Дыхание богов - Вербер Бернард (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
88. КРОВЬ ОРЛОВ
Я бегу через Олимпию. Толкаю тех, кто попадается мне на пути. Адреналин придает мне сил.
Мата Хари бежит за мной. Я слышу ее сбивающееся дыхание.
Гнев мой растет по мере того, как шум становится громче, а огни ярче. Вот уже видна и яблоня, растущая на главной площади.
Тот, кого я ищу, сидит рядом с Сарой Бернар. Увидев меня, он вежливо здоровается. Мной движет страстное желание защитить силу Любви… и я со всей силы бью моего друга Рауля по лицу.
Страшная боль в руке. Что-то хрустнуло, словно сухая ветка, – наверное, это его нос.
Рауль Разорбак не успевает отреагировать, он падает, но я вновь бросаюсь на него. Он пытается закрыться руками, я перехватываю их. Оказывается, приятно, когда тебя боятся.
В глазах Рауля я вижу сначала непонимание, но оно быстро проходит. Он знает, почему я здесь.
Мой кулак в крови. Это кровь орлов. Я снова наношу удар в кровавое месиво, которое у Рауля вместо лица.
Мы опрокидываем стулья. Никто не осмеливается вмешаться.
Рауль падает, поднимается и становится передо мной в боевую стойку. Я бросаюсь на него, мы катаемся по земле среди столов.
Рауль сильнее, ему удается скрутить меня. Мы оказываемся лицом к лицу.
– Негодяй!
Он зло улыбается, сплевывает кровь. Отталкивает меня, я едва не падаю, но успеваю ухватиться за край стола.
– Ты убил моего Просвещенного!
– Я просто восстановил равновесие.
Я снова кидаюсь вперед. Рауль уворачивается, делает подножку, и я лечу на землю. Он пытается прыгнуть сверху, но я уже на ногах, сжимая кулаки.
– Прекратите драку! Да что с тобой, Мишель! – кричит Эдит Пиаф.
Я вспоминаю, как боксировал Теотим, делаю обманное движение левой рукой, а правой бью в подбородок. Рауль выдерживает удар, но кривится от боли. Стремительный хук правой, хук левой, двойной прямой в лицо Рауля, которое похоже на лопнувший арбуз.
Когда дело касается моих друзей, я выхожу из себя. А Просвещенный был моим смертным другом. Я думаю о том, как он страдал. Я вижу последователей Преемника, которые носят изображение его истерзанного тела, насаженного на кол, словно цыпленок на вертел, и бью, бью.
Но Рауль уже пришел в себя и уклоняется от ударов. Я изо всех сил бью его ногой по правой голени. Он не ожидал этого. Я удерживаю равновесие и бью по левой голени. Он поджимает ногу; стиснув зубы, утирает кровь, льющуюся из носа, и злобно смотрит на меня.
Адреналин усиливает мою ярость. Я больше не буду терпеть, я даю сдачи. Я мщу не только за Просвещенного, я мщу за Теотима, за всю свою жизнь, за всех, кто забыл дать сдачи.
Ученики растаскивают нас. Меня схватили за пояс, кто-то поймал Рауля. Меня держат крепко, но Раулю удается вырваться, и он со всей силой бьет меня в подбородок.
Зубы крошатся у меня во рту, я чувствую вкус крови. Я оглушен.
Отовсюду бегут ученики, чтобы разнять нас.
Я выхватываю анкх и угрожаю, держа всех на прицеле.
– Отпустите! Отпустите меня, или я буду стрелять!
– Осторожно, он вооружен! – вскрикивает Эдит Пиаф.
Толпа расступается.
Старшие боги невозмутимо смотрят на нас.
Воспользовавшись тем, что я достал оружие, Рауль тоже вооружается. Мы держим друг друга на мушке, отступая назад. Вокруг нас образуется широкий круг. Кровь льется у меня изо рта, ее соленый вкус меня опьяняет.
Разойдясь на достаточное расстояние, мы останавливаемся. Целимся друг в друга. Пальцы дрожат на кнопках анкхов.
– Похоже на плохой вестерн, тебе так не кажется, Мишель?
Из-за сломанного носа Рауль говорит странным голосом.
– Мне больше нечего терять, Рауль. Совсем нечего. Я знал, что рано или поздно этот день настанет. Я всегда знал это.
– Ученик бросает вызов учителю, чтобы проверить, достиг ли он его уровня?
– Я не твой ученик, Рауль. У меня был только один учитель – Эдмонд Уэллс.
