Элита. Взгляд свысока - Волчок Ирина (читать полную версию книги TXT) 📗
Да, вместе поедем, конечно, все… Кроме Хозяйки, надо надеяться. Надо надеяться, что уж теперь-то Хозяин не подпустит к Насте жену никогда. Пусть ребенок лучше не знает никакой матери, чем — такую. Тоже плохо, вообще все плохо, но по крайней мере у Насти есть нормальные дедушка и бабушка. И даже хорошие.
— Владимир Сергеевич нам предложил остаться, — помолчав и повздыхав, сказала Надежда Ивановна. — Здесь, у него. Чтобы всегда с Настей… Господи, разве ж мы могли надеяться… Такое счастье… Саша, вы же не будете против, правда?
— Вы — родные дедушка и бабушка! — почти крикнула Александра. — Вы — ее семья! Как вы можете спрашивать разрешения у посторонних? Я — чужая! Я просто Настина бонна… тьфу, черт… Я гувернантка. Няня. Наемная рабочая сила. Вы хоть это понимаете?
Надежда Ивановна недоверчиво качнула головой. Леонард Семенович кашлянул и смущенно заговорил:
— Саша, мы же все понимаем. Какая же вы чужая? Вы так говорите, а сами… Мы же видим, что не чужая. Вы как родная мать и есть… Нет, что это я… Вы лучше матери, вот как… Правильно сказать не могу. Мы ведь Оксану давно… похоронили. Не забыли, а как бы… потеряли, да. И смирились. Нет у нас дочери — ну, нет, что ж теперь поделаешь. Даже уже и не обижались. Даже уже и не оплакиваем давно. Даже когда еще не знали ничего толком — и то чуяли, что нет ее. Я знаете, как телефон ее узнал? Позвонил на прежнюю работу, в газетку ту. Мне какая-то девушка номер мобильного дала. Позвонил по нему — а это массажистка. Оксана свой телефон ей когда-то отдала. А массажистка уже мне новый номер сказала. Оксана ответила. И даже не удивилась. Как будто я каждый день ей звоню, надоел незнамо как. Совсем чужая… А Наденька говорит: зачем ты? Она теперь в таком кругу. Мы ей чужие. И правда — совсем мы друг другу чужие, даже уже и душа за нее не болит. А за вас душа болит. И за Настеньку. А вы говорите, что наемная сила…
Все помолчали, глядя в разные стороны. Да и что еще было говорить? И устали все, и всё уже сказано… Нет, еще не всё. Еще у Надежды Ивановны было, что сказать:
— Я думаю, Владимир Сергеевич с Оксаной разведется теперь. Ведь Настю ей не оставят, правда? Ведь Настю ему оставят?
— Не знаю, — ответила Александра. — Понятия не имею, что теперь он делать будет. Может быть, все-таки попытается Ксению Леонардовну вылечить.
— Вряд ли это возможно, — тихо возразила Надежда Ивановна. — Да в любом случае… В любом случае Оксана к Насте никогда больше не подойдет. Пообещайте мне это, Саша.
— Никогда, — пообещала Александра. — По крайней мере, я сделаю для этого все, что от меня зависит.
Оказалось, что ничего не придется для этого делать. Все уже сделала судьба. Или не судьба? Или кто-то другой сделал все, чтобы Александре не пришлось ничего делать?
— Она сама виновата, — говорил Сан Саныч убедительным голосом и смотрел на Александру честными глазами. — Саш, я отвечаю: сама она виновата! Если что — я бы знал. Я отвечаю. Да ты вспомни — она же сто раз машины била! Всегда под кайфом! Когда-то это должно же было кончиться. Ну, вот и… Саш, сама она навернулась! Ты мне веришь?
Александра ему не верила.
— Где она кокаин достала? За ней ведь Ирина эта следила. Профессионал хренов.
— В доме где-то был спрятан, — виновато ответил Сан Саныч. — Скорее всего — в туалете. Или в тапках ее. Не зря же переобуваться бегала.
— И ты козел. Почему ее Хозяин отпустил в таком состоянии? И без Ирины.
— Да ничего он ее не отпускал. Села да поехала. Плевать ему на нее было, он за Настю боялся. А Ирина Насте нужна была. Сама она, Саш, поверь мне.
Не верила она ему. Брешет, как всегда, кагэбэшный выкормыш. Или сам ничего не знает.
— Как старики? — помолчав, спросила Александра.
— Плачут, — тоже помолчав, хмуро ответил Сан Саныч. — Понятное дело, родители. Но… ты знаешь, мне показалось, что они как-то с облегчением… Тоже понятное дело. Натерпелись за столько лет, а напоследок еще и увидели доченьку во всей красе. Конечно, в ауте. Плачут оба. С ними сейчас Хозяин и Ирина. У деда тоже давление зашкаливает. Хозяин с ними разговаривает о том, как дальше жить будут. Вроде — помогает… Саш, с тобой он тоже поговорить хотел. Просил предупредить. Подождешь здесь?
