Я буду рядом - Шин Кун-Суук (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
Когда я закончила историю о святом Кристофере, одна студентка подняла руку. У меня оставалось мало времени, и я не планировала отвечать на вопросы, поэтому собиралась спуститься с кафедры. Увидев поднятую руку студентки, снова надела очки и кивнула ей.
– Я хочу поблагодарить вас за этот рассказ. Итак, неужели в каждом из нас существует святой Кристофер? Или же каждый из нас – всего лишь ребенок на его спине?
Она задала мне тот же самый вопрос, который много лет назад профессор Юн задал нам. И еще: «Есть ли в вас сегодняшних святой Кристофер? Или же каждый из вас – ребенок, которого он несет на спине?»
Вижу: прошлое повторяет себя в настоящем, и понимаю: время движется вперед не только по прямой линии. Рядом с задавшей вопрос девушкой сидела Ю Сон – дочь моей двоюродной сестры, почти ее копия.
В воскресенье я обедала с ней и моей двоюродной сестрой. Ю Сон вытаскивала палочками из миски кунжутный лист и вдруг остановилась, а потом сказала: в университете объявили о моем выступлении в церкви в качестве приглашенного лектора. Это правда? Двоюродная сестра ответила: если объявили, значит, правда! Ю Сон убедилась в достоверности новостей и склонилась над едой. Я поняла: она просто не могла поверить, что ее тетю – которая ходила вместе с ней в баню, тетю, которая вечно пропускала прием у зубного врача из-за боязни боли, тетю, которая по-детски хватала с тарелки последнюю очищенную дольку мандарина, – пригласили в церковь прочесть лекцию.
Племянница без конца повторяла:
– Это так странно, так странно, обычно в церковь приглашают выступать знаменитостей. – Тут она осеклась и пробормотала: – Терпеть не могу ходить в церковь на лекции! Я всегда пропускаю их. Я ведь не обязана идти, правда?
Я поняла: она не придет. И мне было неловко видеть сияющие глаза Ю Сон рядом со студенткой, задавшей мне вопрос о святом Кристофере. Для Ю Сон я была всего лишь ее тетей, которая давала ей поносить свою одежду и расчесывала ее волосы. А для меня та Ю Сон, которая когда-то еще девочкой поскользнулась и растянулась на полу, пререкаясь из-за того, кто станет подстригать когти Эмили, теперь выглядела совсем взрослой среди других студентов. Я догадалась о ее дружбе с девушкой по их перешептываниям и улыбкам.
Я распрямила спину и собралась ответить ей.
В ту ночь, когда мы до изнеможения стряхивали снег с ветвей сосен в горах, опять пошел снег. На следующий день мы вышли из деревни и увидели – сосновый лес снова укутан плотной снежной пеленой. На обратном пути в город Мен Сё решил, что переедет жить ко мне.
Дома я аккуратно сложила свои вещи – освободила место для его вещей. Но в назначенный день он так и не появился, даже перестал, как прежде, звонить мне посреди ночи во время прогулок по улицам города, когда усталый набредал на одинокую телефонную будку. Я устала от ожидания. Однажды сама отправилась в редакцию журнала, где он подрабатывал, и встретилась с ним. Он вел себя как ни в чем не бывало, казалось, его нисколько не мучает совесть из-за того, что он не позвонил мне, что попросту забыл о своих обещаниях. Редакция журнала располагалась в высоком здании на другом берегу реки Хан, это было первое здание в пока еще незастроенном районе. Сейчас я с улыбкой вспоминаю, что в том здании было всего десять этажей, но тогда оно казалось очень высоким. Рядом находилось императорское кладбище, с густыми соснами.
Я позвонила ему из телефона-автомата у входа на кладбище. Мен Сё появился так быстро, что невозможно было понять, кто из нас оказался проворнее: то ли я вышла из будки первой, то ли это он раньше выскочил из здания и прокричал через улицу мое имя. Я даже смутиться не успела, как он заключил меня в объятия. Мы три раза обошли вокруг императорского кладбища. Я молчала, а он снова пообещал, что переедет ко мне, дня через три перевезет ко мне свои вещи. Но прошло три дня, а он так и не появился. Всякий раз, когда я приходила к нему, он поспешно выскакивал на улицу и горячо обнимал меня. Эти объятия с каждым разом становились все продолжительнее и продолжительнее. Четыре раза он обещал переехать ко мне и нарушал свое обещание. В тот последний вечер Мен Сё сам пришел ко мне, он не обнял меня, просто сразу отправился на крышу смотреть с нее вниз. Мы вместе не сводили глаз с телебашни Намсан, как и прежде переливающейся яркими огнями на том же самом месте.
