Аэропорт - Хейли Артур (книга регистрации .txt) 📗
— Привет, девочки! — Вернон Димирест весело помахал рукой и подмигнул Гвен.
— Добрый вечер, — чинно приветствовал их Энсон Хэррис.
Ветер подгонял автобус, медленно тащившийся вдоль края поля по расчищенной дороге, по обе стороны которой высились горы снега. По аэропорту прошёл слух о передряге, в которую попал «пикап» компании «Юнайтед», и потому все шофёры теперь проявляли осторожность. Пока автобус продвигался к месту назначения, огни аэровокзала, словно прожекторы, светили ему сквозь мглу. Далеко впереди на поле непрерывно садились и взлетали самолёты.
Автобус остановился, и команда высыпала из него, спеша юркнуть в ближайшую дверь. Это было крыло аэровокзала, где размещались службы компании «Транс-Америки», и дверь находилась на уровне земли. А выход на поле — в том числе и выход сорок семь, через который шла посадка на рейс два, — находился этажом выше.
Стюардессы отправились по своим делам, а три пилота — в международную контору «Транс-Америки».
Диспетчер, по обыкновению, уже подготовил для них всю информацию, какая может понадобиться команде в полёте. Он развернул листы на стойке, и три пилота склонились над ними. По другую сторону стойки сидело с полдюжины клерков, которые собирали со всего мира информацию о воздушных трассах, обстановке в аэропортах и погоде, — эти сведения могут понадобиться вечером другим самолётам «Транс-Америки», вылетающим в международные рейсы. В противоположном конце центрального зала помещалась такая же диспетчерская для внутренних рейсов.
В этот-то момент Энсон Хэррис, постучав концом трубки по сводке с данными загрузки, потребовал, чтобы им дали дополнительно две тысячи фунтов топлива для манёвров на земле. При этом он поглядел на второго пилота Джордана, который как раз проверял график потребления горючего, и на Димиреста. Оба кивнули в знак согласия, и диспетчер выписал наряд для передачи его в отдел, ведающий заправкой.
К команде присоединился метеоролог компании. Это был бледный молодой человек, которому очки без оправы придавали сугубо учёный вид, — при взгляде на него казалось, что он вообще никогда не выходит на улицу и понятия не имеет о том, какая стоит погода.
— Ну, что обещают сегодня ваши компьютеры, Джон? — спросил Димирест. — Надеюсь, там, наверху, погода лучше, чем у нас тут?
В последнее время для прогнозирования погоды и составления планов полётов всё больше и больше применялись счётно-вычислительные машины. В «Транс-Америке», да и в других компаниях, этим занимались и люди, служа своего рода связующим звеном между машинами и экипажами, но дело шло к тому, что люди скоро перестанут заниматься прогнозом погоды и уступят место машинам.
Метеоролог разложил карты погоды и покачал головой.
— Боюсь, что ничего хорошего вас не ждёт до середины Атлантики. У нас тут скоро будет немного полегче, но поскольку вы летите на восток, вы как раз попадёте в ту полосу непогоды, которая уже прошла над нами. А циклон простирается от нас до Ньюфаундленда и дальше. — Он карандашом наметил протяжённость циклона. — Кстати, на вашем пути два аэропорта — Детройтский и Торонтский; там условия ниже нормы, и потому оба закрыты.
Диспетчер пробежал глазами кусок телетайпной ленты, которую только что вручил ему один из служащих.
— Добавьте к этому Оттаву, — вставил он, — они там тоже закрываются.
— В южной половине Атлантики, — продолжал метеоролог, — всё вроде бы в порядке. Как видите, есть небольшие разрозненные циклоны над южной Европой, но они едва ли затронут вас на той высоте, на какой вы будете лететь. В Риме ясно и солнечно, и такая погода продержится там несколько дней.
Капитан Димирест склонился над картой южной Европы.
— А как в Неаполе?
Метеоролог удивлённо посмотрел на него.
— Но вы туда не летите.
— Нет, просто меня это интересует.
— Давление там такое же высокое, как и в Риме. Погода будет хорошая.
Димирест широко улыбнулся.