— Подожду, — равнодушно согласилась Александра. — А ты меня подожди. Ты ведь ночью оставаться не собирался? В Москву поедешь? Подожди меня. Мне домой надо.
— Зачем? — Сан Саныч не дождался ответа, вздохнул и обреченно сказал: — Ладно, дело твое. Подожду.
Тронул ее за плечо, вышел из беседки и растворился в сумерках.
Через пару минут из сумерков появился Хозяин, шагнул в беседку, молча сел напротив Александры. И она молчала, смотрела на него с холодным ожиданием. Ишь ты, вдовец. Спокойный, как удав после хорошего ужина. И глаза, как у удава. И мимика такая же. Никакой мимики.
Хозяин наконец разинул удавью пасть:
— Вы уже все знаете?
— Не всё, — холодно ответила Александра. — Но всё я знать не хочу. Я хочу знать о Насте. Когда вы звонили в больницу?
— Минут пятнадцать назад. С Настей все в порядке. Она давно уже спит. Завтра будут готовы анализы. Потом еще сделают кардиограмму и энцефалограмму. И еще что-то, я не запомнил. Потом, через день, повторные анализы. Потом выпишут.
Он перед ней отчитывался. Рапортовал. Даже было встал, но тут же опять сел. Наверное, об имидже вспомнил. Удав.
— Завтра я поеду к Насте в больницу, — предупредила Александра.
— Я тоже собирался. Попозже, часам к пяти. Утром у меня встреча… Вместе съездим?
— Нет, я поеду рано утром. У меня никаких встреч. Сегодня Сан Саныч отвезет меня домой. Здесь мне все равно делать нечего. Без Насти. Можете зачесть мне это, как отпуск без содержания.
— Зачем вам домой? — Хозяин беспокойно шевельнулся. — Вы же и здесь как дома… Разве нет? А к Насте вместе съездим. А потом она вернется. Зачем вам уезжать?
— Я так хочу.
Они опять надолго замолчали. Александра уже собиралась встать, попрощаться и идти за документами, телефонами и ключами от квартиры, но тут Хозяин спросил:
— Александра, может быть, вы все-таки чего-нибудь еще хотите? Я постараюсь выполнить ваше желание.
Ее желания выполнит Золотая Рыбка. Осталось только два желания. Их нужно использовать разумно. Безумные желания пусть выполняет Хозяин.
— Я хочу, чтобы вы утопили свою лучшую в мире службу безопасности в болоте, — злобно сказала Александра.
— Так… — Хозяин поперхнулся. — А потом?..
— А потом утопитесь сами.
— Вы все еще не пришли в себя, — догадался Хозяин. — Я понимаю, как вы испугались. Вы Настю любите. Вы будете ей хорошей матерью. А я буду вам хорошим мужем, я обещаю.
— Я что, похожа на тараканиху? — Александра встала, шагнула к нему, на пару секунд задумалась, не врезать ли кулаком по его удавьей морде. Он тоже встал. Зря задумывалась. Время теряла. Теперь не дотянуться. — Я что, похожа на модель какую-нибудь? Или на дочку депутата Верховного Совета… Черт, как эта помойка теперь называется? Я что, похожа на нефтяную вышку? Или на «Мисс Мытищи»? Или на тусовочную дамочку?.. Из высшего круга!.. Из деревни Гадюкино!..
— Александра, а ведь вы меня оскорбляете, — с удивлением сказал Хозяин.
— Да, — согласилась Александра, мгновенно успокаиваясь. По крайней мере — трястись перестала. — Да, оскорбляю. Это, конечно, не аристократично… Но все-таки очень естественно — отвечать оскорблением на оскорбление.
Повернулась и пошла из беседки, чувствуя затылком лазерный прицел.
— Александра, — сказал за спиной Хозяин грозным голосом. — Александра, я, наверное, не вовремя… Но советую вам подумать как следует.
— Да уж, — согласилась она, не оглядываясь. — Что не вовремя — то не вовремя. Ксению Леонардовну сначала похоронили бы.
До самого дома затылок ломило от лазерного прицела.
У двери в ее комнату топталась Нина Максимовна. Заплаканная.
— Саша… — Нина Максимовна хлюпнула носом и полезла в карман за бумажной салфеткой. С сегодняшнего обеда Александра видеть не могла бумажные салфетки. — Саша, я так боюсь. Чего я наделала, а?.. Мне никто ничего не сказал, но ведь это так не оставят… Чего мне теперь ожидать-то, Саша?
