Детдом для престарелых убийц - Токмаков Владимир (читать книги без сокращений .txt) 📗
Да, именно так: пуля была серебряной.
…Перед казнью к нему подошел председатель комиссии Святой папской инквизиции. Они молча смотрели в глаза друг другу. И суровый иезуит неожиданно отвел взгляд.
– Значит, ты врешь! – проговорил Одноногий и с облегчением вздохнул.
Через несколько минут его живьем закопали в свинцовом гробу.
«2 БОГ 2»
В зале центрального городского кинотеатра «Лучший Мир» шел фильм «Армагеддон». С любопытством прочитав афишу, пожилой господин, сильно хромавший на левую ногу, одетый в оригинального покроя военный френч длиной ниже колен и потому немного смахивающий на сутану католического священника, подошел к билетной кассе:
– Сколько стоит билет? – спросил он с таким удивительным акцентом, что сразу стало ясно, что этот человек – иностранец.
– Тридцать рублей, – вежливо ответила ему молоденькая кассирша.
Он достал целую пачку купюр всех стран и народов. На безымянном пальце левой руки у него блеснул массивный золотой перстень с пентаграммой.
– Выбирайте.
Молоденькая кассирша схитрила и выдернула не тридцать рублей, а тридцать долларов и с улыбкой подала ему билет.
– Ваша улыбка стоит дороже, – сказал он. Кассирша смутилась и перестала улыбаться.
В зале сидело человек восемь-десять зрителей. Оглядевшись, он сел рядом с эффектной брюнеткой, с красивым, немножко смуглым лицом и стрижкой каре.
Свет медленно погас. Экран осветился, заиграла музыка.
– Вы не находите, что у современных кинематографистов неверное представление о конце света? – шепотом спросил он девушку.
– Почему? – растерялась она от неожиданного вопроса.
– Помните у Иисуса? «Царство Небесное внутри нас». Значит, и конец света начнется внутри нас. Вернее, он уже давно начался.
Шарлотта посмотрела на него с любопытством.
– Разве вы не знаете, что перед Концом Света Сатана и Христос наконец-то объединятся в священный союз, и задачей Сатаны в Армагеддоне будет – убивать проклятых свиней в угоду именно Христу? Об этом говорится, например, в священной «Книге Мормона»: «И случилось так, что Дух сказал мне: „Убей его, потому что Господь отдал его в твои руки. Так Господь покарает зло ради своих праведных целей…”» Вы со мной согласитесь, что в этих словах есть доля правды?
Шарлотта, как завороженная, утвердительно качнула головой.
– Ну вот и славно! – излишне эмоционально отреагировал пожилой господин. – Нам с вами буквально сейчас предстоит решить: не является ли свет в конце тоннеля тоннелем в Конце Света. Люди потеряли себя, а ищут других. А, кстати, это не вас зовут таким редким для этих диких краев именем Шарлотта?
– Меня, – совсем уж растерялась Шарло.
– А вам не кажется, Шарлотта, что мы с вами когда-то уже встречались? – громким шепотом продолжал задавать странные вопросы пожилой господин.
– Навряд ли. Я сама с собой-то не могу встретиться.
– Чтобы встретиться с собой, нужно знать свое истинное имя, Шарлотта, – сказал очень серьезно пожилой господин. – Впрочем, возможно, мы не были знакомы друг с другом лично, но наши души наверняка дружили.
– Вообще-то, мне не нравятся голливудские фильмы, – сказала она через некоторое время.
– Почему? – почти искренне удивился пожилой господин.
– Из-за хэппи-энда: их счастливые концы такая фальшь, такая дрянь. В жизни так не бывает. Европейское кино как-то душевнее…
– Так вы критическая реалистка, Шарлотта! – слишком громко для кинотеатра воскликнул пожилой господин в военном френче, больше похожем на сутану католического священника. – Вы очень умная девушка, Шарлотта. Я бы хотел вас любить, если вы не возражаете.
Она опять посмотрела на него с любопытством. Больше в кинотеатре они не разговаривали.
А когда зажегся свет, он достал из нагрудного кармана золотой медальон с каким-то странным узором, в котором угадывались меч, крест, змея и роза.
