Пора надежд - Сноу Чарльз Перси (книги бесплатно читать без .txt) 📗
Размышляя так, я в то же время с нетерпением ждал от нее извинений, ждал заверения в том, что все пойдет иначе. Мне вовсе не хотелось слушать ее, а хотелось поскорее заключить в объятия.
Шейла заметила, что со мной творится что-то неладное. Она нахмурилась, затем попробовала рассмешить меня. Мы начали перебрасываться шутками. Она довольно неуклюже попыталась даже задобрить меня лестью. Раза два в течение вечера за столом царило подлинное оживление, но вообще-то беседа наша то и дело прерывалась длительными паузами, в которых виноват был я.
— Когда же мы увидимся? — спросила под конец Шейла, и мы условились о новой встрече.
Я пошел выпить с Джорджем, чувствуя немалое раздражение против Шейлы за то, что снова буду по укоренившейся привычке считать часы, остающиеся до очередного свидания, и недоумевая, почему я не порвал с нею. «Вот так, наверно, — думал я, — вела бы себя она, если бы мы поменялись ролями и она, а не я страдал от любви. Очевидно, мы часто проводили бы так время. И это было бы, пожалуй, лучше для нас обоих!» И когда я потом сидел с Джорджем в пивнушке, даже человек более проницательный, чем он, не заметил бы в моем тоне и тени ликования.
Утром того дня, на который была назначена наша встреча, пришло письмо от Шейлы. Сердце у меня екнуло, но, прочитав письмо, я удовлетворенно хмыкнул.
«Я не смогу приехать завтра, так как у меня ужасный насморк, — писала Шейла. — Когда у меня насморк, то это уже непременно ужасный! Если хочешь и если ты в состоянии вынести такое зрелище, то приезжай и удостоверься сам. Матери не будет дома: она отправляется навещать больных. Будь я обычной прихожанкой, она, наверно, стала бы ухаживать и за мной, но мне только этого не хватало!»
Когда меня провели в гостиную, я увидел, что Шейла не преувеличивала. Она сидела у камина — глаза у нее слезились, веки распухли, ноздри и верхняя губа покраснели; на низеньком столике возле нее лежали книги, ингалятор и с полдюжины носовых платков. Шейла приветствовала меня слабой улыбкой.
— Я писала тебе, что у меня ужасный насморк. У меня всегда так. — Голос ее звучал до неузнаваемости хрипло и глухо. — Ладно уж, смейся, если не можешь удержаться. Вид у меня смешной, я знаю.
— Извини, дорогая, — сказал я, — но ты выглядишь действительно смешно.
При всей нежности, какую я к ней чувствовал, я не мог удержаться от улыбки. Ведь Шейла выглядела всегда безупречно, и то, что произошло с ней, походило на издевку над ее внешностью.
— А вот отец мой думает иначе. — Шейла широко улыбнулась. — Боится схватить насморк и потому не желает видеть меня. Целый день не выходит из кабинета.
Мы принялись за чай — вернее, я принялся за еду, а Шейла с жадностью пила чашку за чашкой. Она предупредила служанку, что есть ничего не будет.
— Простуду надо подкармливать, а лихорадку голодом морить, мисс Шейла! — сказала служанка. — Вы только начните — сами увидите, как кушать захочется.
— Много вы понимаете! — возразила Шейла.
В отсутствие миссис Найт Шейла держалась со служанкой запанибрата.
Я ел, а Шейла пристально смотрела на меня.
— Ты был явно сердит на меня в последний раз.
— Да, немного, — признался я.
— За что же ты на меня сердился?
— Сейчас это не имеет значения.
— Я старалась быть паинькой, — сказала она. — В чем же я провинилась?
— Ни в чем.
И это была правда. В тот день она не произнесла ни одного жестокого или равнодушного слова, не обронила ни одного намека, который мог бы возбудить мою ревность.
— Разве я плохо поступила, пойдя на мировую?
Я улыбнулся.
— Но в чем же тогда дело?
Я сказал ей, что люблю ее безраздельно, что больше любить просто невозможно и что никто никогда не будет ее так любить. Я не видел ее три месяца, три мучительных месяца, в течение которых пытался ее забыть. И вот мы встретились… Так неужели я мог любезно болтать с ней за чашкой чая, словно ничего и не было!
Шейла высморкалась, вытерла глаза и на минуту задумалась.
— Если хочешь поцеловать меня — пожалуйста, — сказала она. — Но предупреждаю: самой мне это не очень-то улыбается.
Она сжала мою руку. Я рассмеялся. Больная или здоровая, она никогда не терзалась земными желаниями, и тут уж ничего поделать нельзя.
