Атлант расправил плечи. Часть I. Непротивление (др. перевод) - Рэнд Айн (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Джим смолк, однако Дагни не торопилась с ответом. Она молча смотрела на него, опустив руки в карманы пальто.
— Больше мы ничего не можем сделать! — простонал он. — Я пытался позвонить в Вашингтон, чтобы там отобрали «Феникс-Дуранго» и передали эту дорогу нам по соображениям национальной безопасности, но со мной на эту тему даже разговаривать не стали! Слишком, мол, многие будут против, слишком опасный прецедент!.. Я просил Национальный железнодорожный альянс дать нам отсрочку и позволить Дэну Конвею работать на своей дороге еще один год — тогда мы получили бы необходимое время — но он сам отказался от такого предложения! Я попытался связаться с Эллисом Уайэттом и его друзьями в Колорадо — пусть потребуют от Вашингтона особого указания на этот счет, чтобы Конвей продолжил работу — но все они, и сам Уайэтт, и все остальные сукины дети, не согласились! А ведь речь идет об их собственной шкуре, их положение хуже нашего, они вылетят в трубу — и все-таки они отказались!!!
Коротко улыбнувшись, Дагни промолчала.
— И теперь мы ничего больше не можем сделать! Мы в западне. Мы не можем достроить эту ветку и не можем отказаться от нее. Мы не можем ни идти, ни стоять. У нас нет денег. Мы никому не интересны! Что осталось у нас без линии Рио-Норте? Но мы не можем достроить ее. Нас будут бойкотировать. Мы попадем в черный список. Профсоюз железнодорожных рабочих подаст на нас в суд. Непременно подаст, на этот случай есть особый закон. Мы не можем достроить эту линию! Христе Боже! Что нам теперь делать?
Дождавшись паузы, Дагни проговорила ледяным тоном:
— Ты закончил, Джим? Если да, то я расскажу тебе, что нам делать.
Он молчал, разглядывая ее из-под тяжелых век.
— Это не предложение, Джим. Это ультиматум. Слушай и думай. Я намереваюсь завершить сооружение линии Рио-Норте. Я лично, а не «Таггерт Трансконтинентал». Я временно оставляю пост вице-президента и образую собственную компанию. Твое правление передает мне линию Рио-Норте. Я буду исполнять роль подрядчика. Подрядчика для самой себя. Я обеспечу собственное финансирование. Я приму на себя все обязанности вместе со всей ответственностью. Я дострою линию вовремя. И после того, как вы убедитесь в полной работоспособности рельсов из риарден-металла, я передаю Рио-Норте назад «Таггерт Трансконтинентал» и возвращаюсь на свою работу. Это все.
Таггерт молча смотрел на нее, покачивая шлепанцем на ноге. Дагни даже не подозревала, что надежда может столь уродливым образом исказить лицо человека: к болезненному облегчению тут же примешалось коварство. Она отвела глаза, не понимая, как можно в такой момент первым делом думать о том, какую еще выгоду можно выжать.
Но ее ждала еще большая нелепость — голосом, полным тревоги, он пролепетал:
— Но кто будет тем временем управлять делами «Таггерт Трансконтинентал»?
Дагни усмехнулась — собственный смех изумил ее, показавшись горьким старческим кряхтеньем, — и проговорила:
— Эдди Уиллерс.
— О, нет! Он не справится!
Дагни снова рассмеялась, столь же отрывисто и безрадостно:
— Я думала, что тебе хватит ума понять: Эдди займет пост исполняющего обязанности вице-президента. Он переберется в мой кабинет и будет сидеть за моим столом. Но кто, по-твоему, будет руководить делами «Таггерт Трансконтинентал»?
— Но… я не вижу, как…
— Я буду постоянно летать между кабинетом Эдди и Колорадо. А для чего еще существует самолет? Кроме того, остаются междугородные разговоры. Я буду делать только то, чем занимаюсь сейчас. Ничто не переменится, и ты получишь возможность устроить представление для своих друзей… ну, а мне станет несколько тяжелее.
— О каком представлении ты говоришь?