– Это мне? – спросила совсем уже сбитая с толку Шарлотта.
– Знаете, Шарлотта, я тоже не люблю счастливые концы, – улыбаясь проговорил он и склонился, чтобы поцеловать ее руку. – Мне больше нравятся счастливые начала.
– Современные девушки не дорожат ни своей честью, ни чужой, – взяв Шарлотту под ручку, продолжал уже на улице пожилой господин. – Но мне кажется, что вы, Шарлотта, совершенно не похожи на современных девушек. Вы ведь не из этого времени, не так ли?
И вдруг торжественно, даже несколько театрально, произнес:
– Я рад, что нашел вас, Шарлотта. Я искал вас почти семьсот лет. Ради этого стоит поставить на уши мир.
– Вы верите в жизнь после смерти? – спросила она с улыбкой.
– Нет, – серьезно ответил пожилой господин, остановившись и повернувшись к ней лицом, – но я верю в смерть после жизни…
Он проводил ее до дома. Шарло была так увлечена тем, что говорил ей таинственный пожилой джентльмен, что даже не замечала, что он значительно ниже ее ростом и к тому же сильно хромает на левую ногу. Когда она, попрощавшись с ним, закрывала дверь своей квартиры, он очень тихо и вкрадчиво промолвил:
– В конце концов, Шарлотта, мужчина остается с той женщиной, которая остается с ним…
Дверь закрылась, но английский замок почему-то не щелкнул. Закрытая дверь осталась открытой.
…Обломки черного камня, вывороченные из земли, по всей видимости, динамитом, мы увидели сразу. С бешено колотящимися сердцами подбежали к могиле. Она была свежеразрытой. На дне лежал свинцовый гроб, но он был пуст. Одноногого Монаха в могиле не было.
Полдень. Жара. Мы отдыхаем в прохладной тени отца Гамлета. Тень густая и разлапистая. Всем хороша эта тень, только постоянно вопиет о мщении. А это действует на нервы.
Но не было бы тени – не было бы и Гамлета, а значит, не было бы и самого Шекспира.
Следите за мыслью, дорогой маэстро?
Поэтому мы будем терпеть дальше и переждем дневную жару в тени отца Гамлета.
…Мы тупо смотрели в яму. В пыли что-то тускло блеснуло. Я нагнулся и поднял серебряную пуговицу… с нашим родовым гербом и девизом по кругу «Знание – сила, незнание – власть!».
И тут догадка буквально опрокинула меня. Именно опрокинула в бешенство! Да ведь они же все это время следили за мной! Папаша с моим младшим братцем зорко отслеживали все мои телодвижения! Я был под двойным колпаком. И ведь я чувствовал, чувствовал это! И тем не менее дал им себя провести! Они меня выследили и надули. Они выпустили на свободу Одноногого.
Приступ тошноты. Но только не в желудке, а где-то там, в самой глубине мозга. Мне хотелось выблевать наружу свои засранные этой ебаной цивилизацией, пробитые в психушках дырявые мозги! Кругом было столько подсказок, а я их не заметил!
Тебя обули. Тебя обули, а потом ты сам вывел их на верную дорогу, показал и рассказал, что надо сделать. Твои дорогие родственнички использовали тебя для черновой работы. Господи, как же они должны меня ненавидеть, чтобы так со мной поступить… Наверное, так же, как теперь ненавижу их я!
У меня закружилась голова, стало душно. Рывком расстегнув молнию на ветровке, я хотел было присесть на валяющуюся рядом корягу, но промахнулся: земля резко качнулась, и я потерял сознание…
В тот же день погода испортилась. Пошел сильный, холодный дождь, а к вечеру он превратился в ливень. Мы решили переждать непогоду в монастыре. Дождь не прекратился и на следующее утро, даже наоборот, теперь это был настоящий потоп. Я кое-как поднялся с лавки и, превозмогая слабость, подошел к окну. Оно было выбито и застеклено с той стороны льющим сплошной стеной ливнем. Просидев двое суток в монастыре и переругавшись между собой до состояния смертельной вражды, мы поняли, что нужно как можно быстрее отправляться в обратный путь.
