CITY - Барикко Алессандро (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Голова Матиаса превращается в месиво из крови и мозгов.
Индеец в салуне тихо напевает что-то, разжимая кулак, из которого струится золотой песок.
Серебряные часы на столе принимаются тикать.
Стрелки Старика дрожат и трогаются с места.
12.38.
Фил Уиттачер стоит, забрызганный кровью.
Ей— богу, до чего же он устал.
Среди тишины Старик содрогается и что-то бурчит голосом, похожим на гром в центре земли.
Весь Клозинтаун наблюдает за ним.
Вперед, Старик, — подбадривает Фил Уиттачер.
Тишина.
Потом подобие взрыва.
Старик просыпается.
Поток воды ударяет в небо.
Она блестит под солнцем полудня и больше не прекращает изливаться, — светоносная река, пронзающая воздух.
Вода вместе с золотом.
Весь Клозинтаун задирает нос кверху.
Фил Уиттачер уставился в землю. Он наклоняется, берет горсть пыли. Выпрямляется. Разжимает пальцы.
Ну вот, ветер перестал, — думает он.
Берд закрывает глаза.
Последнее, что он говорит:
— Merci.
Берда похоронили с руками, скрещенными на груди: пальцы, даже в сверкающем гробу, касались пистолетов. Множество народу шло за гробом до вершины холма, считая это за честь для себя. Годы спустя они будут говорить: и я в тот день провожал Берда в мир иной. Вырыли отличную яму, широкую и глубокую. Сверху установили темно-серый камень с его именем. Гроб опустили в яму, а потом все сняли шляпы и повернулись к пастору. Пастор заметил, что никогда не хоронил бандитов и поэтому не может найти нужных слов. Он спросил, не совершил ли этот человек за свою жизнь чего-то доброго. Спросил, не знает ли кто-нибудь о таком. И тогда судья, у которого пули повредили позвоночник, но не задели член, заявил: Берд поразил четырех дам и одного короля с тридцати метров, пять попаданий из пяти. Достаточно ли этого? Боюсь, что нет, ответил пастор. Завязался спор, и все стали рыться в памяти, припоминая, что доброго совершил за свою жизнь. Он был забавный, да, но в мыслях держал одно: как бы сделать другому гадость. В конце концов всплыла история о том, как Берд учил французский. По крайней мере, что-то пристойное. Достаточно ли этого, спросили у пастора. Все равно, что ловить форель в стакане виски, вздохнул пастор. И тогда судья наставил на него пистолет и приказал:
— Лови.
Таким образом, пастор сообщил немало любопытного насчет возможности посмертного искупления для грешников, питающих склонность к изучению языков. Вышел из положения просто блестяще. Аминь, произнесли все под конец; речь возымела свое действие. Могилу засыпали землей, и народ разошелся по домам.
На деньги, найденные при Берде, из города привезли марьячи. Его доставили на вершину холма и спросили: сколько песен он может исполнить за эту сумму. Он произвел в уме два вычисления и ответил: тыщутристапятьдесят. И ему дали денег и велели начинать; и пусть он поет от души, потому что Берд никогда не торопился. Он взял гитару и начал. Пел он сплошь о непрухе, но народ необъяснимым образом был счастлив. И так семь часов без перерыва. После чего из города стали привозить первых жертв перестрелки. Он закончил куплет, вскочил на своего мула и порвал струну. Но все же то был честный марьячи, и он не прекращал петь, даже когда скрылся за горизонтом, и потом еще дни, и месяцы, и годы.
И вот почему, когда люди слышат пение марьячи, то поднимают стакан и говорят: Твое здоровье, Берд.
Ни дуновения. На горизонте — прозрачные полосы алого заката. Фил Уиттачер нахлобучивает шляпу и садится в седло. Оглядывает даль перед собой. Поворачивается к сестрам Дольфин: стоящим неподвижно, седые волосы уложены с геометрической безупречностью.
Тишина.
Лошадь пару раз опускает голову, задирает ее снова, принюхивается.
Глаза Джулии блестят слезами. Губы поджаты. Она делает жест рукой. Краткий. Но Филу Уиттачеру он кажется прекраснейшим из всех.
— Бодрость и заряженные пистолеты, парень, — напутствует его Мелисса. — Остальное — никому не нужная лирика.
Фил Уиттачер улыбается.
— Жизнь — это не поединок.
Мелисса широко раскрывает глаза.
— Конечно же, поединок, кретин.
Музыка.
THE END