Молодой метеоролог произнёс целую учёную речь — о сменах температуры, областях высокого и низкого давления, направлении ветра на разной высоте. Он рекомендовал при полёте над Канадой держаться севернее обычного, чтобы избежать сильного лобового ветра, который дует на южных широтах. Пилоты внимательно слушали его. Выбор наилучшей высоты и курса, производится ли он с помощью компьютера или с помощью обычных вычислений, сделанных человеком, подобен игре в шахматы, в которой интеллект может восторжествовать над природой. Все пилоты достаточно натасканы в этой области, как и метеорологи компаний, которые куда тоньше понимают, что требуется для того или иного курса, чем их коллеги, заседающие в Бюро погоды Соединённых Штатов.
— Как только позволит вам груз горючего, — продолжал метеоролог «Транс-Америки», — я бы рекомендовал лететь на высоте тридцать три тысячи футов.
Второй пилот сверился с графиком: номер 731-ТА сможет забраться на такую высоту лишь после того, как они сожгут определённую часть своего большого запаса горючего.
Через несколько минут второй пилот доложил:
— Мы сможем достичь высоты в тридцать три тысячи футов где-то возле Детройта.
Энсон Хэррис кивнул. Его шариковая ручка с золотым наконечником стремительно летала по бумаге — он заполнял план полёта, который через несколько минут передаст на КДП. После этого КДП сообщит, может ли самолёт лететь на выбранной им высоте, и если нет, то предложит другую. Вернон Димирест, который обычно сам занимался своим планом полёта, пробежал глазами заполненный Хэррисом бланк и подписал его.
Подготовка к отлёту рейса два, казалось, шла хорошо. Похоже, что, несмотря на буран, пассажиры, вылетающие рейсом «Золотой Аргос», которым так гордится «Транс-Америка», вовремя отправятся в свой далёкий путь.
Когда три пилота подошли к самолёту, у входа их встретила Гвен Мейген.
— Вы слышали? — спросила она.
— О чём? — спросил Энсон Хэррис.
— Задерживаемся на час. Об этом только что сообщили контролёру на выходе.
— А, чёрт! — вырвалось у Вернона Димиреста. — Вот проклятье!
— Судя по всему, — добавила Гвен, — многие пассажиры ещё находятся в пути. Должно быть, из-за заносов. Кое-кто из них звонил сюда, и диспетчер по отправке решил дать им добраться.
— Значит, и посадку тоже решили задержать? — спросил Энсон Хэррис.
— Да, капитан. Рейс не объявлен. И не будет объявлен ещё, по крайней мере, полчаса.
— Ну что ж, — передёрнул плечами Хэррис. — Будем отдыхать. — И он направился к пилотской кабине.
— Я могу вам принести кофе, если хотите, — предложила Гвен.
— Я лично выпью кофе на аэровокзале, — сказал Вернон Димирест. И, обращаясь к Гвен, добавил: — Не хотите пойти со мной?
Она помедлила.
— Что ж, пожалуй.
— Идите, идите, — сказал Хэррис. — Мне кофе может принести которая-нибудь из ваших девушек, а времени у вас — вагон.
Через минуту Гвен, стуча каблучками, уже шагала рядом с Верноном Димирестом по отсеку «Транс-Америки», направляясь в центральный зал.
А Димирест тем временем рассудил про себя, что, может, оно и к лучшему — эта отсрочка на час. До сих пор все его мысли были заняты предстоящим рейсом, и он вообще не думал о Гвен и её беременности. Но сейчас за кофе и сигаретами они смогут продолжить начатый разговор и, быть может, удастся поднять вопрос об аборте — тема, к обсуждению которой он пока ещё не приступал.
8
Д. О. Герреро прикурил сигарету от ещё тлевшего окурка. Несмотря на все старания сдержаться, руки его дрожали. Он страшно волновался и был до крайности напряжён. Как и раньше, когда он собирал свою бомбу, он чувствовал, как пот струйками сбегает у него по лицу и под рубашкой.
Волновался он из-за того, что попадал в цейтнот: времени до отлёта рейса два оставалось очень мало. Оно утекало, как песок в песочных часах, и уже много-много песка ушло из стеклянной колбы.
Герреро сидел в автобусе, направлявшемся в аэропорт. Полчаса тому назад автобус вышел на шоссе Кеннеди, откуда, если быстро ехать, можно добраться до международного аэропорта имени Линкольна за четверть часа. Но шоссе, как и все остальные дороги штата, замело снегом, задерживавшим движение машин. Если они и двигались, то медленно, а больше вообще стояли.
