Живет такой парень - Шукшин Василий Макарович (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Ни хрена ты сам не знаешь — трепешься только.
— Я? Не знаю?
— Не знаешь.
— Я женский вопрос специально изучал, если хочешь знать. Когда в армии возил генерала, я спер у него из библиотеки книгу: «Мужчина и женщина». И там есть целая глава: «Отношения полов среди отдельных наций». И там написано, что даже индусы, например…
Вошла Анисья. Пожаловалась:
— Ограда вся прохудилась — свиньи так и прут, так и прут в огород. Наказание Господнее.
Пашка перестал ходить, постоял, подумал, что-то решил.
— Тетка Анисья…
— Аиньки, Паша.
— Выйдем с тобой на пару слов…
— Хе-хе, — посмеялась Анисья, — чудной ты парень, ей-Богу. Ну пойдем, пойдем…
Вышли. Несколько минут их не было. Кондрат сидел неподвижно за столом, смотрел в одну точку. Вошел Пашка.
— Дядя Кондрат, мы в полном порядке. Первое: она, конечно, согласная. Хороший, говорит, мужик, сразу видно. Второе: я сейчас поеду, а вы останетесь тут… Потолкуйте. В совхозе я скажу, что ты стал на дороге — подшипники меняешь. К вечеру, мол, будет. Вечером ты приедешь. Третье: налей мне семьдесят пять грамм, и я поеду.
— Ты ничего тут не… это… не придумал? — спросил Кондрат.
— Нет, нет.
— Что-то мне… страшновато, Павел, — признался Кондрат. — Войдет, а чего я ей скажу?
— Она сама чего-нибудь скажет. Наливай ноль семьдесят пять килограмма…
— Пить хватит — поедешь.
Пашка подумал и согласился.
— Правильно. Мы лучше в совхозе наверстаем.
— Боязно мне, Пашка, — опять сказал Кондрат, — не по себе как-то.
— В общем, я поехал. Гудбай! — Пашка решительно вышел.
Через минуту вошла Анисья с тарелкой соленых помидоров.
— Ведро-то какое стоит! Благодать Господня! — заговорила она.
— Да-а, — согласился Кондрат. — Погода прямо как на заказ.
На хмелесовхозе, куда приехал Пашка, он сперва потрепался с бабами, собиравшими хмель… Потом нашел директора.
— А где другой? — спросил тот, заглянув в Пашкину путевку.
— У него подшипники поплавились — меняет, — сказал Пашка.
— А ты шибко устал?
— Нет. А что?
— Надо бы поехать на нефтебазу — горючее получить. Я свои машины все раскидал, а у нас горючее кончается…
— Сфотографировано, — сказал Пашка.
— Что? — не понял директор.
— Будет сделано.
День был тусклый, теплый. Дороги раскисли после дождя, колеса то и дело буксовали. Пашка, пока доехал до хранилища, порядком умаялся.
Бензохранилище — целый городок, строгий, стройный, однообразный, даже красивый в своем однообразии. На площади гектара в два аккуратными рядами стоят огромные серебристо-белые цистерны — цилиндрические, квадратные.
Пашка подъехал к конторе, поставил машину рядом с другими и пошел оформлять документы.
И тут — никто потом не мог сказать, как это случилось, почему, — низенькую контору озарил вдруг яркий свет.
В конторе было человек шесть шоферов, две девушки за столами и толстый мужчина в очках (тоже сидел за столом). Он и оформлял бумаги.
Свет вспыхнул сразу. Все на мгновение ошалели. Стало тихо. Потом тишину эту, как бичом, хлестнул чей-то вскрик на улице:
— Пожар!
Шарахнули из конторы…
Горели бочки на одной из машин. Горели как-то зловеще, бесшумно, ярко.
Люди бежали от машин.
Пашка тоже побежал вместе со всеми. Только один толстый человек (тот, который оформлял бумаги), отбежав немного, остановился.
— Давайте брезент! Э-э!.. — заорал он. — Куда вы?! Успеем же!.. Э-э!
— Бежи — сейчас рванет! Бежи, дура толстая! — крикнул кто-то из шоферов.
Несколько человек остановились. Остановился и Пашка.
— Сча-ас… Ох и будет! — послышался сзади чей-то голос.
— Добра пропадет сколько! — ответил другой.
Кто-то заматерился. Все ждали.
