Самопознание шута - Калмыков Юрий (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– И кого мы похоронили?
– Мне сразу показалось, что он не натуральный, а из воска или чего-то такого!
– Тихо! Ни слова больше! Никому!
– Это шутка??? Это шутка??? Я не понимаю. Не понимаю! Не понимаю!
Все возвращались к автомобилям и автобусам, чтобы ехать на поминки. За шутом с маниакальным упорством шли те, кого он ввёл в заблуждение. Шут знал, где его ждёт автомобиль службы безопасности продюсерского центра. Он забежал за кусты, пробежал вдоль какого-то забора. Это был цех по обработке камня. Он пробежал через цех, спрятался за большой кусок чёрного мрамора, частично обработанный, пока человек, его догонявший, не пробежал мимо с криком: «Петя! Это же я!» На куске чёрного мрамора сохранилась часть надписи: «сию могучую главу!!!»
«Это камень с могилы Георгия! – догадался Константин. – Всё, что материально, можно украсть!»
Константин беспрепятственно добрался до машины.
«Зачем я их разыгрываю? Просто так! Хорошо получилось! Я действую в каком-то ритме, и мне это нравится. Не важно, что именно я делаю, всё получается само собой!»
Впереди были ещё поминки. Нервное длительное воздержание от алкоголя подействовало на скорость его принятия. Шут был встречен радостными возгласами и смехом.
«Ну, уж тамадой я не буду!» – решил шут.
Но куда денешься, в его руке уже был бокал. И на него выжидательно смотрели.
– Тише! Сейчас шут скажет тост!
– За то, чтобы мы все жили долго и счастливо, – серьёзно и торжественно произнёс шут, – и умерли бы в один день!
Многие в один день умирать не захотели и тост не поддержали, сдержанно похихикав.
«У них какой-то мистический трепет перед смертью! – подумал шут. – А ведь они пили нефть! Нефть можно пить, а перед смертью трепет. Бояться смерти очень разумно! Один и тот же разум заставляет бояться смерти и к смерти приводит! Что может противостоять разуму? Как узнать?»
Шут начал шутить. Он узнавал людей благодаря просмотренным видеофильмам, приветствовал, желал успехов, легко подделываясь под ритм того человека. Теперь уже многие были в недоумении и гадали, кто же он такой.
– Вот это да! С ума сойти! – слышались возгласы. – Воскрес, что ли?
– Мамочки! Я боюсь!!! – взвизгнула какая-то девушка, ошалело схватив за руку свою подругу.
Возбуждение росло. Ещё немного, и они набросятся и сорвут с него маску.
И тут Константину вдруг стало жалко их всех. Он увидел, какие они все нескладные, несовершенные, ранимые, как хрупко их душевное равновесие!
«Какая же хрупкая вещь человеческая жизнь!»
И понял, почему люди относятся к трупам близких людей и знакомых с таким трепетом.
«Как же нужно не любить себя, чтобы покорно и с ужасом, от которого никуда не деться, представлять себя таким же разлагающимся и отвратительным трупом! Как же нужно не любить и не уважать себя, чтобы смириться с этим!!! Как нужно ненавидеть себя, чтобы преклоняться перед смертью!!!»
Шут величественно развел руки в стороны и громко произнёс:
– Да не бойтесь вы! Человек никогда не умирает! Кто жил, тот опять будет жить! Мы все бессмертны!
Шут поднял руку, что означало: спокойствие и терпение, и вышел из зала. Он пошёл на этаж выше. По дороге он лицом к лицу столкнулся с дочерью покойного.
– Кто вы? – с глазами, полными слёз, спросила она.
– Я всего лишь шут! Это пародия!
– Не надо больше! – попросила она.
– Хорошо! Не буду!
Шут зашел в туалет. Он хотел снять маску, стереть грим и отмыть лицо.
«Сейчас я спущусь вниз и произнесу нормальный тост за ушедшего от нас хорошего человека. И всё! Хватит! Выступление окончено!»
В туалетную комнату вошёл один из друзей покойного.
– Петя, это ты? Сними маску!
Шут снял маску.
– Петя!!! Ты живой!!!
– Но я не Петя! – в замешательстве вскричал Константин.
– Как не ты? Это ты!!!
