Звезда печали и любви - Агаджанян Самсон (бесплатные серии книг txt) 📗
— Идиот! — в истерике закричала девушка. — Ты за это ответишь!
Олег подошел к Оверченко.
— Это ты ей ножку подставил?
— Нет.
— Олег Иванович, он врет! — вмешалась одна из учениц. — Это он подставил!
Оверченко, зло сверкая глазами, повернулся к ней.
— Ты пожалеешь!
— Я жду ответа, — более требовательно произнес Олег.
— Ну, допустим, я? — вызывающе глядя учителю в глаза, ответил Оверченко.
— Я тебя удаляю с урока, но прежде чем уйти, ты должен попросить у Тарасовой прощения.
Тот ухмыльнулся и направился к двери.
— Вернись.
Оверченко остановился и, продолжая ухмыляться, смотрел на учителя. Олег, не обращая внимания на его вызывающий вид, спокойно произнес:
— Проси прощения,
— Не дождетесь.
— Если ты мужчина, поступишь так, как я сказал.
— По-вашему, я — баба?
— Если не попросишь прощения, выходит так.
— А может, вы за меня попросите? — продолжая нагло улыбаться, спросил Оверченко.
Весь класс напряженно следил за их поединком. Олег спокойно ответил:
— Я попрошу у нее прощения за такого наглеца, но и тебе придется это сделать.
— Я же сказал: не дождетесь!
— Ты, юноша, ошибаешься. Думаю, для тебя будет лучше, если извинишься.
— А если нет, что ты сделаешь?
— Во-первых, не тыкай, я не твой товарищ. И если бы я не был твоим учителем и это происходило бы в другом месте, ты бы узнал, что я с тобой сделал бы. Не отнимай у меня время. Проси прощения.
Оверченко усмехнулся, повернулся, чтобы уйти, но Олег схватил его за локоть.
— Я же тебе сказал: прежде чем уйти, проси прощения!
Оверченко резко выдернул руку, отскочил в сторону, принял боксерскую стойку.
— Ну, давай, подходи!
— Ты глупый и не понимаешь, что делаешь.
— Что, струсил?
Олег краем глаза видел, как класс напряженно ждал, что он предпримет. Отступать было поздно. Он подскочил к Оверченко и молниеносно применил прием. Тот полетел на пол. Не давая ему опомниться, прижимая его к полу, применил болевой прием. Оверченко дико взвыл.
— Проси прощения!
— Не дождешься, — от боли скрежеща зубами, прохрипел парень.
Олег не заметил, как из спортзала выбежала одна из школьниц. Через минуту она привела в спортзал Галину Анатольевну. От увиденного та опешила.
— Олег Иванович! — крикнула она. — Отпустите его!
Но он, словно не слыша окрика директора, еще сильнее надавил на локтевой сустав поверженного противника.
— Проси прощения!
От страшной боли у Оверченко глаза наполнились слезами.
— Прости… — хрипло произнес он.
— Громче, чтобы весь класс слышал!
Но тот только мычал. Галина Анатольевна подбежала к ним.
— Олег Иванович, отпустите его!
Олег освободил его руку, встал. Оверченко с трудом поднялся и с ненавистью посмотрел на учителя.
— Ты у меня кровью харкать будешь! Понял? — заорал он и, пошатываясь, направился к выходу.
— Оверченко, — позвала Галина Анатольевна, — вернись!
Но тот ударом ноги открыл дверь и, выходя, с силой захлопнул ее. Директор повернулась к учителю.
— Олег Иванович, объясните, что произошло?
Опустив голову, словно провинившийся ученик, Олег молча смотрел себе под ноги. Потом тихо сказал:
— Виноват, не сдержался.
— Галина Анатольевна, Олег Иванович не виноват! Это Оверченко виноват! — раздались голоса девчат.
В общем хоре голосов, которые яростно защищали учителя, трудно было что-то разобрать.
Но зная семью Оверченко, директор поняла, что ей не миновать очередного скандала и, чтобы защитить учителя, решила выяснить у ребят, что же произошло на уроке.
— Ребята, каждый из вас должен написать объяснительную. Олег Иванович, вы тоже напишите. После уроков зайдите ко мне.
Когда директор школы вышла, Олег посмотрел на ребят.
— Ну что, продолжим или?..
— Продолжим!.. — дружно крикнули ребята.
В оставшееся время урок прошел на высшем уровне. Отсутствие Оверченко положительно подействовало на ребят и они, как никогда, занимались с большим желанием.