Тогда я спросила:
– Чего ты боишься?
Его ответ огорошил меня:
– Если мы начнем жить вместе, то будем страдать. Мы станем безобразными.
Я понимала его слова о страданиях, но не могла взять в толк, почему он решил, что мы станем безобразными.
Мне пришло в голову: «Наверное, неправильно его поняла», я даже переспросила:
– Что ты сказал?
– Если мы станем жить вместе, из-за меня ты не сможешь никуда ходить и ничего делать.
– Как так?
– Скорее всего, я изолирую тебя от других людей, наш мир превратится в уединенный остров, отрежу тебя от общения с внешним миром, люди смогут общаться с тобой только через меня. Я пожелаю, чтобы у тебя не было других отношений, буду изо всех сил стараться все время находиться рядом с тобой, и скоро такая жизнь сделает нас обоих безобразными.
– Тогда зачем ты согласился переехать ко мне?
– Потому что в тот момент я тоже этого хотел!
Я дрожала на ветру, сердито глядя на огни телебашни. Тогда я не понимала и не хотела понимать смысла его слов.
Когда я вспоминаю события, о которых могу сказать, что они произошли «давным-давно», у меня возникает чувство, будто я отправляюсь на прогулку. Возможно, эти «давным-давно» – наши воспоминания, наши переживания и наши выстраданные поступки спустя длительный период времени – и составляют настоящие человеческие души.
Давным-давно, поздним вечером, юноша, которого, как мне казалось, я знаю лучше кого бы то ни было, вдруг показался мне незнакомцем. У меня возникло ощущение – он ушел, а я осталась в одиночестве стоять на крыше. Я подумала: мне уже не понять его души, кажется, впредь в его обществе буду одинока. От этой мысли на меня навалилась невыносимая тоска. В тот момент, даже если он позвал бы меня, я бы не откликнулась; если он протянул бы мне руку, я не взяла бы ее. Неужели он имел в виду, что само время, проведенное со мной, становится отвратительным? В моем сердце образовалась трещина, мгновенно покрывшаяся тонкой корочкой льда.
Я продолжала угрюмо смотреть на сияющую огнями башню, и он развернул меня лицом к себе, хотел что-то сказать, но я не слышала его. Я оставила его на продуваемой холодным ветром крыше и вернулась в свою комнату. Кто из нас был тогда прав? Запершись изнутри, я слышала, как он время от времени звал меня и стучал в дверь. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на его голос. В состоянии внутренней борьбы я сидела за письменным столом, перелистывала сборник стихов, который мы с ним когда-то увидели в книжной лавке, куда забежали во время демонстрации. Строчка за строчкой я перечитывала давно выученные наизусть стихи, читала их вслух, чтобы заглушить его голос снаружи. Я не заметила, как он ушел – уснула за столом, уронив на пол сборник стихов.
А он?
Внезапно я проснулась, распахнула дверь и вышла наружу. Крыша побелела от снега.
Теперь он действительно ушел.
Когда я поняла, что он ушел, у меня едва не подкосились ноги. Я огляделась в поисках следов его присутствия. Должно быть, он стоял у двери все время, пока шел снег. Его многочисленные следы на крыше неизменно заканчивались у двери. Я встала на его примятые следы и принялась разглядывать тропинки, которые он вытоптал в чистом белом снегу. Они пересекали крышу и вели к лестнице. Я пошла по следу. У входа в здание, откуда можно было попасть в мою мансарду на крыше, его следы снова возникли. Вероятно, он некоторое время топтался на одном месте, снег там затвердел и превратился в белую сверкающую корку. Следы направились вниз с холма. Они вели в сторону дома, где он когда-то жил вместе с Миру и ее сестрой, где Миру, Дэн, Мен Сё и я провели вместе несколько счастливых дней.
