Большая книга перемен - Слаповский Алексей Иванович (книги без регистрации TXT) 📗
– Пусть будет так.
– Не пусть будет, а так.
Даша разозлилась. Кто ему виноват, что он придумал себе какие-то приемы и использует их наверняка с каждой девушкой, очень уж все спланировано, хотя вид импровизации сохраняется.
– Да не так, – сказала она, – а просто я тебе не сцена, а ты мне не актер. Захотел – трахнул, и все, и никакого театра не надо. А тебе обязательно все обставить. Музыка, свет, декорации. Почему музыки, кстати, не было? Я без музыки не возбуждаюсь.
– Тебе что? «Белые розы»?
– Именно! А то у тебя там, наверно, – Даша показала на полки с музыкальными дисками, – одни Бахи с Шопенами, а у меня от Бахов с Шопенами полный нестояк!
– К сексологу со своими проблемами, до свидания!
– А тебе к психиатру! У тебя явно все извилины в спираль закручены. Перед тобой девушка, а ты о ней, что ли, думаешь? Ты думаешь, как бы показать, что ты хороший! Что умелый! Да верю на слово!
Егор вскочил и пошел на Дашу.
– Слушай, ты! Не дразни во мне кавказца! Я не позволяю женщинам с собой так говорить, ясно?
– О, ё! Я думала, ты режиссер, а ты джигит! Вот повезло!
Егор сделал шаг, замахнулся.
И ударил бы.
Даша поняла – ударил бы. Ждал, что она закроется руками, а он ударит по рукам. То есть как бы и ударил, но по рукам, не по лицу.
Надо же, всю жизнь никто не трогал, а тут подряд пошло. У одного выпросила, другой сам лезет.
Даша отскочила, схватила со столика бутылку:
– Только попробуй!
Егор опустил руки и сказал:
– Ладно, бей.
Угадала, подумала Даша. Человек на самом деле хотел не ударить, он ищет выход из неприятного положения. Все-таки она обломала его, кому это понравится?
Она поставила бутылку, пошла к двери. Остановившись, сказала:
– Ты прав, я полная дура, я все испортила. Не надо было тебе вообще связываться со мной. Я неадекватная, разве не ясно?
Егор промолчал, она вышла.
Егор взял бутылку и выпил из горлышка – до дна.
Нет, она, конечно, не глупая. И он ей нравится, это ясно. Но оказалась слишком стеснительная. Видимо, не привыкла к таким любовным мизансценам. Наскоро где-нибудь, где взрослых нет, пять-десять минут, а после сигареты в зубы, задымили, выдохнули: «Хорошо!»
В таком возрасте им часто нужен не секс (в котором они ничего не понимают), а факт секса. Отметились, как взрослые. Молодцы.
Напоследок все сделала правильно – постаралась утешить, успокоить.
Но от этого не легче.
Ничего. Все поправимо.
Но ему нужна компенсация, позарез нужна компенсация.
И Егор позвонил Яне.
А Даша опять была ночью у Володи.
Как всегда, в начале он немного стеснялся, и Даша поняла, что ей это нравится: стесняться – естественно. Она и сама тоже немного стесняется. И это хорошо. Потому что когда перестают стесняться и привыкают, тогда и наступает конец всему.
31. СЯНЬ. Взаимодействие
____ ____
__________
__________
__________
____ ____
____ ____
Близится несколько неожиданных, очень выгодных для вас событий.
Закончив самые неотложные из дел (а все закончить невозможно), Павел позвонил Даше и напомнил о второй встрече из трех обещанных. Договорились, что она будет ждать на углу Прогульной и Пушкина, а он заедет.
Павел сам был за рулем одной из своих машин.
Предложил Даше:
– Поедем на природу, душно в городе.
– В самом деле, должна же я вас на пленэре снять.
– Мы на ты.
– Тебя. На пленэре. Снять.
Поехали по относительно свободному городу (была суббота), Павел поглядывал на Дашу, улыбался.
– Всё думал, чем же мне тебя еще заинтересовать, – сказал он.
– И?
– Не придумал. Скажи сама, что тебе в мужчинах нравится?
– Да ничего мне в вас не нравится.
– Нет, я серьезно.
– В мужчине мне обычно нравится то, что он мне нравится. Остальное мелочи.
– Опять смеешься?