— Ты прекрасно понимаешь меня, Джим. Я понятия не имею, в какого рода играх замешаны вы — ты и твое правление. Я не знаю, сколько партий разыгрывается у вас одновременно против всех остальных и друг против друга, и сколько взаимоисключающих претензий вам приходится учитывать. Я этого не знаю и знать не хочу. Все вы можете спрятаться за мной. Если ты боишься, потому что заключал сделки с друзьями, которым риарден-металл опасен, что ж, ты получаешь шанс уверить их в том, что ты здесь ни при чем, что все это делаю я и только я. Можешь помогать им, можешь проклинать и поносить меня. Все вы можете оставаться при своем, ничем не рисковать и не наживать врагов. Просто не становитесь на моем пути.
— Что ж… — неторопливо произнес он, — конечно, политические проблемы, стоящие перед крупной железнодорожной компанией, достаточно сложны… в то время как маленькая и независимая фирма, действующая от частного лица, может.
— Да, Джим, да, я понимаю все это. В тот самый момент, когда ты объявишь, что передаешь мне линию Рио-Норте, акции «Таггерт» пойдут вверх. Перестанут выползать из разных углов клопы, поскольку им незачем будет кусать крупную компанию. И я дострою линию еще до того, как они решат, что делать со мной. Ну, а мне самой не придется иметь дело с тобой и твоим правлением, убеждать вас, просить разрешения. Для этого просто нет времени, если мы хотим, чтобы работа была закончена. Поэтому я намереваюсь сделать все сама… одна.
— Ну… а если ты потерпишь неудачу?
— Это будет мое поражение и падение.
— Ты понимаешь, что в таком случае «Таггерт Трансконтинентал» ничем не сможет помочь тебе?
— Понимаю.
— И ты не будешь рассчитывать на нас?
— Нет.
— Ты прекратишь все официальные сношения с нами, чтобы твои действия не отразились на репутации компании?
— Да.
— Думаю, мы должны заранее обговорить и то, что в случае неудачи или крупного скандала… твой временный отпуск сделается постоянным… то есть ты не сможешь рассчитывать на возвращение на пост вице-президента компании.
Дагни на мгновение прикрыла глаза.
— Хорошо, Джим. В таком случае я не вернусь.
— И прежде чем мы передадим тебе Рио-Норте, ты должна будешь подписать соглашение о том, что вернешь ее нам вместе с контрольным пакетом, если линия начнет приносить доход. Иначе ты можешь попытаться лишить нас непросчитанной прибыли, поскольку эта линия нам нужна.
Негодование лишь на миг промелькнуло в глазах Дагни, и она безразличным тоном произнесла, словно бросая нищему подаяние:
— Безусловно, Джим. Изложи все это в письменном виде. Я подпишу.
— Что касается твоего временного преемника…
— Да?
— Ты и в самом деле хочешь, чтобы это место занял Эдди Уиллерс?
— Да, хочу.
— Но он просто не сможет исполнять обязанности вице-президента! У него нет должной осанки, манер…
— Он знает свою работу… и мою. Он знает, что мне нужно. Я доверяю ему. Я смогу сотрудничать с ним.
— А ты не думаешь, что следовало бы выбрать достойного молодого человека из хорошей семьи, обладающей бульшим общественным весом и…
— Это будет Эдди Уиллерс, Джим.
Таггерт вздохнул:
— Ну, хорошо. Только… только нам придется проявлять осторожность. Люди не должны заподозрить, что ты по-прежнему руководишь «Таггерт Трансконтинентал». Этого никто не должен знать.
— Это будут знать все, Джим. Но открыто не признает никто, и все будут довольны.
— Нам нужно сохранить свое лицо.
— О, конечно! Можешь не узнавать меня на улице, если не захочешь. Можешь говорить, что никогда не видел меня, а я скажу, что и слыхом не слыхивала про «Таггерт Трансконтинентал».
Джеймс молчал, в задумчивости разглядывая пол.
Дагни повернулась к окну. Серое небо отливало ровной зимней пеленой. Далеко внизу, по берегу Гудзона, тянулась дорога, по которой приезжал автомобиль Франсиско… над рекой поднимался утес, на который они забирались, чтобы посмотреть на башни Нью-Йорка… где-то за лесом прятались рельсы, уходившие к станции Рокдейл. Припорошенная снегом земля казалась скелетом того летнего края, который был памятен ей — тонкая сетка нагих ветвей тянулась над снегом к небу.
