Большой футбол Господень - Чулаки Михаил (книги хорошего качества TXT) 📗
– Мы издадим Ваши Откровения сразу десятком миллионов. И это только первый завод! Да все нынешние мировые религии завтра останутся в виде маленьких сект, все люди поклонятся Вам. А уж тиражи пойдут на миллиарды! Закажем переводы на все языки мира.
– Откровения – не Мои, – из чувства справедливости поправил Дионисий. – Откровения продиктованы Мне непосредственно Божественными Супругами. А Я – всего лишь Их любимый Сын.
– И это счастье – жить в одну эпоху с Вами, иметь возможность видеть Вас, дышать одним воздухом.
И первозванные Нина с Натальей, и Серёжа – все почитали Дионисия, но только теперь Он понял, что первые Его последователи немного не договаривали. И только московские гости наконец оценили Его полностью. Почти полностью.
Они сидели у камина, который приятно грел даже в мае, Оркестр угощал москвичей коньяком, и сам, естественно, угощался, а Дионисий пил виноградный сок. Не понял Он пока радости в легком дурмане. Да и не может Сын Божий позволить себе валяться пьяным как какой-нибудь Ной.
В прихожей они снова целовали Дионисию руку.
– До завтра, братья. Жду вас в Шувалово.
Понятно, что приехал Дионисий даже в более приподнятом духе, чем обычно.
Перед отходом ко сну Он захотел проведать Мавру: не родила ли уже?
Отвыкший обходиться без прислуги, Он кликнул с собой Онисимова:
– Посвети-ка мне, Оркестр.
Онисимов хотел спать, но безропотно взял фонарь и пошёл впереди патрона.
– Бойкие ребята, – бормотал он на ходу. – За такими только гляди!
– Отличные парни, – недовольно прервал Дионисий. – У них масштаб.
– Масштаб-то масштаб, только бы процент отстегивали.
Они спустились в подвал.
– Мавра, – позвал Дионисий, – Мавра!
Мавры видно не было.
– Да свети же, Оркестр… Мавра!
И тут Онисимов заметил непонятные коробки.
Незнакомые. Чужие. Около самого оконца. И фанерку, похоже, отрывали.
Онисимов вспомнил недавний пакет под машиной Пустынцева.
– Бомба, – закричал он, – бежим!
Дионисий тоже увидел коробки и сразу поверил – бомба.
– Сейчас. А где Мавра?
– К черту Мавру! Бежим, она грохнет в любую секунду!
– Нет, хочу Мавру! Она нас спасла, мы бы иначе не спустились. Мавра, Мавра!
– К черту! – Онисимов бросился к лестнице, швырнув Дионисию фонарик.
А Тот оставался совершенно спокоен. Он светил по углам, приговаривая:
– Мавра, Мавра, Мавра!… – И тут же успокаивал убегавшего Онисимова:
– Ничего не сделается с Сыном Божиим! Родители защитят. Уже явили чудо через Мавру, явят ещё!.. Мавра, Мавра!
Онисимов не слушал увещеваний. К черту Родителей Небесных! Он взбежал обратно на этаж, выскочил в сад через боковой ход. Мобильник у него нашёлся с собой, и он принялся названивать в милицию! 02 было уныло занято. Возвращаться обратно в подвал и тащить Дионисия насильно Онисимов не собирался. Тем менее он собирался бегать по дому, выводить всех прочих жильцов. Наоборот, он отходил подальше, чтобы в момент взрыва не достали осколки.
Онисимов уже привык бояться мальчишку, но сейчас всё заглушил ужас ожидания взрыва. О том, что Сынок Божий выйдет и расправится с беглецом, Онисимов не думал.
Наконец Дионисий увидел Мавру. Она лежала, лелея свое большое пузо, ничуть не встревоженная беготней и криками Онисимова. Дионисий схватил Мавру и потащил наружу. Мавра слабо отпихивалась лапами, но терпела.
Поднявшись из подвала, Дионисий вспомнил, что наверху должны быть и Клава, и первозванные, и этот маленький Миша.
Наверное, Онисимов их вывел. И вдруг Он понял, что Онисимов трус, Онисимов не станет бегать по дому.
Держа Мавру, чтобы не убежала обратно в подвал, Он пошёл на второй этаж. Он знал, что Он – сын Божий, а потому неуязвим. Он не бежал – Он шел.
Стукнул в дверь к Наталье:
– Быстро выходить, бомба в подвале!
Наталья выскочила рубашке. Одной рукой они тащила Мишу, другой схватила какие-то тряпки.
– Девочки, бегите, пожар! – закричала она истошно.
– Бомба, – поправил Дионисий.
– Девочки, бегите, пожар и бомба!
Выскочила Клава.
– А Нина где? – обеспокоилась Наталья.
Дионисий стал стучать к Нине. Та не отзывалась.
Онисимов уже рассчитал, что если Дионисий сейчас взорвется, никто не помешает Ему явиться воскресшим на третий день узкому кругу лиц – и самому Онисимову, и ребятам из Москвы, и Пустынцеву. А уж они все будут свидетельствовать остальному миру. Так что гибель Его тоже несмертельна.
Наконец он прозвонился в 02 и закричал:
– У нас в подвале бомба! Я сам видел. Пишите адрес: Шувалово…
И в этот момент увидел из своего далека выбегающих Клаву, Наталью со своим говнюшком, и последним – Дионисия. Сын Божий шествовал шагом.
– Быстрее, – закричал Онисимов, – быстрее!
Дионисий торжественно показал всем спасенным пузатую Мавру.
– Целуйте ей каждую лапу. Чудо явлено через…
Тут как раз рвануло.
Удар воздуха был такой, что Дионисию показалось, с него сорвало волосы. Потрогал свободной от Мавры рукой: целы кудри, устояли перед воздушным цунами. Мавру волной прижало к Нему, и кошка утробно завыла от первобытного ужаса.
Женщины упали на колени и стали целовать Учителю ноги.
Дионисий усмехнулся Онисимову.
– Ты тоже, целуй. Чтобы я не рассказал как ты…
Дионисий чувствовал Себя настолько выше Онисимова, что и не гневался по-настоящему. Онисимов – жалкий человек, тля, едва различимая Им, Сыном Божиим. Пусть бежит. А Он – Он неуязвим. Вот, пожалуйста, ещё одно чудо: дождались Родители Небесные, когда Сын их наконец выйдет, и только тогда разрешили взрывать. Удивляться тут решительно нечему.
Онисимов покорно бухнулся на колени и стал прилежно целовать ноги Учителю. Дионисий потерпел недолго и наконец оттолкнул усердного Оркестра:
– Ладно, отвали! Предатель ты. И маловер. Рядом со мной не погибают, а спасаются, идиот.
И он пнул Онисимова ещё раз – целясь носком ботинка в нос.
Отринутый пинком, Онисимов не обиделся, а сообразил: а кто видел, что Дионисий вышел своими ногами? Никто не видел, кроме своих. Гораздо естественнее Ему – погибнуть во взрыве и воскреснуть. Да не в духе, а прямо во плоти! Сыну Божиему воскреснуть – что в баню сходить.
Если уничтожить нынешний Космос как первую неудачную модель, то, конечно же, Господствующее Божество немедленно сотворит следующий дубль – не томиться же Ему снова в Хаосе!
Соблазн очередного Творения ещё и в том, что в первое время новая Вселенная вдвойне интересна именно своей новизной: новые варианты жизней на планетах, новые константы, организующие астрофизические процессы. Быть может, в другой раз удастся уменьшить или вовсе исключить энтропию, залатать черные дыры, которые разъедают ткань нынешней Вселенной как источает моль старое шерстяное одеяло. Да, в первое время интерес всегда особенно напряжен, а потом всё больше одолевает привычка. Но менять Вселенные как перчатки все-таки нехорошо. Господствующему Божеству не перед кем отчитываться, Некого стесняться, а все-таки – нехорошо. Собственные понятия о чести Оно установило Само Себе, и по этим понятиям – нехорошо. Так что всякий Космос – достаточно всерьез и довольно надолго. И нынешний тоже не нужно отбрасывать слишком уж легко и бездумно: при всех изъянах все-таки ведь и достоинства в нем тоже имеются.
Надо ещё подумать, прикинуть, взвесить.
Весть о взрыве разнеслась мгновенно. Светлана Саврасова примчалась снимать ещё дымящиеся развалины.
Онисимов переговорил с Дионисием – о Воскресении, и Учитель снисходительно одобрил идею. Трус и подлец этот Оркестр – но под лысым черепом котелок варит! И когда Светлана поднесла Сыну Божию микрофон, Дионисий, уверенно глядя в камеру, рассказал:
– Взрыв застал меня в первом этаже, около гроба мученицы Зои. Меня подняло – и я очнулся у ног Моих Небесных Родителей. Отец сказал: «Любимый Сын Наш, Тебе ещё рано покидать Землю, Твоя миссия ещё только начинается». И Мама добавила: «Я бы счастлива не выпускать Тебя из объятий, но Мы, Боги, должны выполнять свой долг. Возвращаяся к людям, Сыночек, а Мы не оставляем Тебя ни на минуту!» Они Оба поцеловали Меня, Я почувствовал огромную силу в Себе и сразу увидел Себя в ста метрах от развалин, куда перенесся целым и невредимым.
