Безутешные - Исигуро Кадзуо (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
– А, вот и ты. Спасибо, ты очень пунктуален. А я немного задержалась, ты уж меня прости. Маршрут изменили, трамвай пустили по восточному кольцу, так что моя смена затянулась. Надеюсь, ты не очень долго ждал.
– Нет-нет! – Я слегка отступил назад. – Совсем чуть-чуть. Но, к сожалению, у меня очень насыщенный график…
– Все нормально, я не отниму у тебя много времени. Надо сказать, я, как договорились, уже обзвонила девочек: воспользовалась телефоном в столовой депо во время обеденного перерыва. Сказала, пусть ждут меня с приятелем, но умолчала, что это будешь ты. Сперва я собиралась их предупредить, как мы и уславливались, но я начала со звонка Труде, услышала ее голос, произнесший: «Ах да, это ты, дорогая» с эдакой покровительственной интонацией… Я представила себе ее бесконечные телефонные переговоры с Инге и всеми прочими, как они обсуждают вчерашние события, притворяются, что жалеют меня, договариваются обходиться со мной бережно, поскольку я теперь вроде больная и их долг проявлять тактичность. Но, разумеется, им придется выставить меня из Фонда: там ведь не место такого рода особам. Да, они упивались вовсю, не сомневаюсь, я это почувствовала сразу по ее голосу. «Ах да, это ты, дорогая». И я подумала: ну ладно, не стану я тебя предупреждать. Посмотрим, как ты, не поверив мне, сядешь в лужу. Вот что я подумала про себя. Думаю, тебя как громом поразит, когда ты откроешь дверь и увидишь, кто стоит со мною рядом. Надеюсь, ты будешь в самой затрапезной одежде – возможно, в спортивном костюме, совсем без косметики, бородавка на носу не замазана и прическа та самая, образная, которая старит тебя лет на пятнадцать. И еще надеюсь, что в квартире все перевернуто вверх дном и повсюду раскиданы эти дурацкие журналы, скандальные газетенки и дамские романы, которыми ты зачитываешься. От удивления у тебя глаза на лоб полезут – и, не зная, что говорить, ты начнешь ляпать одну глупость за другой. А когда предложишь перекусить, окажется, что в доме хоть шаром покати, и почувствуешь себя дура дурой, оттого что не поверила мне. Пусть так и будет, подумала я. Так что я не предупредила ни ее, ни остальных. Просто сказала, что приду с приятелем. – Она замолкла, чтобы немного успокоиться. Потом продолжила: – Прости. Надеюсь, ты не счел меня мстительной. Но я мечтала об этом целый день. Это придавало мне бодрости, пока я занималась этими треклятыми билетами. Пассажиры, должно быть, удивлялись, почему я такая – знаешь, с блеском в глазах. Ну ладно, если у тебя плотный график, то сразу и двинемся. Начнем с Труде. Инге, как всегда в это время дня, будет у нее, поэтому убьем разом двух зайцев. На остальных мне плевать. Мне главное – увидеть, какие будут лица у этих двух. Ну, двинулись!
Когда она пустилась вверх по лестнице, в ее движениях не было ни следа прежней усталости. Лестница казалась бесконечной, один марш сменял другой, пока я окончательно не запыхался. Фиона же была свежа как огурчик. Пока мы поднимались, она без умолку болтала приглушенным голосом, словно опасаясь, что нас подслушают.
– Тебе не нужно с ними слишком много разговаривать, – бросила она вскользь. – Просто дай им несколько минут поохать и поахать. Правда, ты, конечно, захочешь обсудить вопрос о твоих родителях.
Когда мы наконец взобрались по лестнице, я с трудом дышал и не обращал уже внимания, куда меня ведут. Я смутно сознавал, что мы следуем по темному коридору мимо многочисленных дверей – и Фиона, не подозревая о моих трудностях, шагает впереди. Внезапно она остановилась и постучала в дверь. Догнав ее, я был вынужден опереться рукой на дверную раму. Когда дверь открылась, я, должно быть, представлял собой жалкую фигуру, которая горбилась за спиной торжествующей Фионы.
– Труде, – произнесла Фиона. – Я привела приятеля.
Я с усилием выпрямился и изобразил на лице приятную улыбку.
16
Дверь нам открыла упитанная женщина лет пятидесяти с короткими светлыми волосами. На ней был просторный розовый джемпер и мешковатые брюки в полоску. Труде бросила на меня беглый взгляд и, не обнаружив ничего необычного, повернулась к Фионе со словами:
– А, ну да. Что ж, прошу.
В ее тоне отчетливо звучали снисходительные нотки: это, казалось, еще больше вдохновило Фиону, упивавшуюся приятным предвкушением. Она послала мне заговорщическую улыбку, и мы последовали за Труде в квартиру.
– Инге у тебя? – спросила Фиона, когда мы вошли в крохотную прихожую.
