Здравствуй, Никто - Догерти Берли (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
— Знаешь, почему поднялся такой ветрище? Про парниковый эффект слыхал? Вот так! Мы покоряем космос, изобретаем компьютеры, а теперь и климат меняем! Человек — царь природы, так-то!
— Не пори чушь, — осадил я его. — Ты ничего не понимаешь. Это еще одно свидетельство человеческого бессилия. Человечество стремится к самоуничтожению, и мы не в силах что-либо изменить. Все предопределено.
— Как в компьютерной программе, да?
Наконец мы уснули. Всю ночь снаружи, как голодный зверь, выл ветер. Ночью с крыши свалилась печная труба и, проехав по черепице, грохнулась на улицу. Я проснулся в холодном поту. Мне приснился жуткий сон, будто бы Элен вдруг сорвалась с обрыва, покатилась и разбилась на мелкие кусочки. Я бегу за ней вслед и, скрючившись, дрожащими руками собираю осколки. И у меня есть только синее пальто с бархатными пуговками, в которое я их заворачиваю.
Перед тем как отправиться в школу, я решил позвонить ей. Меня все еще преследовал ночной кошмар, точно образы из фильма ужаса.
— Элен, ты в порядке?
Долгое молчание на другом конце провода.
— Элен? — испуганно повторил я.
— Не знаю.
— То есть как? Что случилось?
— Встретимся после школы. Мне придется пойти: так уж мама решила. — И она повесила трубку.
Опрометью я выскочил из дома. Под ногами хрустнули черепки печной трубы, я смел их с асфальта в грязь. Я бежал навстречу ветру и полной грудью вдыхал холодный воздух. Элен снова хочет видеть меня! Все остальное не в счет.
От моей школы до школы Элен было пару километров, к тому же в гору. Всю дорогу я бежал. Когда я добрался до ограды, дыхания уже не оставалось. Прислонившись к стене, я с трудом перевел дух. Элен не появлялась. Да и вообще на улице было довольно пустынно, и я решил, что скорее всего она дожидается меня в вестибюле учебного корпуса, чтобы не стоять на ветру. Я хорошо ориентируюсь в чужих школах. Когда я был помладше, мы ходили сюда на футбол, а вскоре после того как мы начали встречаться с Элен, я ходил к ней на концерт. Тогда-то я и понял, что Элен не похожа ни на одну из тех девчонок, с которыми я встречался раньше. Помню, я боялся идти, думал, что это будет жуткое зрелище: Элен танцует на сцене перед толпой народа, но все вышло по-другому. Я глаз не мог от нее оторвать: кроме нее, никого не видел на сцене. Мне казалось, что она танцует только для меня. Скорее всего так оно и было. Весь концерт я просидел со счастливой улыбкой на лице, глядя только на нее. Никому бы не рассказал об этом, даже Тому. После концерта она, счастливая, подбежала ко мне, и тут-то я решился открыть ей свои чувства:
— Я хочу сказать тебе кое-что, — решительно начал я. Элен, еще не остыв от выступления, кружилась вокруг меня.
— Нет, послушай, что я тебе расскажу! Директор решил, что я могу сдавать танец вместо одного из выпускных экзаменов. У нас в школе еще ни разу такого не было!
Она радовалась как ребенок, и танцевала, танцевала не переставая. Ее возбуждение передалось мне, и я закружился по залу за ней следом. Наверное, получалось дико неуклюже: долговязый дылда с огромными ступнями и торчащими локтями. Мы оба хохотали.
— Ну, что ты хотел мне сказать? — закричала Элен.
— Забыл! — Помню, как я на ходу пригладил волосы, падавшие мне на глаза, и подмигнул ей. Куда торопиться? Еще тысячу раз успею ей сказать. — Наверное, какую-нибудь ерунду. Глупость какую-нибудь.
— А сколько слов? — прощебетала она.
— Ну, три, — сдался я. Элен залилась веселым смехом.
— Получай три сдачи, Крис!
В вестибюле ее не было. Зато я увидел ее подругу, Рутлин: она стояла, прислонившись к стене, под портретом завуча и беспечно насвистывала. Увидев меня, она помахала рукой и, радостно улыбаясь, направилась мне навстречу, непринужденно покачивая сумочкой, словно маятником.
— Что случилось? — спросил я.
— А что ты имеешь в виду? — Рутлин расплылась в улыбке. — Что, собственно, должно было случиться?
— По лицу вижу. Где Элен?
—· А, Элен! Элен пошла домой.
