Оракул петербургский. Книга 1 - Федоров Алексей Григорьевич (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Сергеев приобрел в лавке для любимцев прекрасную сбрую для Графа, расческу, миску из нержавеющей стали и сухой корм для элитных собак. Усевшись в сквере на скамеечке, Сергеев переодел Графу сбрую; отсыпал в миску корма для пробы. Граф не стал объедаться, чтобы не возникли с непривычки конфузы заурядного толка, – он лишь пригубил и тут же оценил по достоинству английскую кухню.
Пилигримы никуда не спешили. Они решили сперва напитаться духом Англии, вслушаться в язык улицы, а уж потом приступать к джентльменским переговорам. Первые же короткие словесные контакты в магазине и на улице показали, что артикуляция у Сергеева отличалась от привычной для коренных англичан, – они, слушая вопросы иностранца, внимательно всматривались в шевеление его губ. Ко всему необходимо привыкать, адаптироваться.
Под погрузкой простояли двое суток, ибо вмешалось воскресение. Но за это время на судне успел побывать русский эмигрант, просивший доктора выполнить операцию своему щенку ротвейлеру, – купировать хвост и уши. В это время в Англии вышел строгий закон о защите животных и местные ветеринары отказывались нарушать его. Сергеев решил быть солидарным с ними. Так начинается слияние русского и английского характеров.
Из Англии зашли во Францию в Дюнкерк, но там верхнюю палубу быстро забросали контейнерам, закачали горючее, питьевую воду, набрали продуктов и двинули через Суэцкий канал в Таиланд. Вся команда с нетерпением ожидала встречу с азиатской экзотикой. Сергеев постепенно стал понимать, что маршруты судна подчиняются иным законам, чем правила здравого смысла, – все определяли коммерческие интересы, команда же была лишь заложником таких интересов и безропотно следовала туда куда влекла судно жесткая рука хозяина, имя которому было Магазанник.
Напутствуя Сергеева в дальнюю дорогу через свое доверенное лицо, хозяин сообщил, что главная задача врача не только лечить, но и надзирать за действиями мастера, остальных членов экипажа, – так ведется суровый и жесткий отбор морской транспортной элиты, которой можно доверять выполнение заурядных или сложных заданий. Сергеев запомнил любопытную фразу, брошенную адвокатом как бы в скользь, смысл ее заключался в том, что "нельзя ничему удивляться, не сопротивляться событиям, в критические моменты не пороть горячку, а свои наблюдения и выводы в первом же порту доложить радиограммой из независимого телеграфного агентства в центр". В ряде портов и стран были выданы точки контактов, с телефонами, адресами и именами. Подытоживая разговор, адвокат предложил для домашнего потребления простую формулу: "надо воспринимать свою миссию на пароходе, как выдвинутые в глубину текущих событий глаза, уши и мозг хозяина, которого Сергеев знает хорошо, а потому понимает явные и тайные повороты души своего друга лучше, чем кто-либо".
Сергееву было пояснено, что он не тайный агент фирмы, а лицо, максимально заинтересованное в процветании и приумножении ее капитала. Кроме коллективистского подхода, здесь действует еще и личный интерес, – его кровная заинтересованность в увеличении собственного дохода. Адвокат выстроил интересную концепцию о том, что в былые времена на том же судне действовали бы осведомители КГБ, прокуратуры, администрации пароходства, но мотивы их деятельности были бы мерзкие и к тому же мало оплачиваемые. В новых условиях КГБ и прокуратуре хватает хлопот по надзору за более важными персонами, а мелочи передаются в веденье истинно заинтересованных лиц – владельцев пароходных компаний.
Во всех цивилизованных странах, хвастающихся сокращением расходов на аналогичные государственные службы, давно жандармские функции перераспределены между другими инстанциями. Все работающее население, – под недремлющим оком администрации частных корпораций. Так называемых, социально обездоленных, пасут соответствующие централизованные и частные благотворительные фонды.
На службу таким задачам поставлена и наука. Любая современная экономическая теория прежде всего развивает концепции управления поведением людей. Нельзя оставлять население без присмотра, иначе оно моментально переродится в дикую толпу, способную на безумство и варварство.
