Дорога на Вэлвилл - Бойл Т. Корагессан (книги бесплатно без txt) 📗
Точно! Потом еще и еще. Зрители придвинулись ближе, глаза впились в одну точку. Из норы без всяких прелюдий вылезло нечто. Нечто грузное, усатое, с раздвоенным носом. Это и есть сурок? Вот как они выглядят? Затаив дыхание, толпа следила, как грызун чешет ухо задней лапой, потом глядит в небо. В этот самый миг, как по команде, тучи расступились и узкий солнечный луч осветил блестящую шкурку зверька, отбросив тень на мертвую желтую траву. Вот и все. Сурок посмотрел на людей глазками, похожими на две черных бусинки, замотал башкой, словно его пронзил разряд электрического тока, и нырнул обратно в нору.
Тучи немедленно сомкнулись, как пальцы сжатого кулака.
Часть III
Прогноз
Глава первая
Вопросы, вопросы, вопросы
Весна в Бэттл-Крик в тот год запоздала. За первую неделю апреля выпало целых два с половиной фута снега. Иней изукрасил ветви плакучих ив; лягушки замерзали в грязных ледяных лужицах; зато ловушки Бьорка Бьоркссона ломились от добычи: в них то и дело попадали сбитые с толку скунсы, дикобразы, опоссумы и бобры. На пастбищах мерзли коровы и козы. Санки вновь поспешно извлекались из сараев. Восемнадцатого числа за оттепелью, понапрасну обнадежившей крокусы и подснежники, ударил жестокий мороз со снегом и ветром. Деревья превратились в хрустальные скульптуры, а улицы – в сплошной каток. Птицы тоже не слишком торопились с визитом в Бэттл-Крик. В кормушках Санатория толклись воробьи, сойки и скворцы, как раз принявшиеся осваивать эти места, но малиновок, иволг или дроздов пока было не видно. Только в мае возле болот начала пробиваться заячья капуста, закраснелся ревень в дальнем конце огорода, весенние квакши наконец-то выбрались на волю, и под их пронзительные любовные песнопения ночь начала стремительно сокращаться.
Джон Харви Келлог испытывал разочарование – впрочем, как и все жители Бэттл-Крик, за исключением разве что Бьорка Бьоркссона да каких-нибудь оголтелых фанатиков санного спорта. Доктор рвался в бой со скукой, для чего требовались пикники, рыбалки, купания на открытом воздухе и пляски вокруг Майского шеста. Мечталось: на день рождения Линкольна он вычернит бороду и напялит высоченный цилиндр, в мартовские иды будет выступать в тоге и лавровом венке, а на Пасху выпустит на волю сотню белых кроликов – но увы! Для человека, всей душой веровавшего в целительную силу света, затянувшиеся морозы превратились в жестокое испытание. В оранжереях Санатория в искусственном тепле нежились самые разные цветы, радовавшие глаз доктора; к его услугам был пальмовый сад и электрический солярий, однако привезенный из Флориды загар давно уже поблек, и Келлог, столь давно томившийся по Гелиосу, истинному божеству, чувствовал себя нервным и истощенным, не лучше какого-нибудь эскимоса или лапландца.
В тот вечер в начале мая пастырь готовился поведать своей верной пастве об ужасах, сопряженных с мясоедением. Собственно, никто не просил его развить именно этот сюжет, за всю неделю никому не пришло на ум опустить в ящик листок с подходящим вопросом, но подобные пустяки не смущали доктора. Сказать по правде, за долгие годы он убедился, что пациентов волнуют совсем иные проблемы. Как избавиться от застарелой мозоли на большом пальце ноги, не надевая обувь большего размера? – Мисс М. С. Может ли нарост на шее, прямо под правым ухом, быть как-то связан с вялостью печени? – М-р Р. П. П., эсквайр. Возможно ли вылечить косоглазие у ребенка с помощью травяных компрессов? – Миссис Л. Л. Чаще всего Келлог с готовностью удовлетворял любопытство своих пациентов, попутно раскрывая при этом более важные и глубокие темы. Пусть никто не поинтересовался деятельностью Taenia saginata,паразита, обитающего в мясе свиней, обыкновенного ленточного червя – раз в данный момент самого доктора волновал именно этот вопрос, о нем, об этом паразите и связанной с ним страшной угрозе и пойдет речь. В конце концов, ящик для почты – всего лишь дань традиции. Кому, как не врачу, судить о том, что в первую очередь следует знать страждущим. Что они хотели быузнать – это совсем другое дело; порой их желания совпадают с высшим замыслом, а порой, как сегодня, – нет. Зато доктор подготовил чудесное представление для своей публики – будьте уверены, такое они не скоро позабудут.
