Дело чести - Олдридж Джеймс (мир книг txt) 📗
Когда стемнело, первый грузовик круто свернул с дороги. Макферсон повернул за ним, а потом отъехал в сторону и поставил свою машину на некотором расстоянии от него. Квейль вышел и помог выйти Елене. Он не понимал, чем вызвана остановка, и пошел к первому грузовику узнать. Тэп и старший лейтенант стояли возле машины и смотрели по сторонам. Шофер, подняв кожух мотора, копался в его внутренностях.
— Что случилось? — спросил Квейль.
— Придется постоять, — ответил офицер. — Что-то неладно с подачей бензина.
— И сколько это займет времени?
— Вероятно, повозимся до рассвета.
Елена пошла полем к лесу. Квейль поглядел ей вслед, потом вернулся к своему грузовику. Ему не хотелось торчать здесь целую ночь. Он чудовищно устал, но готов был отложить сон до Афин. Теперь, когда они почти у цели, ждать здесь — значит зря терять время.
— У них бензин не поступает в бак, — объяснил он Макферсону. — Может быть, мы поедем?
— А они без нас справятся? — спросил Макферсон.
— Не знаю, — ответил Квейль. — Пойдите взгляните сами.
Макферсон пошел посмотреть. Возле первого грузовика разожгли примус. Квейль слышал, как сержант крикнул, чтобы дали плоский котелок, а солдат ответил, что котелок завален инструментами, его не достать и можно обойтись без него.
— Нам лучше остаться на случай, если придется брать их на буксир, — сказал Макферсон вернувшись. — Далеко они на своей колымаге не уедут.
— Ладно, — ответил Квейль и пошел к первому грузовику.
Елена уже вернулась из леса и сидела рядом с Тэпом на брезенте, который расстелили возле машины. Старший лейтенант вытащил из своей сумки кружку.
— Хэлло, Джон, — воскликнул Тэп. — Мы тут поим Елену чаем. У тебя есть чашка?
— Меня можешь не считать, — ответил Джон. — Мой сержант тоже готовит там чай.
На дороге непрерывно слышалось громыханье и мелькали длинные тени — бесконечная вереница грузовиков продолжала свое отступление.
— Мы, кажется, только и делаем, что останавливаемся пить чай, — прибавил Квейль.
Задержка раздражала его.
— На этот раз из-за подачи бензина, — возразил Тэп. — Тут ничего не поделаешь.
— Вздор. Мы могли бы пересесть на другой грузовик.
— Из-за одной ночи ничего не случится. Я совсем разбит и Елена тоже.
— А где маленький грек? — вдруг спросил Квейль.
— Где-то здесь.
— Он пошел походить, — сообщила Елена и передвинулась к Квейлю, который продолжал стоять. Она оказалась у его ног и потянула его за брюки, чтобы он тоже сел, но он только дотронулся до ее плеча.
— Интересно, остался еще кто-нибудь в Афинах или нет? — заметил Тэп.
— Это еще что за новости? — спросил Квейль.
— Ты смотри, что делается. Вся армия отступает, — продолжал Тэп.
— Тогда Афины, вероятно, переполнены войсками, — заметил Квейль.
— Нет, я не то хочу сказать. Я думаю, что бомбардировочная эскадрилья эвакуировалась.
— Если от нее что-нибудь осталось.
— Не понимаю, где все «Харрикейны»?
— Еще в Египте, — вмешался старший лейтенант. Он погладил светлую щетину на своем подбородке и лег на спину.
— Нас, видно, здорово поколотили, — сказал Тэп.
— А ты на что рассчитывал? — спросил Квейль.
— Не знаю. Во всяком случае не на такое отступление.
— Нам все время придется отступать, — возразил Квейль. — Что еще можно делать, если не имеешь такой четкости, как у немцев? Или такой армии, как у них?
— Может быть, — ответил Тэп. — Но я продолжаю утверждать, что при равенстве сил мы их поколотим.
— Чепуха. Все наши методы устарели. И вообще все.
— Какая муха тебя укусила?
— Бросим, — сказал Квейль и пошел к своей машине.
— Как насчет чая? — обратился он к Макферсону, чтобы заглушить овладевшее им раздражение.
— Сейчас будет готов, — ответил сержант. — Барышня будет пить с нами?
— Она будет пить там, — ответил Квейль. Он сам не понимал причины своего упорного озлобления. Он испытывал его в присутствии Елены и Тэпа и когда разговаривал с Тэпом о происходящем. Зато Макферсон опять делал его самим собой.
— Что вы думаете насчет этого отступления? — задал он Макферсону неожиданный вопрос.
Макферсон помедлил, потом сказал:
— Скверно. Но мы ждали этого.
— А чем кончится, по-вашему?
— Дюнкерком. Мы всегда сумеем выбраться сухими из воды.
Макферсон говорил шутливым тоном, но Квейль знал, что он думает это серьезно.
— Пейте чай. — Макферсон протянул ему полную кружку. — Только сахару нет.
— Я пью без сахара.
— Мне кажется, нужно только крепко держать в руках то, что у нас есть, и мы возьмем немцев измором.
— Я тоже так думаю, — ответил Квейль, глотая горячий чай.
— Мы будем лучше драться на своей земле.
— Вы думаете, они вторгнутся в Англию?
— Не знаю. — Он вдруг заговорил с особенно резким шотландским акцентом. — Но если сунутся, ничего у них не выйдет.
— Я думаю, вы правы.
— Я тоже так думаю, — сказал Макферсон улыбаясь.
Сержант и некоторые из рядовых слушали эту беседу, не принимая в ней участия, так как Квейль к ним не обращался. Сами вступить в разговор они не решались. Квейль вдруг заметил, что они молчат; он понял, что его беседа с Макферсоном является исключением из общего правила, и почувствовал себя чужим среди этих людей. Он бы ушел, но не хотел возвращаться к Тэпу. Ему захотелось, чтобы Елена была здесь, — и он неожиданно обратился к Макферсону:
— Подите спросите мисс Стангу, не хочет ли она выпить чаю с нами.
Макферсон встал и пошел. Квейль прислушивался к глухому шуму непрерывного потока отступающих и голосам вокруг него — голосам, которые сдерживало его присутствие. Макферсон вернулся с Еленой.
— Я пила чай, — сказала она. — Но меня беспокоит твоя повязка. Как она?
— В порядке, — ответил он.
— У меня есть бинты, если вам надо, — сказал Макферсон.
— Не надо, — ответил Квейль.
— Нет, надо. Дайте, пожалуйста; я перебинтую утром, когда будет видно.
Квейль лежал на большом брезенте. Небо было подернуто дымкой, и лицо Квейля слегка покрылось росой. Елена села возле него, пощупала повязку и при этом нежно погладила его по голове. Его физическая усталость дала себя знать, и он заснул. Поворачиваясь на другой бок, он услыхал опять непрерывный грохот отступления. Все остальное молчало. Кто-то лежал на брезенте, завернувшись в одеяло. Квейль наклонился над спящей фигурой. Это была Елена.
