Запретное (ЛП) - Сузума Табита (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Полиция.
Внезапно я осознаю, что мне трудно дышать, будто моя трахея сжалась. Я резко сажусь, волосы спадают мне на лицо.
— Послушай, Мая. Это не… Я просто хотел проверить… — Лочен опирается о спинку кровати, отчаянно пытаясь найти слова, которые смогут убедить меня.
— Это значит, что мы никогда не сможем…
— Нет, нет, необязательно, — быстро говорит он. — Это лишь значит, что мы не сможем, пока дети не вырастут и не будут в безопасности, но даже и тогда мы будем вынуждены быть очень, очень осторожными.
— Я знаю, что это официально незаконно, — отчаянно говорю я ему. — Но также незаконны мошенничество, превышение скорости, справление нужды в публичном месте. В любом случае, как полиция это заметит и почему их должно будет это волновать — мы же не приносим никому вреда, даже себе! — Я чувствую, будто бегу, задыхаясь, но я должна доказать свою точку зрения. — И в любом случае, если нас поймают, что, черт возьми, полиция сделает? Оштрафует нас?
Я издаю грубый смешок. Почему Лочен пытается меня этим запугать? Почему он ведет себя так серьезно, будто мы совершаем настоящее преступление?
Наполовину облокотившись на спинку кровати, Лочен смотрит на меня. Если бы не его несчастный взгляд, он выглядел бы довольно комично со вставшими дыбом волосами. Его лицо излучает смесь страха и отчаяния.
— Мая…
— Лочи, что? Что это значит?
Он вздыхает.
— Если они узнают, то нас посадят в тюрьму.
23
Лочен
К счастью, той ночью мы слишком устали, чтобы продолжать разговор. Однако прежде, чем сон нас одолел, Мая хотела узнать дополнительные детали: какой приговор мог нас ждать, отличается ли закон в других странах, — но я мог только повторить то немногое, что почерпнул из своих тайных поисков в интернете. На самом деле, по обоюдному инцесту можно найти очень мало информации, хотя встречается немного про не обоюдный — единственный, по мнению большинства людей, который существует. Я тщательно искал в интернете доказательства, но нашел только два, доступных для всеобщего обозрения, — ни одно из них не происходило в Великобритания, и оба они были между братом и сестрой, которые встретились после того, как их разлучили взрослые при рождении.
Эта тема всплывает лишь на следующий день прежде, чем окончательно забыться. Не смотря на первоначальную реакцию Маи, ее шок и беспокойство, похоже, успокоили мою уверенность в том, что вся правовая информация, которую я обнаружил, гипотетическая — формально, да, паре, которую обвинили в инцесте, может грозить тюремное заключение, но такое редко происходит в случае с двумя взаимно согласными взрослыми. Юридически теперь я взрослый, Мая лишь немного отстает, поэтому нам не придется долго ждать. Полиция вряд ли занимается поиском такого рода вещей. И в том маловероятном случае, если кто-то узнает, с какой стати они будут пытаться нас арестовать или привлечь к суду? Потому что они нас ненавидят? Хотят отомстить? И если у нас появятся биологические дети — что само по себе абсурдно — откуда у них вообще найдется достаточно доказательств, чтобы подать на нас в суд? Им действительно нужно будет поймать нас за руку.
Моя главная забота в будущем — уберечь Кита, Тиффина и Уиллу от того, чтобы их у нас забрали из-за слухов о том, что мы живем вместе, но при этом не имеем собственных партнеров. Но когда они станут жить собственной жизнью, мы с Маей, наверное, уедем и, если будет необходимо, сменим имена односторонним обязательством. Да, мы могли бы просто изменить имена и жить открыто и свободно, как и любая не состоящая в браке, пара. Больше не прячась, не запирая двери. Свободно. И с правом любить друг друга без последствий.
В настоящее время мы с Маей готовимся к экзаменам. Мы очень удивляемся, когда нежданно-негаданно в один прекрасный день Кит вызывается отвести Тиффина и Уиллу в кино, чтобы дать нам время подготовиться. В следующий раз он уводит их в парк играть в футбол. Практически с той первой игры на улице в “Британского Бульдога” он перестал меня подстрекать, слоняться по дому и взвинчивать детей, перестал постоянно пытаться меня разозлить. Он, конечно, не стал вдруг ангелом, но, кажется, больше не чувствует угрозы от моей роли в семье. Он будто практически принял нас с Маей за приемных родителей. Понятия не имею, откуда это все взялось. Возможно, он присоединился к более хорошей компании мальчишек в школе. Возможно, он просто повзрослел. Но какой бы ни была причина, я осмеливаюсь верить, что Кит действительно начинает исправляться.
