Я дышу! - Брасм Анн-Софи (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Как только я вошла в школьный двор, все взгляды устремились на меня, мне сочувственно улыбались, меня подбадривали. За те четыре дня, что я провела в больничных стенах, родилась другая Шарлен. Оказалось, что счастье все-таки существует. Оно тут, со мной, возле Сары. А смерть — она так, на всякий случай. Просто страховка, запасной выход, который есть, но о котором даже не вспоминаешь.
Сара стала моей гарантией, убежищем, светом. Я знала, что она рядом и, если мне когда-нибудь опять станет плохо, она сумеет мне помочь. По одной простой причине: она мне это обещала, обещала стать моей подругой.
Всего за несколько дней она превратилась в мою ежедневную порцию счастья, в мою победу над жизнью. Каждое утро я сгорала от нетерпения, мне хотелось скорее увидеть Сару, я поджидала ее у школы и бросалась обнимать. Мне достаточно было одного ее присутствия, чтобы чувствовать себя счастливой, все остальное просто не имело для меня значения.
В самом начале февральских каникул Сара пригласила меня к себе в гости. Мама отвезла меня к ней на машине и высадила у ее дома. Сара жила в двенадцатом округе, в небольшой, всегда неприбранной квартирке. Гостиная была необычайно просторной и светлой, казалось, что света в ней даже чересчур много. Широкая застекленная балконная дверь выходила в сад, голые ветви высоких деревьев касались балкона, последний, еще не стаявший снег ярко блестел в солнечных лучах. Я помню стены, такие же белые, как в больнице, кухню со старинными шкафами из полированного дерева и кумачовыми занавесками, столовую, где было очень мало мебели: стол, диван и телевизор, стоящий прямо на полу, и еще несколько пыльных этажерок и стулья в китайском стиле у окна. Помню ванную комнату, облицованную темно-синим кафелем, и целую коллекцию миниатюрных флакончиков с духами, и еще туши и помады, в беспорядке расставленные по краям фарфоровой раковины. Всю квартиру окутывал тяжелый аромат благовоний, и через какое-то время у меня немного начинала кружиться голова.
Все-таки эта квартира производила странное впечатление. В пустынной гостиной, залитой светом, было необычайно тихо: часы утекали один за другим, но время словно бы останавливалось. Ощущение покоя, необъяснимая нега охватывали меня всякий раз, когда я попадала в этот дом, — его мне не забыть никогда.
В тот первый раз мы провели вместе весь день, и я, кажется, никогда в жизни столько не смеялась. Мы вышли погулять в парк по соседству с домом. Погода стояла прекрасная: чуть подмораживало, на небе ни облачка. Сара легла прямо на землю, и я последовала ее примеру. Веки немного припекало солнце, хотя зима еще не отступила. Я чувствовала себя прекрасно. Мы дышали полной грудью. Вдыхали запахи земли и влаги. И хохотали до упаду. Я и сейчас слышу голос Сары, вижу ее лицо, потонувшее в копне волос, ее взгляд, обращенный к солнцу. По щекам у меня текли слезы, и не только от смеха, но и от избытка счастья. Такого со мной не случалось с раннего детства. А может, и вообще никогда.
Вечером мы улеглись на матрас, который служил Саре кроватью. Через жалюзи полумрак комнаты бороздили тонкие лучи сероватого света. До нас долетали уличные шумы, мы слышали последние машины, которые проезжали по бульвару. Ночь постепенно спускалась на город. А вслед за ней тишина и покой. Безграничная, непроницаемая тишина, в которой терялся наш шепот. Меня сморило, и шепот стал еще тише. Потом уже один только Сарин голос, едва различимый, нарушал этот сказочный покой. Мне кажется, что за эту ночь я узнала Сару так, как будто всю жизнь провела с ней рядом.
Наступило утро. Я открыла глаза, но Сара еще спала. Ее длинные волосы почти касались моего лица, я чувствовала их аромат. Она проснулась только через час: все это время я смотрела, как она спит. Мы завтракали почти два часа бутербродами с маслом и медом, болтали и опять хохотали до упаду.