Константин надел маску и помчался как молния. Никто бы за ним не угнался. Он дрожал. Это был неразумный мистический страх. Страх того, что он стал другим человеком и в себя самого может не превратиться.
«Сейчас нельзя снимать маску! Нельзя смотреть на себя в зеркало! Нужно сначала что-то для этого предпринять! Что-то нужно сделать!»
Страшно было даже подумать, что бы произошло, если бы он спустился вниз и снял маску. Он старался не вспоминать взгляд вдовы. Взгляд, притягивающий его внимание.
«Иначе я пропал! Надо кому-то позвонить, чтобы вспомнить себя. Понять, что я – это я!»
Стараясь быть абсолютно спокойным, он позвонил Инге из машины по мобильному телефону. Он не разговаривал с ней несколько дней.
– О, Костя! Ты сейчас смеяться будешь! – ответила Инга. – У нас всё переменилось! Мы с твоей Леной теперь занимаемся лесбийской любовью.
– Вот это да! – только и мог сказать Константин.
– А что тут необыкновенного? Ты не слышал, что такое бывает?!
– Слышал! И вам это нравится?
– Угу! И даже очень! Муж, теперь уже ничей, живёт в соседней комнате. Правда, пару раз мы его к себе пускали. Ну, вроде как, разве нам жалко, если ему хочется. Ну, что это?! Он теряется среди нас! Занимается любовью с двумя женщинами, а мысли его не здесь! Разве можно думать в такое время! Какое-то у него к нам неуважение, собственническое отношение. Он с нами, как с какими-нибудь незнакомыми девочками, которым всё равно! Нам такое неинтересно! Пусть сначала разберётся со своими чувствами, пострадает. Это ему на пользу! А то сейчас у него тонкости нет.
– Мне тоже нужно разобраться со своими чувствами!
– Удивляюсь, как вы с Леной не помиритесь! Совсем уж нужно не любить себя, чтобы так ссориться из-за пустяков! Чего ж вам так плохо?
– Ты думаешь, что каждый из нас не любит себя?
– Ох, не любит!!!
– Инга, а за что я должен любить себя?
– Так это ж найти нужно! И будешь знать. Если не искать, то само не найдётся.
Перед дверью
– Маску ты можешь снять! – сказал Антонио. – Или ты хочешь продолжить? Поздравляю с успешным дебютом!
Это Константин приехал к Людмиле Петровне.
– Мне казалось, если я сниму маску в зале, я навеки останусь этим самым Петром Петровичем, – рассказывал Константин. – Возможно такое?
– Костя!!! – воскликнула Людмила Петровна. – Вы величайший актёр! Этого, наверно, ещё никто не боялся за всю историю театра!
– Можешь и в зеркало на себя посмотреть! – дрожал от смеха Антонио.
Константин подошёл к зеркалу:
– Если бы даже моё лицо изменилось, я всё равно бы решил, что это я.
– Знать свой лицо не много польза! – сказала Людвика. – Что ты бояться терять?
Константин задумался. Они сели пить кофе, пока он думал.
– Я боялся потерять всё! – ответил Константин. – Когда входишь в новый ритм, от старой жизни не остаётся ничего.
– Какое свежее впечатление! – иронично произнёс Антонио. – Я много раз менял свой ритм. Могу сказать, что ты прав, но всё-таки я есть!
– Постойте! Я сейчас всё пойму! Разум не может управлять ритмами, он здесь вообще ни при чём. Колдун, с которым мы разговаривали, мне очень не понравился. Он, конечно, хорошо разбирается, я бы сказал, в технической стороне вопроса, но его никак не назовёшь человеком с красивой душой, дух у него довольно-таки мелкий. Он не знает, зачем это всё! Я сегодня изображал покойника – зачем я это делал? Мне было приятно ощущать силу, ловкость, власть над ситуацией, но это некрасиво по отношению к людям!
– А колдун бы сказал, что так и надо действовать, – кивнул головой Антонио. – Но ты задумал это ещё в офисе.
– Да я думал лишь о том, как выкрутиться из ситуации. Не было духовного порыва!
– И если нет духовного порыва, то за дело берётся разум! – заключил Антонио.
– Наверно, и мифы о дьяволе основаны на свойствах разума, – сказала Людмила Петровна. – Очень похоже! У меня есть одна приятельница – точная копия! Сил у неё, правда, никаких, а так – дьявол в миниатюре!