— Но мы договорились встретиться.
— Ей нездоровилось, вот миссис Клэнси и отправила ее домой. А пока что ты можешь проводить до дому меня.
— Что значит «нездоровилось»? — я старался говорить небрежно, как Рутлин.
Рутлин еще раз радостно улыбнулась, словно недомогание во время урока — лучшее, что могло случиться с Элен.
— Да так, просто немного… — она помахала руками, изобразила шатающуюся походку. — Ну, ее немного шатало.
— Что, она пьяная была? Рутлин громко расхохоталась.
— Да нет, просто какая-то ерунда. — Она помяла в руках свою сумку. — Просто ей было не по себе, совсем чуть-чуть. Она просила передать тебе привет и тысячу поцелуев с надеждой на скорую встречу.
— Пойду навещу ее.
Я страшно волновался. Рутлин вывела меня из себя.
—Может, не стоит? — остановила меня Рутлин. — Ей надо побыть одной.
— Тогда позвоню, спрошу, как она.
Она помотала головой.
Подожди, пока она сама тебе позвонит. Ноги у меня подкосились.
Ради бога, Рутлин, что происходит?
— Знаешь что, — она задумалась. — Пожалуй, я как-нибудь вечером приглашу Элен в гости, и ты можешь зайти, тогда вы спокойно обо всем поговорите.
Почему не сегодня?
Подожди хотя бы до выходных. Серьезно, Крис, ей просто надо немножко придти в себя. Я знал, что Рутлин жалеет меня, но меня это только раздражало. Я почему-то неровно дышал. Вплоть до последнего воскресенья мы с Элен уже несколько месяцев встречались каждый день.
Ну, а тебе, надеюсь, не возбраняется ходить к ней в гости? Это только меня они не выносят, будто я прокаженный какой-нибудь или у меня носки воняют.
Сегодня я к ней зайду, — сказала она. — Ну, пока, Крис.
Мы дошли до угла улицы, на которой жила Рутлин. К нам подбежал один из ее младших братьев, и она, смеясь, подхватила его на руки. Мне ничего не оставалось, как развернуться и уйти.
— Эй, Крис, — крикнула она мне вслед. Я обернулся.
— Лови! — она швырнула мне небольшой пакет.
Едва свернув за угол, я распечатал его. Внутри оказался сборник сонетов Элизабет Браунинг, поэтессы Викторианской эпохи. На первой странице была надпись: «С днем святого Валентина, от Элен».
Я не раз бывал у Рутлин, они часто устраивали вечеринки: яркие украшения, громкая музыка, потрясающая ямайская еда. Мать Рутлин, Корал, была огромной приветливой женщиной со сладким, как патока, голосом. Рутлин и все ее братья и сестры говорили на привычном шеффилдском диалекте, а у Корал был настоящий ямайский акцент. Мне всегда казалось, что она — идеальная мать, она просто светилась теплом и добротой. Вечно без умолку болтала, а когда была в хорошем настроении, даже пела.
— Что за шкилет к нам пожаловал! — воскликнула она, открывая мне дверь.
— Пора бы уж тебе малость нагнать жирку, дорогой. Ты ведь хочешь стать сильным мужчиной?
— Элен пришла? — Я взволнованно озирался. В доме сновали хохочущие ребятишки, и все они показывали на меня пальцами.
— Пришла. Они с Рутлин наверху секретничают. Растут девочки, у них уже свои тайны.
— Да уж, эти тайны, — я ринулся наверх, прыгая через три ступеньки. Мне не терпелось увидеть Элен. Только перед дверью я на секунду замешкался и нерешительно постучал. Стоило мне войти, они сразу же замолчали. Было видно, что Элен только что плакала. Я смутился и замер в дверях.
— Ну, как ты, Элен?
— Пойду кофе сварю, — встала Рутлин.
— Терпеть не могу кофе, — скривилась Элен. — У него вкус, как у горелой картошки.
Рутлин вышла, прикрыв за собой дверь. Я подошел к Элен и пристроился рядом с ней на ручке кресла. Она даже не посмотрела на меня, и я никак не мог найти верных слов, не знал, как заговорить с ней. Откинувшись на спинку кресла, она тяжело дышала, еле приоткрыв рот и крепко зажмурив глаза. Никогда еще я не видел ее в таком состоянии. Я взял ее за руку, Элен не противилась, но ее кисть была безвольной и холодной.
— Что с тобой, Элен, — спросил я. — У тебя грипп, да?
