Дело чести - Олдридж Джеймс (мир книг txt) 📗
— Так или иначе я должен вернуться в Афины, — сказал он после некоторого молчания.
— Тогда вам надо выйти на побережье. Это единственный путь.
— А разве не скорее будет через Триккала и Метсово? — спросил Квейль.
— Да, но немцы скоро будут там. И вы не пройдете.
— Можно как-нибудь раздобыть машину? — спросил Квейль тихо.
— Нет. Есть одна поломанная машина, но некому ее починить. Вы не сможете ею воспользоваться.
— Где она? Я сумею починить.
— Но вам все равно не дадут ее.
— Послушайте, — сказал Квейль. — Покажите мне эту машину. А там дадут или не дадут — это уж мое дело.
— Вас застрелят на месте, если поймают.
— Дайте мне возможность попробовать. Где она?
— Это сумасшествие. Но если вы настаиваете, я покажу вам.
Меллас повел его обратно к пещере. Они миновали ее, прошли сквозь узкое отверстие в скале и поднялись по ступенькам к воротам, которые вели в обширный двор. Квейль мог заметить силуэты стоявших здесь машин. Меллас направился в темный угол, и здесь Квейль увидел автомобиль.
— Неужели это все разбитые машины? — спросил Квейль.
— Их разобрали на запасные части для других машин. Только эта одна пока не тронута.
— А что с ней?
— Не знаю. Что-то с передачей. Кажется, не работает сцепление.
Квейль сел в машину и попробовал дать газ. Он выключил передачу и поставил рычаг на первую скорость. Когда он включил передачу, ничего не произошло.
— Черт возьми! — сказал он. — Дело серьезное.
Кто-то окликнул их по-гречески. Меллас немного помедлил.
— Это часовой. Вы не откликайтесь. Лезьте под машину.
Квейль залез под машину. Он слышал, как Меллас что-то быстро сказал часовому, и часовой ушел.
— Я сказал ему, что вы чините ее для генерала. Он пошел за фонарем.
Часовой вернулся с фонарем, стекла фонаря были выкрашены в синюю краску. Квейль взял фонарь и что-то проворчал. Соскоблив немного краски со стекла, он получил возможность рассмотреть машину. Он обнаружил искривление в коробке скоростей. Пробуя сцепление, он видел, что оно не доходит до конца и не захватывает передачу. Очевидно, муфта зацепилась за что-то, и лапка согнулась. Если он выпрямит лапку, она будет входить как следует. Он вылез из-под машины и объяснил дело Мелласу.
— Можете вы починить? — спросил Меллас.
— Придется повозиться. А как насчет бензина?
— Не знаю. Я думаю, бензин должен быть на аэродроме.
— Но это у черта на куличках!
— Вам удастся уехать только в том случае, если вы закончите все к утру. Днем вас здесь увидят. Вы должны все кончить до утра.
— Можете вы не подпускать сюда часового?
— Мне надо идти, — сказал Меллас. — Но я скажу часовому, чтобы он вам не мешал. Вы думаете, что справитесь с этим?
— Безусловно.
— Я еще вернусь, — сказал Меллас на прощанье.
Квейль нашел под передним сиденьем кое-какие инструменты и огромный рычаг. Не успел он залезть под автомобиль, как послышался гул самолетов и тотчас же началась бомбежка. Бомбовой залп был обрушен на дорогу у озера. Квейль прижался к земле, так как бомбежка была жестокая. Второй бомбовой залп был обрушен на город. Бомбардировщики подошли совсем близко, и Квейль видел сбрасываемые ими осветительные ракеты на парашютах. Он все еще лежал под автомобилем и решил оставаться там. Повернувшись на спину, он начал развинчивать сцепление.
Бомбы, сотрясая все, отмечали свой путь через город, и Квейль грубо, со злостью, выругался. Он боялся, что бомба упадет здесь, во дворе, и так как почва была твердая, сплошной камень, то взрывная волна пойдет по горизонтали, и его разорвет в клочья. Он отвинтил лапку и начал ее выпрямлять, но ему не во что было зажать ее. Он не замечал, что в городе уже стало тихо, пока не вылез из-под машины, — ему надо было отыскать что-нибудь такое, что могло бы служить наковальней. И тут он увидел пламя пожара и зарево в черном небе: горели разрушенные бомбами дома.
— О, черт! Когда же этому придет конец! — произнес он вслух.
Он рассеянно оглядывался по сторонам, ища подходящий предмет. При багровом свете зарева он увидел большой кусок плоского железа. Он положил на него лапку и начал колотить по ней большим французским ключом. Лапка понемногу выпрямлялась. Один раз он хватил себя по руке и начал высасывать кровь, посылая проклятия в огненное небо. Бомбардировщики вновь вернулись, и Квейль опять лег на землю. Бомбы падали вблизи госпиталя, и он подумал о Елене. Она, вероятно, не понимает, что с ним случилось. Мелькнула ревнивая мысль о Тэпе. Но у него не было сейчас времени для таких размышлений. Только бы наладить эту чертовщину.
Он встал и опять начал колотить ключом, чувствуя дрожь в ушибленной руке. Наконец он выпрямил лапку и, прислушиваясь к взрыву бомб, пополз на животе под машину. Ему не удавалось поставить исправленный рычаг на место. Рычаг соскакивал, потому что ушибленная рука не могла нажать на него как следует. Но, оттягивая рычаг назад другой рукой, он в конце концов поставил его куда надо. Быстро надел он барашек и крепко привернул. Потом задул фонарь и заметил, что снова наступила тишина — бомбардировщики ушли. Он дал газ и медленно стал включать передачу. Машина легко двинулась вперед.
— Ура! — тихонько воскликнул он. Он взял фонарь и пошел в штаб отыскивать Мелласа. Меллас что-то кричал по телефону. Квейль подмигнул ему.
— О'кэй, — сказал он. — Готово. Иду в госпиталь за Еленой.
— Что?
— Это моя невеста. Я беру ее с собой.
— Девушку с локонами? А другого инглизи?
— Тоже. Ничего, если я выеду сейчас со двора на машине?
— Это как удастся. Горючим вы запаслись?
— Черт возьми, нет! Хорошо, я приду за машиной позднее.
Квейль шагал по улицам разрушенного, горящего города. Весь мир горел, и Квейль вдыхал дым пожара, и он был рад, когда ветер относил дым в сторону. У подъезда госпиталя была суета и сумятица. Квейль увидел несколько больших автобусов, которые только что подъехали. Они привезли много новых раненых, и раненые кричали, когда их вносили. Квейль слышал споры и шум, и запахи, и ко всему этому примешивалась боль. В толпе он увидел маленького грека и большого, с бородой. Он совсем забыл о них.
