Атлант расправил плечи. Часть I. Непротивление (др. перевод) - Рэнд Айн (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Люди говорили так, потому что так же говорили другие люди. Никто не знал, почему об этом судачат буквально повсюду. Никто не знал и не хотел знать причин.
— Рассудок, — вещал доктор Притчетт, — представляет собой самый наивный из всех предрассудков.
— Что служит источником общественного мнения? — вторил ему Клод Слагенхоп по радио. — Не существует никакого источника общественного мнения. Оно возникает само собой. Как реакция коллективного инстинкта, коллективного разума.
Оррен Бойль дал интервью «Глоб», крупнейшему журналу новостей. Темой интервью являлась серьезная социальная ответственность металлургов; особо подчеркивался тот факт, что металл выполняет в жизни общества множество критически важных функций, и люди физически зависят от его качества.
— На мой взгляд, не следует использовать человеческие жизни в качестве морских свинок при испытании нового продукта, — сказал он. Бойль не называл имен.
— Нет-нет, я вовсе не хочу сказать, что этот мост рухнет, — сказал главный металлург «Ассошиэйтед Стил», выступая в телевизионной программе. — Я ничего не утверждаю. Я просто готов заявить, что если бы у меня были дети, я не позволил бы им находиться в том поезде, который первым проедет по этому мосту. Таково мое личное мнение, ничего больше, поскольку я слишком люблю детей.
— Не стану утверждать, что хитроумная выдумка Риардена и Таггертов рухнет, — писал Бертрам Скаддер в газете «Будущее». — Может быть, рухнет, а может, и нет. По сути дела, это не важно. Существенно здесь другое: какой защитой располагает общество против наглости, эгоизма и жадности двух необузданных индивидуалистов, чье прошлое подозрительным образом лишено поступков, направленных на коллективное благо? Эти двое, по всей видимости, собираются рискнуть жизнями наших собратьев по роду людскому ради собственных представлений об авторитетности своего суждения, вопреки убежденности подавляющего большинства признанных экспертов. Следует ли обществу допускать такое? Если этот мост рухнет, не слишком ли поздно будет принимать предохранительные меры? С тем же успехом можно запирать конюшню после того, как лошадь уже украли! Наша рубрика всегда придерживалась того мнения, что некоторых лошадей следует стреноживать и запирать ради общего общественного блага.
Группа лиц, называвшая себя Комитетом бескорыстных граждан, собирала подписи под петицией, требующей годичной экспертизы дорог «Линии Джона Голта» правительственными экспертами, прежде чем пустить по ней первый поезд. В петиции утверждалось, что подписавшие ее не имеют другого мотива, кроме чувства долга перед обществом. Первые подписи поставили Бальф Юбэнк и Морт Лидди. Все газеты уделили петиции изрядное место на своих страницах и в комментариях. Тон обсуждения был сочувственным, поскольку петиция подписывалась людьми явно незаинтерсованными…
Ходу работ «Линии Джона Голта» газеты не уделяли внимания. На место строительства не послали ни одного репортера. Общую политику прессы сформулировал еще пять лет назад известный редактор:
— Объективных фактов не существует. Каждое сообщение основано на чьем-либо мнении. Поэтому описывать факты бесполезно.
Несколько бизнесменов решили обдумать вероятность того, что риарден-металл может обладать определенной коммерческой ценностью. Они принялись за изучение этого вопроса. Они не стали нанимать металлургов, чтобы те исследовали образцы металла, не попросили инженеров посетить место строительства. Они просто провели опрос общественного мнения. Десяти тысячам людей, явным образом представляющим все существующие разновидности человеческого интеллекта, задали единственный вопрос:
— Согласны ли вы совершить поездку на поезде «Линии Джона Голта»?
Подавляющее большинство ответило:
— Ну, уж нет, сэр!
Голосов в поддержку риарден-металла слышно не было. И никто не придавал значения тому, что акции «Таггерт Трансконтинентал» пусть медленно и нерешительно, но ползли вверх на фондовом рынке.
