Тайны волков - Херст Дороти (чтение книг .txt) 📗

Аззуен переступил с лапы на лапу и перевел взгляд с Рууко и Риссы на Зориндру.

— Я знаю, — сказал он. — Знаю, что делать.

Мы дружно взглянули на него. Я думала, кто-нибудь из старших выбранит Аззуена за то, что он первым заговорил с вожаком верховных, но они молчали. Аззуен уже приобрел славу самого смышленого волка Быстрой Реки. Даже в других стаях знали, какой он умный.

— Я вспомнил, что Зориндру сказал про Милсиндру, — продолжал Аззуен, бессовестно льстя старому волку. — Мы не будем проситься к людям. Мы сделаем так, чтобы они сами пригласили нас. Пусть думают, что это их идея.

Рууко посмотрел на Аззуена так, как будто тот облысел. Франдра, Яндру и Уннан расхохотались. Но Зориндру склонил голову набок.

— Объясни, — потребовал он и снова сел, когда Аззуен заговорил.

3

Замысел Аззуена был прост. Волк, который ищет себе новую стаю в Широкой Долине, приносит вожакам в подарок мясо. Таким образом он не только выражает уважение, но и доказывает, что умеет охотиться и станет ценным пополнением в стае. Аззуен предложил принести дары людям. Трое верховных волков молча выслушали его и разрешили нам попробовать, наказав мне прийти к Франдре и Яндру спустя четверть луны и рассказать, сработал ли наш план. Они, в свою очередь, пообещали поговорить с Ниали, которая, как я надеялась, все объяснит Тали.

Я и не думала, что остальные так легко одобрят замысел Аззуена.

Но гораздо сложнее было сговориться, каким образом его воплотить.

Мы с Маррой и Аззуеном хотели взять Миклана, Брелана и Тали на охоту и принести добычу целиком в человеческое стойбище. Мы намеревались втроем остаться жить с людьми. Но Рууко и Рисса отвергли оба плана. Они молча посмотрели вслед Зориндру, Яндру и Франдре, покидавшим сборную поляну, после чего сошлись с Тревеггом и принялись шептаться. Я пыталась подслушать, о чем они говорят, но ветер дул в другую сторону. Наконец они перестали шушукаться и подозвали нас.

— Охотиться с человеческим молодняком — ненадежный способ, — сказала Рисса, обнюхивая можжевельник, примятый верховными. — У нас всего три луны, чтобы завоевать доверие людей. У вас ушло едва ли не столько же времени, чтобы завалить с ними одного-единственного оленя. Кто поручится, что теперь вам повезет больше?

— И как вы объясните людям, что намерены помогать им на охоте? — добавил Рууко, присоединяясь к Риссе на краю поляны. — Ваша девочка не имеет голоса в своей стае и никого не убедит. Вдобавок вы говорите, что они больше не слушают стариков.

Все это было правдой, и я приуныла. Уннан ухмыльнулся. Тлитоо постучал клювом по камню, чтобы привлечь наше внимание.

— Волки, — пробулькал он.

— И потом, вы, щенки, не можете одни идти к людям, — сказал Рууко, не обращая внимания на ворона. — Вы слишком мало знаете и наделаете ошибок. Пойдет Каала, и с ней мы пошлем кого-нибудь постарше.

Я вспыхнула. Если бы мы предоставили дело старшим, осенью верховные перебили бы всех. Я нуждалась в помощи вожаков, но как же меня злило то, что они, по их мнению, управлялись с людьми лучше нас.

— До сих пор мы и сами отлично справлялись! — Я что есть сил пыталась говорить спокойно. — Мы с Аззуеном и Маррой вполне способны руководить людьми.

— Вы справляетесь только с самыми младшими, — произнесла Рисса, потягиваясь на солнышке, которое начало припекать поляну. — Любой молодняк охотно пробует новое. Но со стариками — с теми, у кого власть, — будет потруднее.

Она сказала это так снисходительно, что у меня зачесались зубы.

— Волки! — каркнул Тлитоо, на сей раз громче.

— И нужно заручиться поддержкой других стай, — добавил Тревегг. Он занял лежку Зориндру возле пня. — Даже если их выживание зависит от нашего успеха, им не понравится, что дело поручено трем щенкам.

— Мы пошлем с Каалой Тревегга, — сказал Рууко, кладя конец спорам. — Но в любом случае мы еще не решили, каким образом отнести людям мясо. Если просто войти в стойбище, даже с мясом, они испугаются.

Аззуен сидел молча, разобиженный тем, что ему не позволили пойти к людям.

— Есть способ, — сказал он с ноткой нетерпения, как будто досадуя, что никто больше до этого не додумался. Я впервые услышала в его голосе непочтительность к старшим.