– Да, мы только что вернулись. Знаешь, у нас целая куча новостей. И раз ты зашла в самую подходящую минуту, ты услышишь их первой. Тебе повезло.
Последнее замечание, как мне показалось, было сделано вполне серьезно. Оставив нас в прихожей, РУДе скрылась за дверью, и до нас донесся ее голос:
– Инге, это Фиона. И какой-то ее приятель. Думаю, мы должны рассказать ей о том, что сегодня случилось.
– Фиона? – Инге произнесла это слегка шокированным тоном. С усилием она добавила: – Что ж, полагаю, нужно пригласить ее войти.
Услышав это, Фиона снова радостно мне улыбнулась. Затем в дверях появилась голова Труде, и мы прошли внутрь.
По размерам и очертаниям эта комната напоминала салон, в котором я побывал недавно, только была теснее заставлена, в обивке преобладал цветочный рисунок. Должно быть, окна выходили на другую сторону или небо немного прояснилось. Как бы то ни было, через большое окно проникали солнечные лучи, и, вступая в пятно света, я нисколько не сомневался, что женщины меня узнают и слегка вздрогнут. Фиона, очевидно, ожидала того же, поэтому она осторожно посторонилась, чтобы не ослабить впечатления. Однако ни Труде, ни Инге, казалось, ничего не заметили. Они скользнули по мне безразличным взором, и Труде довольно холодно пригласила нас сесть. Мы устроились рядом на узком диване. Фиона вначале растерялась, но затем, видимо, решила, что этот неожиданный оборот событий поведет к тем большему эффекту, когда истина выплывет наружу, и послала мне еще одну ликующую улыбку.
– Мне рассказывать или ты сама? – спросила Инге.
Труде, которая явно держалась в тени своей более молодой подруги, отозвалась:
– Нет уж, говори ты. Ты это заслужила. Но вот что, Фиона, – она обернулась к нам, – держи пока язык за зубами. Мы готовим сюрприз для сегодняшней встречи, мы имеем право. О, разве мы не говорили тебе о сегодняшней встрече? Ага, ну теперь ты знаешь. Приходи, если будет время. Но раз у тебя гостит приятель, – она кивнула в мою сторону, – то мы не обидимся, если ты не сможешь прийти. Давай, Инге, приступай: ты, право же, это заслужила.
– Да, Фиона, уверена, тебе будет интересно: день у нас выдался просто потрясающий. Как ты знаешь, мистер фон Браун пригласил нас сегодня в свою контору, чтобы обсудить с ним лично наши планы относительно родителей мистера Райдера. Ах, ты не знаешь? А я думала, все знают. Вечером мы доложим подробно об этой встрече; сейчас скажу только, что она прошла очень мило, хотя потребовалось ее немного сократить. Мистер фон Браун извинялся без конца, просто рассыпался в извинениях. Он просил прощения за то, что ему придется уехать пораньше, но когда мы узнали причину, то всё поняли. Видишь ли, речь шла о чрезвычайно важной поездке в зоопарк. Можешь смеяться, Фиона, дорогая, но это было не заурядное посещение зоопарка. Официальная группа, включающая, естественно, самого мистера фон Брауна, собиралась сопроводить туда мистера Бродского. Известно ли тебе, что мистер Бродский ни разу не был в зоопарке? Но вся штука в том, что и мисс Коллинз уговорили туда отправиться. Да, в зоопарк! Можешь себе представить? После всех этих лет! И мистер Бродский вполне это заслужил, тут же сказали мы обе. Да, мисс Коллинз собиралась там быть, ждать в условленном месте, пока не прибудет официальная группа, а потом переговорить с мистером Бродским. Представляешь себе? После стольких лет они намеревались встретиться и по-настоящему побеседовать! Мы сказали, что как нельзя лучше понимаем, почему нашу беседу с мистером фон Брауном придется сократить, но он был с нами так любезен и его явно мучила неловкость, вот он и предложил: «А почему бы вам, дамы, не отправиться с нами в зоопарк? Я, естественно, не предлагаю вам присоединиться к официальной группе, однако вы могли бы наблюдать со стороны». Мы сказали, что будем просто в восторге. И тогда он говорит: «Если вы согласитесь, то не только станете свидетельницами первой за многие годы встречи мистера Бродского с его женой, но… (тут он помедлил – правда, Труде?)… помедлил и бросил эдак небрежно: сможете видеть вблизи мистера Райдера, который дал любезное согласие войти в официальную группу. И если случится удобный момент (хотя гарантировать это я не могу), я дам вам знак и вас ему представлю». Мы не поверили своим ушам! Но, конечно, поразмыслив на обратном пути, сказали друг другу, что на самом деле ничего удивительного тут нет. В конце концов, за последние несколько лет мы немало продвинулись: вспомнить только флажки для гастролеров из Пекина, а сандвичи для ланча с Анри Леду – мы тогда просто из кожи вылезли…
