Страх и трепет - Нотомб Амели (читать книги онлайн без TXT) 📗
— Да что вы, господин Тенси, для меня это будет большая честь.
Мы расстались с чувством глубокого взаимоуважения. Я смотрела в будущее с доверием. Скоро будет покончено с абсурдными придирками господина Саито, с ксероксом и запретом говорить на моём втором языке.
Драма разразилась несколько дней спустя. Меня вызвали в кабинет господина Омоти: я отправилась туда без малейшего опасения, не ведая, чего он хотел.
Когда я вошла в логово вице-президента, то увидела господина Тенси, сидящего на стуле. Он повернулся ко мне и улыбнулся: это была самая человечная улыбка из всех, которые мне довелось узнать. В ней читалось: «нас ждёт скверное испытание, но мы переживём его вместе».
Я думала, что знаю, что такое брань, но то, что нам пришлось вытерпеть, мне и не снилось. Господин Тенси и я выслушали безумные вопли. Непонятно, что было хуже, форма или содержание.
Содержание было невероятно оскорбительным. Меня и моего товарища по несчастью обозвали всем, чем только можно: мы были предателями, ничтожествами, змеями, мошенниками и, — верх проклятия, — индивидуалистами.
Форма объясняла многочисленные аспекты японской истории: чтобы эти отвратительные крики прекратились, я готова была на худшее — завоевать Манчжурию, растерзать тысячу китайцев, покончить с собой во имя императора, бросить свой самолёт на американский линкор, и даже может быть работать на две компании Юмимото сразу.
Самым невыносимым было видеть моего благодетеля униженным по моей вине. Господин Тенси был умным и добросовестным человеком: ради меня он пошёл на огромный риск, полностью сознавая это. Никакой личный интерес не руководил им, он поступил так из чистого альтруизма. И в благодарность за его доброту его же смешали с грязью.
Я старалась брать с него пример: он опускал голову и горбился. Его лицо выражало смирение и стыд. Я подражала ему. Но вот толстяк выпалил:
— Вашей единственной целью было саботировать компанию!
Мысли пронеслись очень быстро в моей голове: нельзя, чтобы этот инцидент испортил карьеру моему ангелу-хранителю. Я бросилась в грохочущую волну криков вице-президента:
— Господин Тенси не хотел саботировать компанию. Это я уговорила его доверить мне досье. Я одна во всём виновата.
Я лишь успела заметить растерянный взгляд моего товарища по несчастью устремлённый на меня. В его глазах я прочла: «Ради бога молчите!» — но увы, было слишком поздно.
Господин Омоти застыл на мгновение, потом приблизился и крикнул мне в лицо:
— Вы смеете оправдываться!
— Нет, напротив, я признаю свою вину и все беру на себя. Меня одну нужно наказать.
— Вы осмеливаетесь защищать эту змею!
— Господин Тенси не нуждается ни в чьей защите. Ваши обвинения на его счёт лишены основания.
Я видела, как мой благодетель закрыл глаза, и поняла, что произнесла непоправимое.
— Вы смеете утверждать, что я лгу? Неслыханная наглость!
— Я никогда бы не осмелилась на такое. Я просто считаю, что господин Тенси оговорил себя, чтобы защитить меня.
С видом, говорящим о том, что в нашем положении бояться уже нечего, мой товарищ по несчастью взял слово. Все унижение человечества звучало в его голосе:
— Умоляю вас, не упрекайте её, она не знает, что говорит, она жительница запада, молода, у неё никакого опыта. Я совершил непростительную ошибку. Раскаяние моё не знает границ.
— В самом деле, вы не достойны прощения! — взревел толстяк.
— Мои заблуждения столь велики, но, однако, я должен подчеркнуть великолепную работу Амели-сан и замечательную быстроту, с которой она составила отчёт.
— Это тут ни при чём! Работу должен был выполнить господин Саитама.
— Он был в служебной командировке.
— Нужно было дождаться его возвращения.
— Это новое облегчённое масло наверняка интересует других, так же как и нас. За то время пока господин Саитама вернулся бы из поездки и составил отчёт, нас могли обойти.
— А вы случайно не сомневаетесь в компетенции господина Саитамы?
— Вовсе нет. Но господин Саитама не говорит по-французски и не знает Бельгию. Ему было бы гораздо сложнее справиться с этой работой, чем Амели-сан.
— Замолчите. Такой отвратительный прагматизм достоин жителя запада!
Я решила, что это было сказано чересчур беспардонно в моём присутствии.
— Извините мою западную недостойность. Да, мы совершили ошибку. Однако, из этого можно было бы извлечь пользу…
Господин Омоти подошёл ко мне с устрашающим видом, не дав договорить:
— А вас я предупреждаю: это был ваш первый и последний отчёт. Вы себе сильно повредили. Уходите! Не желаю вас больше видеть!
Я не заставила орать на себя дважды. В коридоре я снова услышала вопли этой горы плоти и удручённое молчание жертвы. Затем дверь снова растворилась, и господин Тенси присоединился ко мне. Мы вместе пошли в кухню, раздавленные проклятиями, обрушившимися на наши головы.
— Извините меня за то, что я втянул вас в эту историю, — сказал он наконец.
— Ради бога, господин Тенси, не извиняйтесь! Всю свою жизнь я буду вам признательна. Вы единственный здесь, кто дал мне шанс. Это было смело и благородно с вашей стороны. Я это знала с самого начала, и я осознала это гораздо лучше с тех пор, как увидела, что вам пришлось из-за этого вытерпеть. Вы их переоценили: вы не должны были говорить, что отчёт был мой.
Он посмотрел на меня в замешательстве.
— Это не я им сказал. Вспомните наш разговор, я рассчитывал поговорить об этом на высшем уровне, с господином Ханедой, без огласки: это было единственной возможностью добиться какого-то результата. Рассказав обо всём господину Омоти, мы не смогли бы избежать катастрофы.
— Значит, это господин Саито сказал вице-президенту? Какой негодяй, какой мерзавец: он мог бы избавиться от меня, устроив моё счастье, но нет же, он предпочёл…
— Не говорите слишком плохо о господине Саито. Он лучше, чем вы думаете. И это не он донёс на нас. Я видел докладную записку на столе господина Омоти и видел, кто её написал.
— Господин Саитама?
— Нет. Вы действительно хотите, чтобы я вам сказал?
— Да!
Он вздохнул:
