Банкир - Уоллер Лесли (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Палмер долгое время сидел неподвижно. Он чувствовал себя непринужденно, мог даже уснуть на глазах Бернса. Но в то же время, наблюдая за собой откуда-то со стороны, он видел сам себя в этом жалком, неприглядном обличье. С огромным усилием он выпрямился в кресле и заявил: — Все это чушь.
Бернс расхохотался: — Чем скорее, душенька, ты поймешь, что я говорю чистейшую правду, тем скорей самому тебе станет легче жить. — И он опять потянулся к телефону: — Давай позовем Персика, а?
Палмер закрыл глаза. — Никаких Персиков, никаких Пончиков. — Он открыл глаза и медленно вытолкнул себя из кресла, чувствуя, как неприятно напряглись у него мускулы, когда он встал на ноги.
— Разве это может повредить? — настаивал Бернс. — Вполне порядочная дамочка, днем она работает кассиршей на аэродроме. Поневоле должна быть порядочной, верно я говорю?
— Можно сейчас достать здесь такси? — поинтересовался Палмер, шагнув к выходу.
— Ну куда тебе спешить, Вуди? Пообщайся с людьми. Встряхнись немножко. Подурачься, в конце концов. Чего тебе бояться?
Палмер услышал, как Бернс, спотыкаясь, встал и пошел вслед за ним к двери. — «Будь смелым со мной и не бойся, — пробормотал Палмер. — Ведь я не дитя, мой любимый. Будь же страстным со мной…»
— Что?..
— …«Будь страстным, дорогой», — сказал Палмер, открывая дверь.
— Ты порядочно-таки накачался, Вуди, — предостерег его Бернс. — Давай я вызову свою машину. — Он последовал за Палмером по коридору.
— Бомбсвиль, США, — сказал Палмер, дважды ткнув пальцем в кнопку вызова, прежде чем лифт пришел в движение.
— Вижу, что самому тебе не справиться. — Голос Бернса звучал озабоченно и в то же время раздраженно. — Я спущусь с тобой и поймаю такси.
— Никаких такси, Мак, Мэкки Нож! [Герой пьесы Брехта «Трехгрошовая опера».] — ответил Палмер. Двери лифта раздвинулись.
— Я спущусь с тобой. — Бернс вошел в кабину лифта вместе с Палмером и нажал нижнюю кнопку.
— «Перчатки Мэкки — из капрона, — тихо напевал Палмер. — С них кровь смывается легко…»
— Послушай, — мрачно сказал Бернс, пока они спускались, — когда мы вылезем из лифта, держи себя в руках. Я не скуплюсь на чаевые швейцарам, но у них всевидящее око.
— «Но Мэкки знает слишком много, — прошептал Палмер. — И вот наш мальчик под замком»…
— Сколько же вы хлебнули до прихода ко мне? — спросил Бернс.
— М-ного, — ответил Палмер. — Ист нихтс гут [Нехорошо? (нем.). Здесь: вы не довольны], Мэкки Нож?
— Ты шпрех э биссель дойтч? [Разговариваешь немного по-немецки? (испорч. нем.)] — удивился Бернс.
— Научился по долгу службы. — Кабина резко затормозила перед остановкой, и Палмера замутило. — Я как раз из тех, кто ловил немецких ученых-ракетчиков. Вот какая штука. Это была альте криг [Старая война], мировая война цвай [Два]. — Он глубоко вздохнул и вышел из кабины лифта.
— Все в порядке?
— Руки прочь!
— Я только пытался помочь вам.
— И ну вас с вашими дамочками.
— Спокойнее, дружище, — прошептал Бернс. Его желтые глаза злобно сузились, как у тигра.
Они направились к главному выходу. Дежурный швейцар встал и вежливо поклонился. Палмер выпрямился, холодно кивнул в ответ и прошел мимо него прямо на улицу, в холодный ночной воздух. Отойдя немного от подъезда, он громогласно обратился к пустынной улице: «Учителя и метрдотели все суетились, все мне льстили, и жизнь была скучна, пока я не прозрел!»
— Сюда, — сказал Бернс, указывая дорогу на Саттон Плейс. — Видите, вот там, под тем деревом у «Эльдорадо»?
— Руки прочь!
— О, какие мы гордые!
— Не нужна мне ваша машина, — твердил Палмер, — не нужны мне ваши женщины. Зря стараетесь. Понятно?
— Забудем про женщин, но возьмите машину.
— «…Чтобы легкая, сладкая жизнь затянула меня как болото…» — Палмер отшвырнул руку Бернса и пустился бегом вдоль улицы, мимо низкого длинного черного «кадиллака». Потом он свернул за угол, побежал на запад и наконец достиг Первой авеню. Там он, бездыханный, остановился, припав спиной к шершавой кирпичной стене. — Отныне начинаю жить почеловечески, — едва выговорил он, жадно ловя ртом воздух. Он почувствовал, как пот выступил у него на лбу. Слабея, он сполз вниз, шаря в кармане в поисках носового платка. Неожиданно послышалось постукивание женских каблучков. Вытерев лицо, он увидел мужчину и женщину, появившихся из-за угла. Они прошли мимо и даже не взглянули на него. Еще один пьянчуга, да еще вырядился в смокинг.
Он наблюдал за удалявшейся женской фигурой, пока оба они не растворились в темноте. Он прикрыл глаза, снова открыл их и увидел такси, медленно проезжавшее по Первой авеню. Спотыкаясь, он бросился вслед за такси вдоль улицы, махая рукой, и бежал, бежал, бежал что было сил.