— Какой? — предостерегающе спросил Рууко.

Вместо Аззуена ответил Тлитоо, встав между Рууко и Риссой.

— Не нужно никуда идти, ворчун. Мы приведем людей к вам.

— С какой стати им за вами следовать? — спросил Рууко.

Тлитоо вынул из шерсти Риссы жучка и проглотил его.

— Мы много раз приводили людей к добыче, — сказал он. — Как и вас.

Вороны часто приводят волков к добыче, живой или мертвой. Они способны найти ее гораздо быстрее, чем мы, но не могут убить лошадь или оленя. Хотя у них сильные клювы, воронам трудно пробить толстую шкуру, чтобы добраться до мяса. Когда они показывают нам добычу, мы убиваем ее или раздираем падаль, а потом делимся с воронами. Я всегда думала, что с ними дружим только мы. Рууко, видимо, тоже так считал.

— Вы приводите людей к добыче? — переспросил он. — Когда волкам самим порой не хватает еды?

— Мы помогаем людям, когда нам от этого есть прок, — ответил Тлитоо. — Они оставляют больше мяса, чем вы, и недостаточно проворны, чтобы поймать ворона. Вы думаете, мы станем голодать всякий раз, когда вы плохо гоняете дичь?

— Ты об этом знал? — спросил Рууко у Аззуена.

— Я один раз следил за ними, когда ходил к племени Брелана, — признал тот, назвав человеческую стаю на их манер. Человек Аззуена, Брелан, и его брат Миклан принадлежали к племени, жившему в половине дня пути от стойбища Тали.

— Я видел, как вороны привели людей к антилопе, которая свалилась с обрыва и умирала, — продолжал Аззуен, задрав нос и рискуя нарваться на неприятности за грубость. — Потом я расспросил Тлитоо.

— Вам нужна помощь или нет? — уточнил ворон, расправляя крылья. — Если нет, я найду тех, кому нужна. Например, стаю Скалистой Вершины или Древесной Тропы.

— Да, — перебил Тревегг, прежде чем Рууко успел ответить. — Мы охотно примем помощь воронов. Это честь для нас.

Тлитоо ненадолго задумался.

— Так я и скажу своим друзьям. Мы приведем людей. Да, волк, ваших людей, — добавил он, когда я открыла рот. — Я знаю, где они. Они почти такие же глупыши, как и волки. — Ворон снова обернулся к Рууко. — Когда добудете что-нибудь покрупнее земляной белки, я к вам прилечу.

Он улетел, а мы принялись строить планы.

Через два дня я положила кусок оленьей брюшины на груду мяса, которое мы откладывали для людей. Иллин и Минн отгоняли воришек от остатков туши северного оленя. Гиен, разумеется. Они всегда появлялись первыми, когда кому-то удавалось что-нибудь добыть. Минн и Иллин были молодыми волками — всего на год старше нас, щенков. Иллин помогала мне в детстве и убеждала не сдаваться, в то время как другие члены стаи думали, что я умру маленькой. Многие считали, что эта сильная волчица однажды станет вожаком. Минн любил задираться, и я держалась от него подальше. Они бегали быстрее старших и были крупнее нас, поэтому в их обязанности входило отпугивать падальщиков. Именно они пригнали оленей от Ольховой Рощи на Великую Равнину — огромную, плоскую, поросшую травой, пыльную, полную высоких скал в форме полумесяца. Один олень отстал от стада и совершенно выбился из сил, добравшись до Великой Равнины. Мы без труда его убили и съели лишь кое-какие лучшие части — вкусные внутренности и жирное брюхо. И немного отложили на потом. Остальное должно было пойти людям.

Пока Иллин и Минн отгоняли гиен, я побежала к Тревеггу, стоявшему над тушей. Веррна — помощница Рууко и Риссы — была рядом и жаловалась, что приходится тратить такое хорошее мясо на людей.

— Они этого не оценят, — проворчала она, наблюдая, как Рууко отложил в сторону огромный жирный кусок. Глаза на покрытой шрамами морде Веррны беспокойно метались. Она родилась не в стае Быстрой Реки, а присоединилась к ней уже трехлеткой. Взрослую самку редко принимают в новую стаю — она представляет чересчур большую угрозу для спутницы вожака. Веррна была необыкновенно сильной и стойкой — превосходная ищейка, которая никогда не уклонялась от драки или вызова. Она стала ценным пополнением в стае. Видимо, Рисса ничуть не сомневалась в собственной силе, раз уж позволила Веррне остаться. Никто не рассказывал нам, щенкам, откуда у Веррны эти шрамы, и никому недоставало смелости спросить. Веррна легко выходила из себя.