– Ты всем обязан мне. Вспомни нашу первую встречу на кладбище Пер-Лашез. Ты рассказывал, как тебя упрекали в том, что ты не плакал на похоронах своей бабушки. А я сказал тебе, что смерть – это просто граница, которую нужно пересечь.
– Ты не раз корежил мою жизнь. Я всегда забывал об этом.
– Это вполне естественно. Тебе так хотелось иметь «лучшего друга».
– Ты всегда предавал меня. Даже в этой жизни ты истреблял меня, твои галеры сожгли мои парусники.
– Это игра, Мишель! Твоя проблема в том, что ты смешиваешь игру и жизнь. Слишком близко принимаешь это к сердцу. Я тот, кто заставляет других очнуться. Признайся, ведь ты впервые почувствовал гнев. Благодаря мне. Это хорошо, правда? Это еще один урок, который был тебе необходим, – почувствовать гнев. Скажи мне спасибо.
Я стискиваю зубы.
– А Просвещенный? Ты посадил его на кол!
– Да. И что? Я просто съел твою пешку. Они всего лишь пешки, я ведь говорил тебе.
Рауль сморкается и сплевывает кровь.
– Я никогда не прощу тебе то, что ты сделал с моим Просвещенным! Никогда.
Он долго смотрит на меня, пытаясь осознать, насколько я серьезен.
– Как хочешь.
– На счет три стреляем. Пусть победит самый быстрый.
Он делает вид, что убирает анкх в кобуру, словно это револьвер. Я колеблюсь, потом повторяю его жест.
– У нас есть право только на один выстрел, поэтому ставим анкхи на максимум. Все будет кончено раз и навсегда, – предлагает Рауль.
Он рисуется. Всегда рисуется. Как его отец. Всегда немного больше риска, чем нужно, чтобы чувствовать себя хозяином положения.
– Раз…
Стоит гробовая тишина. Я аккуратно настраиваю свой анкх на максимальную мощность. Рауль делает то же самое.
– Два…
Пот течет у меня по шее, кровь сочится изо рта. Зубы болят. Рука дрожит.
Мы долго смотрим друг на друга. Передо мной проходят воспоминания о том времени, когда мы были друзьями, настоящими друзьями. Когда он действительно помог мне, когда мы смеялись и сражались плечом к плечу. И тот вечер, когда он посоветовал мне ухаживать за Матой Хари, чтобы привлечь Афродиту.
– Три!
Я стреляю не целясь. В ту же секунду огненный луч обжигает мне ухо.
Мы поставили анкхи на слишком высокую мощность. Они разрядились. Мы нажимаем на кнопки, но ничего не происходит. Раздаются только сухие щелчки.
В толпе пробегает шепот.
И тут Арес, разочарованный заминкой, бросает нам заряженный анкх. Я бросаюсь вперед, перехватываю руку Рауля, который уже схватил его, и успеваю отвести анкх от своего лица. Рауль пытается снова направить его на меня, я отталкиваю его. Он снова целится. Выстрел. Молния опаляет меня.
Позади раздается крик. Кто-то стоял на линии огня.
Я оборачиваюсь. Это Сент-Экзюпери. Заряд попал ему в грудь, разорвал плоть, раздробил кости. Он падает, я вижу землю сквозь его рану.
Не думая больше ни о чем, я бросаюсь к летчику-поэту.
Он тянет меня за тогу и шепчет на ухо:
– Дирижабль готов… Это для тебя.
– Тебя вылечат, – шепчу я, не веря в то, что говорю.
Он не обращает никакого внимания на мои слова.
– Сделай это ради Монгольфьера и Адера… И когда ты будешь там, высоко, подумай о них. И обо мне.
Кентавры уже здесь. Они пришли забрать тело.
Обратный отсчет: 73 – 1 = 72.
Подходит Рауль и направляет анкх мне в лицо. Но тут вмешиваются остальные ученики. Одни пытаются защитить меня, другие – Рауля. Две группы, одна – за силу D, другая – за силу A.
Взаимные оскорбления переходят в угрозы.
Те, кто за силу N, держатся в стороне. Внезапно сторонники силы D бросаются на нас. Это лобовая атака, так воюют между собой наши смертные. Но тут боги сражаются с богами.
Я получаю удары от Бруно, бога людей-коршунов. Рабле, бог свиней, бьет Рауля.
Мата Хари тоже бросается в драку, чтобы вытащить меня, но на нее налетает Сара Бернар и вцепляется ей в волосы. Моя подруга применяет прием из какого-то неизвестного мне боевого искусства, напоминающего французский бокс. Легко справившись с актрисой, она выводит из строя многих наших противников.