Такое уже было в 1917 году в России, да и многие другие страны были на волоске от краха. Примерно тоже сотворил Гитлер, придя к власти в Германии. "Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай. Ибо Он причиняет раны, и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют" (Кн. Иова 5: 17-18).
Но действия такие во вселенском и государственном масштабах, на всех групповых уровнях должны быть разумными, взвешенными, продуктивными. Не стоит напрашиваться на язвительный вопрос Всевышнего: "За кем ты гоняешься? За мертвым псом, за одною блохою" (1 Царств 24: 15).
Интерес к Сергееву, оказывается, не является интересом вербовки стукача. Он не был спонтанным, – фирма заинтересована в получении в сотоварищи развитую личность, способную давать медицинские, психологические, организационно-экономические оценки тем событиям, которые будут наблюдаться на судне. Таким образом, он включен в штат администрации компании, разработчиков ее научной мысли, которая в корне должна отличаться от прежнего обветшалого менеджмента.
Сергеев оценил такие действия с позиций старейшей Святой книги Наума (3: 17): "Князья твои – как саранча, и военачальники твои – как рои мошек, которыя во время холода гнездятся в щелях стен, и когда взойдет солнце, то разлетаются, – и не узнаешь места, где оне были". Вот за всей этой шоблой отсталых жлобов и необходимо было присматривать, разбираясь в корнях мотивации, создавая совершенную систему отбора и расстановки кадров.
Сергеев бывал уже на этих широтах. Но, следуя мимо знакомых берегов, он переживал все вновь. Русский человек привычен к путешествиям, но он эмоционален, и потому переживает глубоко многое, даже обыденное и вездесущее. Войдя в Суэцкий канал Новогрудок был атакован мириадою плавсредств, их владельцы хватались баграми за борт, уже перелезали через борт и рвались к мастеру. Каждый мечтал быть первым в покупке крепежного леса, канатов, любой оснастки, – всего того, что использует для скрытого заработка администрация судна. Черные деньги делят по принадлежности и званию, – вот тут часто возникают ссоры и недовольства членов экипажа.
Сергеев спокойно наблюдал веселый, но преступный торг. Любвеобильные египтяне пристраивались к двум буфетчицам. Но первая – молодая и красивая, – была гражданской женой капитана и потому отшила лихих претендентов. Вторая – рыхлая и тучная, – принялась "ковать железо пока было горячо". Ей был предоставлен отгул за накопившуюся переработку (она в обычное время обслуживала постельные страсти старпома). Любовный ажиотаж усилился, когда судно притормозило для дозаправки водой и горючим. Сергеева беспокоили такие оргии только по одной причине, – на пищеблоке мог появиться источник загадочных или вульгарных инфекций. И предположения его в ближайшее время подтвердились.
Но Сергеев любил заниматься врачеванием и в этом смысле развил бурную и весьма продуктивную деятельность. Особенно экипажу нравились его сеансы иглорефлексотерапии, сочетаемые с психотерапией, суггестией, – такими методами хорошо лечились неврозы, которые начинают развиваться у путешественников через два-три месяца рейса.
Буфетчицу-куртизанку пришлось лечить массивными дозами антибиотиков, тинидазолом, зовираксом. Так называемого, надежного секса, с египтянами не получилось. Врачебные усилия принесли успех, но возмущение путаны вызвали железные санитарные меры, введенные с помощью капитана: на время ей запретили обслуживать команду во время приема пищи, а перевели в заурядные уборщицы. Обида и жажда мести породили новую интригу в команде, – у путаны нашлись единомышленники-почитатели.
В Индийском океане судно основательно потрепал штор. Эта стихия чем-то напоминала повадки Балтийского моря: та же короткая и жесткая волна, неожиданность налета и непродолжительность избиения. По пути в Таиланд были интересные знакомства с примечательными странами. Во первых, – более месяца занимались догрузкой сыпучего и нестандартного груза в Мадрасе, – в старейшем порту загадочной Индии, расположенном на побережье Бенгальского залива. Погрузка велась старой техникой, а закрепление груза в трюме осуществлялась, практически, вручную (чаще силами подростков, детей). За свой тяжелый труд они получали бесплатный обед от администрации порта, чему были страшно рады.
