Бикини - Вишневский Януш Леон (библиотека книг .txt) 📗
Темнело. По обеим сторонам реки одновременно стали зажигаться огоньки. Стэнли закрыл записную книжку, сдул с нее пепел и собрал с пола окурки. Подождал, пока в ноге, которую отсидел, восстановится кровообращение, потом встал и осторожно спустился вниз.
По знакомым уже улицам он двинулся от площади в сторону перекрестка Кайзер-Вильгельм-ринг и Кристоферштрассе. Он подумал — и это его позабавило, — что еще несколько дней в этом городе, и он мог бы запросто работать гидом и водить американских экскурсантов по освобожденному Кельну. Он шел и разговаривал сам с собой:
— Дамы и господа, прямо перед нами новейшая модель американского танка, а слегка обшарпанное высокое здание сразу за ним — главная церковь, которую в Европе называют кафедральным собором. Она гораздо старше, чем пивные бутылки, которые недавно откопали в Сан-Диего наши археологи. Справа вы видите еще теплые руины — результат удачных бомбардировок американских военно-воздушных сил в конце прошлого века. Простите, я хотел сказать, в декабре этого года. Вдали мы видим хорошо сохранившиеся остатки исторической застройки. А сейчас попрошу следовать за мной: из-за сильных разрушений для того, чтобы добраться в резиденцию временного американского правительства, нам придется пройти по соседним улицам...
Ощущая растущее нетерпение, он все быстрее шел в направлении «временного американского правительства». Ему очень хотелось вернуться на родину. Он не рассчитывал найти здесь ничего более важного, чем то, что уже нашел. У него было несколько кассет отснятой пленки, фотографии, сделанные Анной, десятки страниц дневниковых записей. А самое главное — впечатления. Рассказанные по горячим следам кому-то из опытных репортеров, они, как ему казалось, могли стать интересным отчетом «о путешествии американского пацифиста на войну». В Дрезден он не поедет, встречаться с русскими его отговорил англичанин, а в готовый пасть Берлин его все равно не пустят. Кроме того, падение Берлина сейчас, в начале марта 1945 года, кажется еще весьма отдаленной перспективой. Он не видел перед собой никаких задач. К тому же он привезет с собой Анну. Для «Таймс» это большая удача. Он не сомневался, что Артур понимает, какое сокровище ему привезут...
Было уже совсем темно, когда он добрался до здания на Кайзер-Вильгельм-ринг. Часовой внимательно изучил его паспорт, сверился со своим блокнотом и поспешно препроводил к другому часовому внутри здания. Тот, в свою очередь, покрутил ручку телефона и вызвал младшего лейтенанта Бэнсона. Происходило что-то странное. Бэнсон появился почти мгновенно, будто все это время только и ждал Стэнли. Они поспешно спустились в подвал. Бэнсон постучал в дверь в самом конце темного коридора, и они вошли.
— Спасибо, — сказал грузный офицер в звании полковника, обращаясь к стоящему навытяжку Бэнсону. — Постарайся организовать автомобиль для господина редактора. А если машины не будет, можешь прямо сегодня собирать свои манатки! — крикнул он в спину исчезнувшему в дверном проеме Бэнсону.
«Либо тут все старшие по званию издеваются над несчастным парнем, — подумал Стэнли, — либо Бэнсон ленив от природы и его нужно постоянно подгонять, либо в армии это обычная манера разговаривать с подчиненными».
— Присаживайтесь, господин Брэдли, — сказал спокойно офицер и указал на стул напротив своего стола.
Свет лампы падал на расстеленную военную карту Европы и небрежно разбросанные телеграммы.
— Моя фамилия Бредфорд.
— Извините. Господин Бредфорд. Конечно. Прошу меня простить. — Грузный офицер, нацепив очки, рассматривал лежавший перед ним документ. — Стэнли Вильям Бредфорд, — уточнил он с фальшивой улыбкой.
Стэнли подумал, что, как ни странно, его второе имя скоро станет известно буквально всем.
— Мы получили шифрованную телеграмму из Люксембурга. Несколько часов назад. Адресованную нашей службе, — сообщил офицер, отрывая взгляд от документа и глядя на Стэнли так, будто ожидал услышать слова восторга и аплодисменты. — Мы искали вас. Много людей вас искали. Очень много. Где вы были?