Без пяти восемь Блезе зашел за Шефом, и доктор двинулся по коридору, через вестибюль и южное крыло, расточая на каждом шагу улыбки, кивки и приветствия. Под гром аплодисментов он вступил в большую гостиную. Скромный, подтянутый, в летнем костюме – белый костюм, конечно, несколько не по погоде, но надо поторопить матушку-природу, – он распростер руки и потребовал тишины.
– Добро пожаловать, леди и джентльмены, достопочтенные наши гости! – воскликнул Келлог, благословляя взором свою паству. Никакое зло не постигнет их. Они не познают склеротического огрубения артерий, учащенного трепетания сердца, опухолей и язв, дрожи в руках и неверной походки – избранные и призванные, праведные, осененные его присутствием.
– Итак! – с места в карьер ринулся он. – Следуя духу Простой Жизни, сразу, без всяких проволочек, возьмемся за сегодняшнюю тему. Что тут у нас? – прокашлялся, поправил белую оправу очков. – Ага. Вопрос от… – развернул листок, – от мистера У. Б. Дж. об опасностях животной пищи. Зачитываю: «Нам известно, что потребление животной пищи чрезвычайно опасно. Не говоря уже о том, что оно противоестественно и противоречит всем законам божеским и человеческим, оно также вызывает автоинтоксикацию и становится причиной многих болезней, зачастую фатальных, если не применить своевременное лечение. Сопряжены ли с употреблением животной пищи и другие опасности, и если да, то какие?» – Оторвавшись от листочка с вопросом, доктор искренне похвалил: – Прекрасный вопрос, мистер У. Б. Дж. – поздравляю! Итак, не вдаваясь в подробности относительно прискорбного состояния, в каком находятся бойни нашей страны – о чем я уже говорил с этой кафедры две недели назад… – Тут доктор приостановился. – Да. Именно две недели. Тем, кого тогда не было с нами, позвольте порекомендовать обратиться к великолепному роману «Джунгли» мистера Элтона Синклера – кстати говоря, этой осенью он был в числе наших гостей, большая честь для нас, – и, разумеется, к моей книге на ту же тему «Следует ли нам убивать ради пищи», которая была опубликована нашим санаторским издательством за год до выхода замечательного произведения мистера Синклера. Каждый из вас может приобрести эту книгу за весьма умеренную цену. Все деньги пойдут на научно-исследовательскую работу Санатория. Но оставим это в стороне. Я не собираюсь нынче наводить на вас страх историями о том, как выделения животных, их фекалии, кровь, урина и даже блевотина попадают в фарш для сосисок или в банки с тушенкой; я не стану упоминать про обыкновение перемалывать мясо животных, больных туберкулезом… Я уже вижу, в какую пучину отвращения повергает вас одно перечисление этих установленных фактов. Разве не должен цивилизованный человек содрогнуться от негодования? Попробуйте хоть на одно мгновение вообразить себе вопли ужаса, испускаемые беспомощными телятами, ягнятами, поросятами, цыплятами, утятами и индюшатами, ведомыми на заклание и обоняющими запах крови, уже пролитой их сородичами, их братьями и сестрами, их предками и родителями!
Руки оратора вновь простерлись к аудитории:
– Да, я не собираюсь ныне разоблачать это преступление против жизни и здоровья, это изуверство, продолжающееся и ныне, в тот час, когда мы беседуем здесь! Нет, сегодня я только отвечу на вопрос мистера У. Б. Дж. и поведаю вам, со всеми тошнотворными деталями, о еще более коварном зле.
Взгляд доктора прошелся по лицам: ряд за рядом, до распахнутых в конце зала высоких дубовых дверей, а за ними, в коридоре, сгрудилось еще двадцать, а то и тридцать человек.
– Сегодня, леди и джентльмены, я намерен рассказать вам кое-что о паразитах, иначе говоря, о червях, что таятся в каждом кусочке мяса, который вы сознательно или бессознательно позволили себе вкусить – я имею в виду до обращения к физиологической жизни.