— Давайте брезент! — непонятно кому кричал толстый мужчина, но сам не двигался с места.
— Уходи! — опять крикнули ему. — Вот ишак. Что тут брезентом сделаешь? «Брезент»…
Пашку точно кто толкнул сзади. Он побежал к горящей машине. Ни о чем не думал. Видел, как впереди, над машиной, огромным винтом свивается белое пламя.
Не помнил Пашка, как добежал он до машины, как включил зажигание, даванул стартер, «воткнул» скорость — человеческий механизм сработал точно. Машина рванулась и, набирая скорость, понеслась прочь от цистерн и от других машин с горючим.
…Река была в полукилометре от хранилища! Пашка правил туда, к реке.
Машина летела по дороге, ревела… Горящие бочки грохотали в кузове, Пашка закусил до крови губу, почти лег на штурвал…
В палате, куда попал Пашка, лежало еще человек семь. Большинство лежало, задрав кверху загипсованные ноги.
Пашка тоже лежал, задрав кверху левую ногу.
Около него сидел тот самый человек с нефтебазы, который предлагал брезентом погасить пламя.
— Сколько лежать-то придется? — спросил толстый.
— Не знаю. С месяц, наверно, — ответил Пашка.
— Перелом бедренной кости? — спросил один белобрысый паренек (он лежал, задрав сразу обе ноги. Лежал, видно, долго, озверел и был каждой бочке затычка). — А сто суток не хочешь? Быстрые все какие…
— Ну, привет тебе от наших ребят, — продолжал толстый. — Хотели прийти сюда — не пускают. Меня как профорга и то еле пропустили. Журналов вот тебе прислали… — Мужчина достал из-за пазухи пачку журналов. — Из газеты приходили, расспрашивали про тебя… А мы и знать не знаем, кто ты такой. Сказали, что придут сюда.
— Это ничего, — сказал Пашка самодовольно. — Я им тут речь скажу.
— «Речь»? Хэх!.. Ну, ладно, поправляйся. Будем заходить к тебе в приемные дни — я специально людей буду выделять. Я бы посидел еще, но на собрание тороплюсь. Тоже речь надо говорить. Не унывай.
— Ничего.
Профорг пожал Пашке руку, сказал всем «до свидания» и ушел.
— Ты что, герой, что ли? — спросил Пашку один «ходячий», когда за профоргом закрылась дверь.
Пашка некоторое время молчал.
— А вы разве ничего не слышали? — спросил он серьезно. — Должны же были по радио передавать.
— У нас наушники не работают. — Белобрысый щелкнул толстым пальцем по наушникам, висевшим у его изголовья.
Пашка еще немного помолчал. И ляпнул:
— Меня же на Луну запускали.
У всех вытянулись лица, белобрысый даже рот приоткрыл.
— Нет, серьезно?
— Конечно. Кха! — Пашка смотрел в потолок с таким видом, как будто он на спор на виду у всех проглотил топор и ждал, когда он переварится, — как будто он нисколько не сомневался в этом.
— Врешь ведь? — негромко сказал белобрысый.
— Не веришь — не верь, — сказал Пашка. — Какой мне смысл врать?
— Ну и как же ты?
— Долетел до половины, и горючего не хватило. Я прыгнул. И ногу вот сломал — неточно приземлился.
Первым очнулся человек с «самолетом».
— Вот это загнул! У меня ажник дыхание остановилось.
— Трепло, — сказал белобрысый разочарованно. — Я думал — правда.
— А как это ты на парашюте летел, если там воздуха нету? — спросил «ходячий».
— Затяжным.
— А кто это к тебе приходил сейчас? — спросил человек с «самолетом». — По-моему, я его где-то…
Тут в палату вошли старичок доктор с сестрами и с ними молодая изящная женщина в брюках, маленькая, в громадном свитере — «странная и прекрасная».
Доктор подвел девушку к Пашке.
— Вот ваш герой. Прошу любить.
— Вы будете товарищ Колокольников?
— Я, — ответил Пашка и попытался привстать.
— Лежите, лежите, что вы! — воскликнула девушка, подходя к Пашкиной койке. — Я вот здесь присяду немножко. Можно?
— Боже мой! — сказал Пашка и опять попытался сдвинуться на койке.
Девушка села на краешек белой плоской койки.
— Я из городской молодежной газеты. Хочу поговорить с вами.
Белобрысый перестал хохотать, смотря то на Пашку, то на девушку.