— А вам не кажется, что это мое личное дело, господин полковник?
— Ну конечно. Это ваше дело. Конечно же. Да, ваше дело... — ответил офицер, плохо скрывая злость, и снова уставился в документы. — Так вот, сегодня после полуночи с нашей базы в Финдельне, недалеко от города Люксембург, отправляется самолет. Генерал Пэттон летит на нем в Вашингтон. Вам известно, кто такой генерал Пэттон, господин Брэдли?
— Моя фамилия Бредфорд! Да, известно. Государственный чиновник Соединенных Штатов, работа которого неплохо оплачивается из моих и ваших налогов. Генерал профессиональной американской армии.
Толстый офицер снял очки и, встав из-за стола, подошел к нему.
— Вы так думаете? Генерал Пэттон — патриот, — сказал он злобно.
— Может быть, вам трудно себе это представить, но я, Стэнли Бредфорд, тоже патриот. А теперь скажите, пожалуйста, к чему вы клоните. Вы ведь позвали меня сюда не для того, чтобы поговорить со мной о патриотизме и Пэттоне, не так ли?
— Честно говоря, да. Но и об этом тоже. Из Финдельна около полуночи летит самолет. Вы и сопровождающая вас особа, немка по имени Анна-Марта Бляйбтрой, в списке пассажиров. Поэтому мы вас и искали. Вам известно, где сейчас находится эта немка?
— Недалеко отсюда. В Кенигсдорфе.
— Есть ли у нее официальные и действительные документы для поездки?
— Не знаю, — ответил Стэнли, сунув руку в карман пальто. — Является ли этот документ официальным и действительным? — спросил он и положил на стол помятый паспорт Анны.
Офицер взял его, долго рассматривал в свете лампы и наконец заявил:
— Нет! Это не действительный документ. Он не был выдан в Кельне.
— Извините, не понял!
— Не был подтвержден в нашем офисе в Кельне. Это неустановленный документ из города Дрездена.
— Ну и что?
— Анна-Марта Бляйбтрой не может покинуть Германию, не зарегистрировавшись.
— А вы можете зарегистрировать ее сейчас?
— Это входит в обязанности нашей администрации. Но сегодня уже слишком поздно. Администрация будет на месте только завтра...
— А сколько стоило бы появление администрации здесь через минуту? — спросил Стэнли и, стараясь сохранять спокойствие, вытащил бумажник из заднего кармана брюк. — Сколько? — повторил он громче.
— Вы меня не поняли. Вам кажется, что всё и всех можно купить.
— Сколько она стоит? Эта самая регистрация. Сколько? — повторил вопрос Стэнли, игнорируя его замечание. — Без Анны-Марты Бляйбтрой я отсюда не уеду! Сколько? Скажите же, наконец, в какую сумму мне это обойдется. У меня в бумажнике около двух тысяч долларов. Остальное я пришлю вам из Нью-Йорка.
— Сколько?! — произнес офицер с каким-то шипением в голосе. — Вы не понимаете, господин Брэдли, извините, Бредфорд...
— Это вы не понимаете. Я без нее из Кельна не уеду!
— Вы готовы поручиться за нее под присягой?
— Каким образом?
— Что вы ее знаете, подтверждаете, что она говорит правду, и принимаете на себя ее обязательства.
— О, черт! Что вы имеете в виду? Конечно, я знаю ее. Какие обязательства?
— По отношению к правительству и налогоплательщикам Соединенных Штатов.
— Вы шутите?
— Нет. Вовсе не шучу. Анна-Марта Бляйбтру может умереть в Соединенных Штатах. Кто-то должен будет оплатить ее погребение.
— Ее фамилия Бляйбтрой, а не Бляйбтру, неужели это так трудно запомнить? Блядь! Напишите, что я за свой счет похороню Анну-Марту Бляйбтрой. И что правительство Соединенных Штатов и налогоплательщики не потратят на это ни единого цента. И что я буду ее кормить, поить, куплю ей туфли и фотоаппарат...
— Вы готовы подписаться под тем, что только что сказали? — прервал его тираду грузный офицер.
— Подпишусь! Конечно же, подпишусь!
Толстяк протянул ему лист бумаги. Стэнли пробежал глазами написанный на машинке текст. Поставил подпись. Швырнул ручку на стол, встал и направился к двери. У выхода он обернулся:
