Невыносимые противоречия (СИ) - Stochastic Аноним (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
- Спасибо, я больше хочу пить, чем есть.
- Желаете свежевыжатого апельсинового сока? Или яблочного? Или гранатового?
- Ром. Я возьму бутылку рома, - Генри несколько раз крутанулся вокруг своей оси.
Черт, он забыл, где шкаф с выпивкой. В тот первый вечер они с Францем пришли с веранды, значит...
- Светлый или темный? - спросила женщина.
- Светлый.
Прихрамывая на правую ногу, она прошла между столами и открыла дверь, которую Генри не заметил.
Он выпил кофе на веранде - в саду работали поливалки, на клумбах мужчины пересаживали цветы. Возвращаясь в комнату Франца, он никого не встретил в коридоре, никого не заметил в залах и на веранде. Первый этаж был пуст, словно вымер. Сев на кровать Франца, Генри открыл бутылку. Если он останется в комнате, он напьется. Вылакает все за полчаса.
Он долго стоял на пороге, прислушиваясь к звукам в доме. Когда здесь убирают? Протирают пыль, пылесосят?
Он спрятал пузырек с таблетками в карман, вышел и не закрыл за собой дверь. Поднимаясь на второй этаж, понял, что сделал глупость. Если его не заметят наверху, то кто-то может заметить открытую дверь в комнате Франца, заглянуть внутрь и увидеть, что его нет. А если его нет, значит, он шляется по дворцу.
Сердце застучало у Генри в ушах. Разве ему запрещено шляться по дворцу? Касто в первый день приглашал его посмотреть картинную галерею президента.
Второй этаж встретил его раскрытыми дверьми конференц-зала. Ряды синих стульев, экран проектора во всю стену. Все получилось проще, чем он себе представлял. В какой-то момент Генри захотел, чтобы кто-то появился и помешал ему, спугнул его. Достаточно было бы горничной, которую он встретил часом раньше на лестнице. Он спросил бы где картинная галерея, испугался бы и сбежал. До вечера бы дрожал и прокилинал себя, сидя в постели Франца, но на новую вылазку не отважился бы. Но никто не появился, Генри нашел спальню президента. Дверь открылась бесшумно. Из ванной на него смотрело зеркало, на кровати лежало покрывало без единой складки, на стене вытянулась картина. Генри не понял, что на ней изображено.
Лонарди не ошибся. Президент действительно принимал таблетки. Много таблеток. Прежде чем Генри нашел в ванной нужный пузырек, он уронил дюжину других. Каждый раз, когда они цокали о пол, он ждал выстрела в спину. Но никто не пришел. Как только Генри достал отраву из кармана, у него вспотели ладони. Каким-то чудом он удержал пызрек в руках и закончил начатое.
Он вернулся тем же путём, что пришел и сразу приложился к рому. Когда в животе заурчало, отправился в ванную и спустил антидепрессанты в унитаз. Настоящие таблетки. Отраленные остались в комнате президента. Когда в его руках осталась пустая баночка, Генри испугался, что совершил ошибку. Не стоило их выкидывать. Когда президент заболеет, Франц может вспомнит про таблетки и попросить Генри их показать. Или не вспомнит? С какой стати Францу подозревать Генри? Потому что Франца к этому подтолкнет Касто.
Нужно прекратить думать о Франце. Генри прикончил бутылку и спустился за новой. Кухарки запекали на ужин мясо.
Вернувшись в комнату, Генри насквозь промок от пота.
Не думать о Франце. Не думать о Касто. Не жалеть себя. Как жаль, что после двух бытылок он не может сходить за третьей. Двигаться трудно, муторно, а мысли все никак не хотели успокаиваться.
И все же Генри удалось провалиться в спасительное, пьяное беспамятство. Разбудило его возвращение Франца. Почему-то Франц испугался. Бросился к кровати, схватил Генри, тряс и вертел. Потащил в ванную и даже пытался засунуть ему два пальца в рот.
- Нет! Прекрати! Отпусти меня! Пошел на хуй! - Генри сумел оттолкнуть его. А может, Франц просто позволил себя оттолкнуть?
- Прости, я просто никогда не видел, чтобы ты был так пьян.
- Не извиняйся, - Генри полез целоваться.
Франц позволил вжать себя в стену, но когда Генри начал расстегивать ему ширинку, выкрутился.
- Как прошел твой день? Посадил пару убийц? Нашел пару борделей? Спас проданных в сексуальное рабство детей? - Генри было стыдно за себя, но он не мог заткнуться. Кажется, он вывалил на Франца все свое разочарование и отчаяние. Он и сам не знал, что в нем скопилось столько дерьма. И чем больше Генри кричал, тем отвратительней он себя чувствовал. Так мерзко, беспомощно и глупо он чувствовал себя только подростком, когда ругался с матерью.
В отличие от Шеннон Франц не повелся на провокацию. Выслушал истерику Генри, не проронив ни слова. А когда Генри выдохся, завалился на кровать и начал дрожать, Франц накрыл его одеялом.
Генри спрятал лицо в подушку. Он подвел и Шеннон, и Франца. Он подставил их обоих. Убил.
Он проснулся от головной боли. Открыв глаза, встретился взглядом с Францем и замер. Казалось, Франц смотрел слишком пристально, казалось наблюдал давно. Который час? Вроде рассвело? Может, Генри говорил во сне? О Луизе? Альбе? Убитой девушке со светлыми волосами? А может, ночью президент принял таблетки и умер? Ведь насчет медленного действия яда Луиза могла ошибиться или соврать. И теперь Франц скорбит об отце и знает, кто во всем виноват? Почему Генри не может ничего прочесть по его лицу?
- Ты заказал билет на самолет? - Франц коснулся его волос и вымученно улыбнулся.
Генри кивнул, слова застряли в глотке.
- Вчера... - стоило заговорить, Генри ощутил тошноту.
- Я знаю, - Франц поцеловал его в висок. - Ты наговорил много чепухи, потому что уезжаешь и не уверен правильно ли это. Но, Генри - это правильно. С самого начала в этой стране тебе грозила опасность. С самого начала с тобой здесь происходили вещи, которые не должны происходить. Ни с кем.
- Прости.
- Не извиняйся.
Генри улыбнулся, это была его реплика. В устах Франца она звучала по царски, как разрешение или приказ. Проклятье.
- Мне будет спокойнее, если ты уедешь.
Они позавтракали на веранде. Белая скатерть, квадратные тарелки, удышливый запах свежескошенной травы вокруг. Генри запивал аспирин кофе, когда к ним присоединился Эдуардо Варгас. Аппетит у него был плохой. Голос звучал приглушенно. В домашней одежде президент выглядел больным, уставшим и старым. Или дело в том, что яд начал действовать? Генри боялся посмотреть ему в глаза, разглядывал морщинистые руки на столе. Закуривая, Варгас несколько раз вхолостую щелкнул зажигалкой. Уронил нож, нагнулся, поднял, покраснел и вспотел от усилий. Разглядывая президента, Генри пропустил вопрос Франца. Хотел переспросить, но у него пропал голос. Он больше не выдержит во дворце ни минуты.
У Генри дрожали руки, когда он сел в машину. Франц списал его состояние на похмелье. На пути в аэропорт они почти не разговаривали. У Генри не было сил, а Франц... В его молчании Генри чудилось что-то зловещее. Машина плыла по шоссе, рядом мелькали грузовики, автобус и указатели. Но Генри чувствовал -что-то ломалось, кричало, визжало, скрежетало. Что-то взрывалось и умирало.