Были и такие люди, которые следили за ситуацией и подстраховывались. Мистер Моуэн приобрел акции Таггертов на имя своей сестры. Бен Нили купил их, прикрывшись именем кузена. Пол Ларкин при покупке воспользовался псевдонимом.
— Не верю я в эти противоречивые махинации, — высказался один из таких людей.
— Ну да, конечно, сооружение ветки производится согласно графику, — пожимал плечами Джеймс Таггерт на собрании своего правления. — Ну да, вам совершенно незачем сомневаться. Моя дорогая сестрица явным образом не имеет человеческой природы, а представляет собой мыслящий двигатель внутреннего сгорания, поэтому можно не удивляться ее успехам.
Услышав слушок о том, что несколько балок моста не выдержали нагрузки и переломились, причем погибли трое рабочих, Джеймс Таггерт всполошился и бросился к своему секретарю, велев ему связаться по телефону с Колорадо. Он ожидал звонка, припав к столу секретаря, словно бы рассчитывая найти у него защиту; глаза его наполняла неподдельная паника. И все же рот его кривило подобие улыбки.
— Хотелось бы мне сейчас увидеть физиономию Генри Риардена.
Услышав, что слух оказался ложным, он произнес:
— Слава Богу!
Тем не менее в голосе его угадывалось разочарование.
— Ну что ж! — молвил своим друзьям Филипп Риарден, до которого долетел тот же слух. — Быть может, иногда способен ошибаться и мой братец. Похоже, он все-таки не настолько велик, как ему кажется.
— Дорогой мой, — сказала Лилиан Риарден своему мужу. — Я так защищала тебя вчера за чаем, когда женщины стали говорить, что Дагни Таггерт — твоя любовница… Только ради Бога не надо смотреть на меня такими глазами! Я знаю, что это невозможно, и поэтому устроила им хорошую взбучку. Просто эти глупые сучки не могут представить себе другой причины, которая может заставить женщину восстать против всего общества ради твоего металла. Конечно, мне известно, что это не так. Я знаю, что эта таггертша — существо бесполое, и ты ей полностью безразличен… кроме того, дорогой, я понимаю, что если бы у тебя хватило на это отваги — а откуда ей взяться — ты не стал бы увлекаться счетной машинкой в шикарном костюме, а предпочел бы ей какую-нибудь светловолосую женственную хористочку, которая… ну, Генри, я ведь просто шучу!.. Не смотри на меня такими глазами!
— Дагни, — жалким голосом произнес Джеймс Таггерт, — что с нами будет? «Таггерт Трансконтинентал» катастрофически теряет популярность!
Дагни рассмеялась, легко и радостно, словно бы радость постоянно присутствовала в ее душе и мгновенно вырывалась на свободу. Она смеялась, непринужденно открыв рот, белые зубы выделялись на загорелом лице. Глаза ее, привыкшие к бескрайним просторам, глядели куда-то вдаль. Наезжая последнее время в Нью-Йорк, она смотрела на Джима так, словно и не видела его; он это заметил.
— Что мы намереваемся делать? Общественное мнение против нас!
— Джим, ты помнишь, что рассказывали о Нате Таггерте? Помнишь, он говорил, что завидует только одному из своих конкурентов, тому, кто сказал: «А общественность пусть катится к черту!» Он жалел, что слова эти не принадлежат ему самому.
В те летние дни, в тяжелом покое городских вечеров, случались мгновения, когда одинокий человек, мужчина или женщина — на парковой скамейке, пересечении улиц, у открытого окна — мог видеть в газете краткое, как бы случайное упоминание о продвижении строительства дороги «Линией Джона Голта», мог посмотреть на город и почувствовать внезапный порыв надежды. Это были или самые молодые, видевшие в этом строительстве событие из тех, которые им так хотелось бы увидеть… или самые старые — те, кто помнил еще тот мир, в котором такие события происходили. Их не интересовали железные дороги как таковые, они не разбирались в бизнесе, но им было ясно одно: кто-то вступил в борьбу с великими трудностями и уверенно идет к победе. Они не восхищались целями борцов, они верили голосу общественного мнения, и все же, читая о том, как растет ветка, почему-то вдруг воодушевлялись, не зная, отчего при этом становятся проще их собственные проблемы.