– Слегка, – сказала Даша, хотя ответила вполне буквально.
И подумала: обязательно им нужно, чтобы их похвалили. Ведь чего он ждет? Он ждет, чтобы я назвала те замечательные качества, какие есть у него. Ладно, мне не жалко, дадим леденчика мальчику (потому что все-таки пацаны они – до самой старости).
– Ну, – сказала она, – мне нравятся мужчины сильные, волевые, энергичные. Те, кто ведет, а не те, кого ведут.
Павел кивал головой, словно подтверждая что-то. То есть не что-то, а именно то, что у него все это имеется.
– А правда, будто ты чуть ли не самый влиятельный человек в городе? – спросила Даша.
– Нет. Но из первой десятки.
– Значит, у тебя власть?
– В какой-то мере. Я ведь депутат ко всему прочему. Правда, хожу туда редко, за меня там представитель отдувается. На голосования иногда приезжаю, да и то не всегда. В комиссиях состою, вопросы решаю. Социальные, экономические. Неинтересно все это.
Даша понимала, что ему интересно говорить только о своих высоких чувствах, но она как раз этого слышать и не хотела, продолжала задавать вопросы о его работе и о прочих мало значащих для нее вещах, слушая внимательно, будто и в самом деле хотела знать это.
Выбрались наконец за город, Даша увидела рощицу на холме, попросила проехать туда. Павел сказал, что хотел отвезти ее подальше, где воздух чище, где у него есть, как он выразился, избушка на курьих ножках.
– Успеем в твою избушку. Там, смотри, березы, я люблю березы.
В рощице оказались не только березы, но и разместилось среди деревьев небольшое кладбище, принадлежавшее раскинувшейся у холма деревеньке.
– Тут мертвых больше, чем живых, – сказал Павел, оглядывая деревеньку, состоящую из двух десятков домов, и кладбище, на котором могил действительно было раза в три больше.
– Ничего. Поэтично.
– На фоне могил снимать будешь?
– На фоне берез.
Занялись съемкой, но Павлу быстро надоело, он сказал:
– Все, Даша, извини, хватит. Что мы дурака валяем? Давай откровенно.
– Давай.
– У меня каждый год сейчас за десять. Ну, за пять. Возраст, сама понимаешь. А у тебя вся жизнь впереди. Я предлагаю так: поживи со мной хотя бы год.
– Без свадьбы?
– Нет, извини. Всё как положено. И в церкви обвенчаемся.
– А вдруг я мусульманка?
– Уже поверил. Короче, все серьезно. Хотя бы на год. Потому что я без тебя не смогу. Говорю открытым текстом.
– А я не могу так, как ты предлагаешь.
– А как ты можешь?
– Посмотреть, подумать.
– То есть нет ты тоже не говоришь?
– Не говорю. Если ты хочешь откровенно, тогда слушай. У меня есть парень. Друг. Я очень хорошо к нему отношусь. Я недавно ему сказала: а что если я выйду замуж за другого, стану богатой, а года через три вернусь? То есть даже не через год, заметь себе. Хотя ты сначала про пять лет говорил.
– И что он?
– Ударил меня. И правильно сделал.
Тут Даша слегка слукавила, несмотря на условие говорить откровенно, но если не докапываться до мелочей, то Володя за это и ударил. Так что все почти честно.
– Ты меня имела в виду? – спросил Павел.
– Вообще-то да. На самом деле я пока замуж не хочу. Но самое смешное, то есть смешного ничего нет, самое интересное, что ты мне нравишься. Не убиться, конечно, но нравишься. Только этого маловато.
– На первый случай хватит, – сказал Павел. – Я потерплю, только скажи – сколько ждать?
– Чего ждать? Что я соглашусь за тебя замуж выйти? Или скажу, что нет?
– Да. Или то, или то.
– Ну… Месяц хотя бы.
– Спасибо, я думал больше. Ты не представляешь, что со мной делается. Я смотрю на тебя, у меня все в душе… – Павел хмыкнул. – Бог слов не дал. Ну, цветет. Поет, ликует.
Лицо у него было действительно восторженное, будто пьяное, все это казалось Даше странноватым – в этой рощице возле могил.
– Я тебя люблю, Даша, от одного этого, что я это говорю, у меня там что-то обрывается. Горячо, будто меня внутри ранили. Дашенька, девочка моя, пожалей, а?