Однажды вечером он спускается к ужину, триумфально размахивая листом бумаги.
— На каникулах я еду в школьное путешествие! На-на, на-на-на! — поддразнивает он остальных детей.
— Куда? — взволнованно визжит Уилла, будто тоже едет.
— Эй! Так нечестно! — восклицает Тиффин, его лицо сникает.
— Сюда, быстрее, быстрее, ты должен ее сейчас же подписать. — Кит машет листом над моей тарелкой и сует мне в руки ручку.
— Не думаю, что твой учитель ждет бумагу, стоя у порога!
Кит корчит мне рожицу.
— Очень смешно. Просто подпиши, ладно?
Я просматриваю письмо и гляжу на цену, быстро пытаясь сообразить, где нам вообще взять денег. Отменить чек за оплату телефона, который я отправил вчера; ближайшие две недели есть печеные бобы, соврать маме, что у нас нет проточной воды и нам нужны деньги на сантехника…
Я подделываю мамину подпись. Меня немного печалит тот факт, что Кит безумно восторгается путешествием — это всего лишь поездка на остров Уайт, но он никогда не был дальше Суррея.
— Это за границей! — кричит он Тиффину. — Нам придется брать лодку! Мы поплывем на остров посреди моря!
Я открываю рот, собираясь исправить представление Кита о необитаемом острове, окруженном пальмами, во избежание ужасного разочарования, когда Мая ловит мой взгляд и качает головой. Она права. Кит не разочаруется. Даже дождливый, холодный, грязный остров будет казаться ему раем — в миллионе километров от дома.
— Что вы там будете делать? — спрашивает Тиффин, сгорбившись на своем стуле и удрученно тыкая вилкой курицу.
Кит опускается на стул и отклоняется на нем назад, читая с только что подписанного листа:
— Каноэ, верховая езда, альпинизм, спортивное ориентирование, — его голос повышается от восхищения, — кемпинг? — С удивленным вздохом он опускает на пол передние ножки стула. — Я этого не видел. Да! Я всегда мечтал пойти в поход!
— Я тоже! — кричит Тиффин. — Почему мне нельзя поехать? Вам разрешают брать с собой братьев?
— Верховая езда! — Глаза Уиллы расширяются от недоверия.
— Почему школа Святого Люка никогда не устраивает для нас путешествий? — Нижняя губа Тиффина дрожит. — Жизнь так несправедлива.
Не припомню, чтобы когда-то видел Кита таким восторженным. Однако единственная проблема заключается в его боязни высоты. Он никогда мне в этом не признавался, но такое произошло — я никогда этого не забуду, — когда он потерял сознание на краю вышки для ныряния и упал в воду. А потом, вот только в прошлом году, у него закружилась голова, и он упал, пытаясь пойти за своими друзьями по высокой стене. Он никогда раньше не занимался альпинизмом, и, зная, что он скорее умрет, чем будет сидеть и наблюдать за своими одноклассниками, я иду поговорить с тренером Уилсоном, учителем, который поведет их в поход, не преминув попросить, чтобы с него не спускали глаз, но и не отодвигали в сторону. Я по-прежнему ловлю себя на том, что беспокоюсь. Все, что связано с Китом, идет так хорошо, даже слишком хорошо. Я переживаю, что путешествие не оправдает его ожиданий; беспокоюсь, что из-за своего буйного характера он может во что-то вляпаться. А потом я вспоминаю, что Мая говорила, будто я всегда думаю о худшем развитии событий, и заставляю себя очистить разум от тревоги.
К концу семестра мы с Маей измотаны и ждем пасхальных каникул. Не могу поверить, что скоро школа останется в прошлом. Помимо нескольких повторных занятий, мне фактически остались только экзамены. Естественно, они меня немного пугают, как и то, что мое место в университете висит на волоске, но за ними кроется обещание новой жизни.
