поговорим откровенно. Я ведь знаю, что вам поручено. Не лучше ли и вам ответить такой же откровенностью и не притворяться, будто вы считаете битву со сберегательными банками священным крестовым походом?
Палмер улыбнулся:
— Вот это уже приятная неожиданность.
— Да? — Лумис внимательно посмотрел на него. Затем кивнул, отдавая должное его умению уйти от ответа. Его большие глаза внимательно устремились в глубину зала, минуя Палмера. — Все мы здесь, — помолчав, сказал он, — понимаем; это лишь драка за наличные деньги. В настоящее время большая часть наличных денег находится в распоряжении сберегательных банков, а коммерческие банки хотят урвать побольше. При такой ситуации никто не выиграет.