Шейла снова задумалась.
— Давай пойдем на бал, — неожиданно предложила она.
Я понял, что она хочет как-то загладить нашу ссору. Она не лишена была некоторой, довольно своеобразной практичности и считала свое предложение заманчивым.
— Я, правда, ненавижу балы, — продолжала она. — Но если хочешь, я готова составить тебе компанию и пойти на этот бал.
Под «этим балом» она подразумевала предстоящий благотворительный бал. Миссис Найт требовала, чтобы муж и Шейла присутствовали на нем. И Шейла с особенным удовольствием заметила, что миссис Найт будет немало раздосадована, узнав, что я сопровождаю их.
— Мама считает, что ты охотник за богатым приданым, — улыбнулась она.
Я весело рассмеялся, но вдруг вспомнил кое о чем и, покраснев от стыда, почувствовал всю свою беспомощность.
— Я не могу пойти, — сказал я.
— Почему? Ты должен пойти. Я рассчитываю на тебя.
— Не могу, — покачал я головой.
— Но почему?
Стыд настолько парализовал меня, что я не в состоянии был придумать никакой отговорки.
— Так почему же? Надеюсь, не из-за мамы? Для тебя ведь безразлично, что о тебе думают!
— Не в этом дело, — пробормотал я.
— А папа, по-моему, даже питает к тебе симпатию. Хотя вообще симпатии он не питает ни к кому. — Шейла развернула чистый носовой платок. — Я начинаю сердиться, — произнесла она в нос, хотя пока еще не сердилась. — Скажи, почему ты не можешь пойти?
— Мне нечего надеть, — сознался я.
Шейла несколько раз чихнула и улыбнулась во все лицо.
— Ну и ну! — воскликнула она. — Уж кому бы беспокоиться из-за этого, только не тебе! Я отказываюсь тебя понимать.
Я и сам не понимал себя: уже много лет я не испытывал такого жгучего и такого нелепого стыда.
— Это действительно тебя беспокоит?
— Не знаю почему, но да, — промолвил я.
— Я просто забыла, какой ты еще юнец, — с мягкой издевкой заметила Шейла.
Взгляды наши встретились. Она была слегка растрогана. Подумав немного, она тем же мягким тоном сказала:
— Послушай, Льюис! Я хочу, чтобы ты пошел на бал! Родители не дают мне много денег, но я всегда могу достать сколько угодно. Позволь мне сделать тебе подарок: я куплю тебе костюм.
— Ни за что!
— В тебе говорит гордость?
— Пожалуй, да.
Шейла взяла меня за руку.
— А если бы я доставила тебе минуту радости и потом попросила разрешения сделать подарок, в тебе все равно говорила бы гордость?
— Вряд ли, — ответил я.
— Льюис, милый! — сказала Шейла. В ее устах такое обращение было редкостью. — Я не так красноречива, как ты, особенно когда ты разойдешься. Я просто прошу тебя разрешить мне сделать тебе этот подарок… чтобы загладить свою вину перед тобой.
На благотворительный бал я приехал вместе с Найтами в новеньком с иголочки смокинге. Бал происходил в просторном помещении неподалеку от парка, в каких-нибудь двухстах-трехстах ярдах от дома, где раньше жил Мартино. Может быть, именно это обстоятельство и побудило меня рассказать за ужином о Мартино; всего несколько дней тому назад я видел, как он с рюкзаком за спиной пешком покидал город.
Но рассказал я об этом еще и потому, что должен же был кто-то говорить. Ужинали мы до танцев — в коридорах вокруг бального зала были расставлены столики. Компания наша, состоявшая из четырех человек, оказалась далеко не идеальной. Шейла выглядела усталой, несмотря на грим, смело наложенный, к великому негодованию ее матери, ибо никакая пудра не могла скрыть круги под ее глазами и нельзя было не заметить того, что ее накрашенные губы сложены в деланную улыбку. При родителях Шейла держалась скованно. Ее нервозность передалась и мне, отчасти, видимо, потому, что я был все еще не совсем здоров. Миссис Найт, с присущей ей непосредственностью, открыто выказывала недовольство моим присутствием. Она перечисляла мне молодых людей, которые, по ее мнению, могли бы составить отличную партию ее дочери; при-этом выяснилось, что с некоторыми из них Шейла встречалась последние месяцы, но не позволила себе ни разу упомянуть о них при мне. Что касается мистера Найта, то ему было здесь явно не по себе, а он не принадлежал к числу людей, умеющих скрывать свои чувства.