Не прошло и часа, как из гороно раздался звонок. Галина Анатольевна, поднимая трубку, грустно улыбнулась. «Началось!» — подумала она и не ошиблась.
— Слушаю.
— Здравствуйте, Галина Анатольевна, Петров беспокоит. Что опять у вас произошло?
Она коротко рассказала зав. гороно об инциденте на уроке физкультуры.
— Почему вы об этом мне сами не доложили? Вы в курсе, что Оверченко в больнице и его родители, которые только что были у меня, собираются на вашего учителя в суд подавать?
— Игорь Максимович, в этом конфликте не только учитель виноват…
— Виноват, еще как виноват! Завтра жду от вас подробную объяснительную. Что-то я вашу школу не узнаю. Передовая школа дает ЧП, и не простое ЧП. Чтобы учитель ломал своему ученику руку — ну это знаете ли…
— У него действительно сломана рука? — обеспокоенно спросила она.
— Мне его мать так сказала. Галина Анатольевна, я вынужден высказать вам свое неудовольствие вашей работой, что вынуждает меня направить в вашу школу комплексную группу. До свидания.
Галина Анатольевна положила трубку, задумалась. «Нет, в обиду я Олега Ивановича не дам!» — решила она и позвонила в городскую больницу родительнице ее ученика, которая работала главврачом. Спустя несколько минут она уже знала результат. Перелома не было, только ушиб плеча.
Она позвала секретаря.
— К четырем часам пригласи на совещание администрацию школы, Олега Ивановича и классного руководителя 10 «А» класса,
В указанное время в кабинете директора собралось все руководство школы. Последним в кабинет вошел Олег. Тамара Михайловна с холодной усмешкой посмотрела в его сторону. Тот, не обращая внимания на ее ядовитый взгляд, сел рядом с полковником. Вадим Егорович ободряюще подмигнул Олегу.
Галина Анатольевна устало окинула взглядом присутствующих, тихо произнесла:
— Ну что, начнем? Я надеюсь, все уже в курсе, что произошло на уроке физкультуры?
— В курсе, — подала голос Тамара Михайловна. — Не мешало бы послушать самого виновника.
— Ну что же, давайте послушаем Олега Ивановича.
Олег встал и коротко рассказал, что произошло. Когда он сел, слово опять взяла Тамара Михайловна. Она произнесла пламенную речь, обвиняя Олега во всех смертных грехах, и прежде всего в строптивом характере, в неумении работать с детьми. Она привела в пример, как он необоснованно и несправедливо ставит ученикам двойки. Под конец потребовала, чтобы директор строго наказала его.
Когда она замолчала, Вадим Егорович, покачивая головой и усмехаясь, произнес:
— После ваших слов, уважаемая Тамара Михайловна, я пришел к выводу, что Олега Ивановича пора к расстрелу приговорить.
— Вы неудачно шутите, Вадим Егорович. Кто перед руководством гороно будет отвечать. Вы?
— Безусловно, не я, но и вам нечего за это переживать. Как только комиссия придет, вы но старой привычке сразу же уйдете на больничный. Вот только мне непонятна ваша позиция. Почему в этом инциденте вы обвиняете только Олега Ивановича? Как бы вы сами поступили, если бы оказались на его месте? Если бы были мужчиной, конечно.
— Слава Богу, я женщина, — с сарказмом парировала завуч.
— Я в этом не сомневаюсь, но вы не ответили на мой вопрос.
— Вы что, хотите, чтобы я, как мальчишка, набросилась на ученика?
— Тамара Михайловна, он набросился не на ученика. Ученик так с учителем не повел бы себя. Перед ним был распоясавшийся хулиган. Олег Иванович поступил правильно и за это его надо хвалить, а не ругать.
— Вы так думаете?
— Да, именно так и думаю. Он поступил правильно, это мы должны признать и сказать ему спасибо. Ваш Оверченко — злостный хулиган. Он терроризирует всю школу. Ведет себя нагло. В открытую курит, и вы об этом лучше меня знаете. Вы в курсе, что уже месяц, как я его к своим урокам не допускаю?
— Вы не имеете права этого делать!
— Да, не имею. А он имеет право издеваться над учителями и своими товарищами? На днях со слезами из этого класса вышла учительница английского языка. И на все это вы, уважаемая Тамара Михайловна, смотрите закрытыми глазами, потому что вы пользуетесь услугами его матери.