А потом часам к двенадцати за мной приехал отец. Мы все еще были в пижамах. Я быстро собралась и попрощалась с Сарой и ее матерью. Обе уверяли, что всегда будут рады меня видеть, говорили, что двери их дома всегда для меня открыты. Я обняла Сару, она еще хранила утренние запахи: чистого постельного белья, влажного тела и сладкого кофе. Но вот наконец я покинула ее квартиру, залитую светом, и унесла с собой тысячи ощущений, которые нельзя выразить словами. Тогда я еще не знала, что эти ощущения будут преследовать меня все последующие годы.
Итак, после возвращения в Париж Сара жила вдвоем с матерью Мартиной, время от времени к ним присоединялся очередной «отчим». С отцом Сара не поддерживала никаких отношений, о нем она вообще никогда не упоминала. Родители развелись через несколько лет после рождения Сары, и ее детство прошло под знаком судебных процессов, адвокатов и бесконечных скандалов между отцом и матерью. После двух неудачных браков Мартина не раз пыталась покончить с собой; на какое-то время она оставляла дочь у родителей, но потом все же забрала с собой в Калифорнию. Видно было, что эта женщина прожила нелегкую жизнь. Обычно она возвращалась домой очень поздно, и мы с Сарой ждали ее, уже лежа в кровати. Сначала мы слышали скрип открывающейся двери, потом в ночной тишине раздавался звонкий смех и звук шагов по направлению к спальне, а шушуканья и смешки не стихали до самого рассвета. Утром Мартина выходила из спальни с томным видом в сопровождении мужчины, всякий раз незнакомого. Вначале меня это шокировало. Но Сара говорила, что все это ерунда и ей на это наплевать.
Сара с матерью жили довольно скромно. По сравнению с ними мы были просто богачи. Они, наверно, принадлежали к среднему классу. Но я все равно безумно ей завидовала. Сара была типичным балованным ребенком. Бабушка с дедушкой души в ней не чаяли, друзья матери относились как к родной дочери, она была постоянно в центре внимания своих сверстников. Мартина хотела, чтобы дочь считала ее своей подругой. И потому я невольно видела в матери Сары самую опасную соперницу.
Мы с Сарой были очень разными. И наши семьи тоже, даже в бытовом плане. Сара с матерью жили как бог на душу положит, в то время как мои родители с детства приучили меня к тому, что моя жизнь должна быть рассчитана до минуты и выверена до жеста. Никогда еще я не встречала столь безалаберного человека, как Сара. Она и ее мать следовали принципу, о существовании которого я до того времени даже не подозревала: жить без проблем. Для них было в порядке вещей проснуться в середине дня, позавтракать к вечеру, просидеть в гостях всю ночь, вернуться домой под утро, а через несколько часов Сара была уже в школе. Под ее влиянием я тоже переняла этот безумный ритм жизни, что совершенно выводило из себя мою мать. Но с ней я считаться не собиралась. Никогда больше родители не заставят меня жить своей унылой, старомодной жизнью!
Вскоре я начала бывать у Сары почти регулярно: каждую неделю отец отвозил меня к ней на машине. Мартина обожала меня, считала чуть ли не родной дочерью, и я была этому рада. Их тихая квартирка постепенно стала мне вторым домом. Впрочем, мы проводили там очень мало времени: нас с Сарой часто приглашали в разные компании или же мы ходили на вечеринки и ужины к знакомым Мартины. Моей матери это не нравилось, но Сара смеялась ей в лицо и я тоже.
Сара учила меня жить. Наконец-то я смогла вздохнуть полной грудью, наконец-то освободилась от тяжести, под которой едва не задохнулась,
А я училась понимать Сару. Но Сара вела себя так, что понять ее до конца было невозможно. Она все время была разной. Иногда она забывала, что нам уже тринадцать, и превращалась в беззаботную девчонку, потом вдруг совершенно менялась, взрослела и затевала дискуссию о каких-то высоких материях. Она часами рассказывала мне о своих честолюбивых желаниях, мечтах, о своих неприятностях. Иногда я покатывалась со смеху, выслушивая эти детские бредни, а потом была готова разбиться в лепешку, только бы утешить и ободрить ее.
Мне так трудно говорить о ней. Передать словами, какой она была, просто невозможно, мне даже не с кем сравнить ее, она ни на кого не похожа. А если еще учесть, какую роковую роль она сыграла в моей жизни…
