Вальсирующие, или Похождения чудаков - Блие Бертран (читать книги регистрация .TXT) 📗
Сегодня вечером идет подготовка к Рождеству. Украшаем витрину. «Придется задержаться допоздна, девушки! Советую расслабиться… Мари, ты ведь знаешь толк в оформлении помещений». Если бы ему разрешили, он выставил бы в витрине мою голую задницу!.. Восемь, девять часов вечера… На проигрывателе растет стопка долгоиграющих пластинок. Мы же стараемся изо всех сил, раскладываем предметы, возимся, как пчелы в улье. «Наверняка моя жена, – говорит, – в это время трахается в Бареже с каким-нибудь типом или тренером!» Вот дрянь! Пока она там выпендривается, нам приходится устраивать иллюминацию. Ей наплевать. Они держатся друг за друга, ведь жена в доле на 50 процентов, ее приданое послужило им неплохим трамплином…
«Вероника, подай зеленый кретон!» – «Несу, месье!» (она у нас новенькая). «Не надо так, Веро, ты меня смущаешь! Зови меня просто Марком! Тут нет никакого хозяина! Кстати, сделай мне педикюр, у меня врос ноготь!» Ничего не скажешь, Марк умеет создать интимную обстановку… Десять, одиннадцать часов, в бокалах растаяло мороженое. «Моник? Где пятно из фольги? Вырежь дерево из париковых накладок!» Вероник, Моник, имена на «-ник». Толстуха Моник совсем засыпает. Ее полнота от воспаления матки. «Будь добр, Марк, дай мне аванс. Я хочу сделать рождественский подарок сыну… Понимаешь, мне бы хотелось послать ему что-нибудь красивое, что-то такое, что не выглядело бы жалким рядом с подарком его отца…» Марк поднимает глаза к небу. «Напрасно стараешься, дорогуша. Ты уверена, что подарок дойдет до сына? Что его не украдут по дороге? К тому же известно, что у твоего малыша есть все, что нужно… Ну что такого, господи, ты хочешь ему подарить?..» И чтобы я пригласила к себе такую гадину? Мой матрас не предназначен для его бутсов. Пусть сдохнет! Никогда не пущу к себе. Голозадая малышка-шампуньщица не станет открывать ему дверь! Здесь частная собственность! Посторонним вход воспрещен! Никогда! Ясненько? Новоселье я отмечала в одиночестве. Сочельник тоже. Но у себя дома. В тепле. Наедине с экраном телевизора!
– Помолчи, а то мы расплачемся…
– Именно так! Одна! Я отклоняю приглашения под всякими предлогами. Всякими!.. Хотите объяснение?.. Не могу вынести отравленного дыхания! Не выдерживаю прикосновения их потных лап! Даже во время танца!.. Поэтому предпочитаю забраться в свою нору. Ведь было бы не очень порядочно жрать гусиный паштет, пить вино, валяться на ковре, слушать последние пластинки, а потом отказать в том, что должно логически последовать, все другое. И вот ты танцуешь слоу-фокс, расстояние между вами сокращается… ты чувствуешь жар его тела под незнакомым блейзером… Твое колено начинает ощущать его твердь, которая дает о себе знать все настойчивее… Он даже лезет под юбку, горячие руки поднимаются все выше по спине… липнут к коже шеи и плеч… Такое впечатление, будто медленно погружаешься в болото. Приятели действуют как участники заговора и вырубают половину света… Рот его внезапно решает, что ему все дозволено. И в конечном счете он ведь прав… К тому же нет сил сопротивляться. И ты уступаешь этому рту. Он полон жизни, тепла и умело делает свое дело. Уходим в соседнюю комнату, где неожиданно появляется девица. Ей, видите ли, надо убедиться, что мы ни в чем не нуждаемся… Право, это так мило с ее стороны!.. Это подружка хозяина дома… «У тебя есть пилюли?» – спрашивает она… У нее на бедре незаметная сумочка. «Да, – отвечаю, – все в порядке, спасибо». Вынимаю коробочку с таблетками. Она протягивает мне стакан воды со следами зубного порошка. «Если начнет тошнить, прими еще одну! Будь осторожна!» Проглатываю. Девица недурна. С огромными сиськами… Воображаю себя со всем этим грузом спереди… «Не беспокойся, – говорю. – Я почти не пила». Мой кавалер пытается удержать ее за подол. «Останься с нами. Ты нас не стеснишь». Девица отталкивает его и, смеясь, исчезает, не позабыв оставить открытой дверь…
Очень жарко… Кружится голова… Отбрасываю в угол туфли… Из соседней комнаты доносятся мужские стоны… Девушка вторит им. Для чего и оставляют двери открытыми… Так поехали, что ли? Меня раздевают пухлые руки с очень короткими ногтями, пожелтевшими от табака… Этот неумеха еще разорвет платье!.. Но вот мой маскарад на полу… И все прочие воздушные причиндалы. Трах-тарарах! Остался посреди комнаты только один стебель, который выглядит скорее глупо. При виде девушки с полным отсутствием сисек тот так и застывает на месте. Ну ничегошеньки нет! Фигура почти мальчишеская. И тогда вместо того чтобы обнять меня и заставить все забыть, он говорит «вот черт» и «надеюсь, ты не изменила пол». Он по-быстрому проверяет. Стаскивает колготки. Все прочее. Роется, словно потерял что-то – ключ, часы, цепочку! Уф! Наконец убедился! Рада за него… Размещаюсь на постели… Белье приличное… Теперь я присутствую на стриптизе месье… Он демонстрирует полную свободу, отсутствие всяких комплексов, спортивность… И вот уже отчаянно стискивает мускулы, так что едва дышит, разоблачается, словно явился на консультацию к врачу, чтобы тот сменил ему повязки… Протягиваю к нему руки: быстрее, быстрее, быстрее! Девица за стеной продолжает стенания. В какой-то момент ее партнер запевает с ней дуэтом. Как говорится, обстановка самая теплая… Мне же холодно, появляется дрожь, как обычно в конце цикла… Опять не повезет к праздникам. На кого я буду похожа? Уж лучше остаться дома. Сейчас я ему покажу такое, что он совершенно обалдеет… Сейчас я с ним быстро расправлюсь. Закатываю глаза, коротко дышу, царапаю его: такая игра ему должна понравиться. И этот дурак считает, что свел меня с ума! Я начинаю стонать, звать на помощь… И тотчас все остальные начинают прислушиваться… Стоит полная тишина… Убеждена, что все слушают. Тогда я устраиваю им маленький концерт… Знаете, в духе Кристы Людвиг? Могу разбудить всех детей в доме! Подумав, что это ревет осел рождественского Деда Мороза, они станут требовать игрушки…
Мне приходится защищать свою репутацию. Но это уже дело Мари-Анж… Потом они, конечно, станут обмениваться впечатлениями, как добрые товарищи. «Иди же, она совсем не недотрога. У нее такой темперамент! Все делает сама!» Приходится оправдывать свою репутацию! И тогда тот хватает наживку. Но не очень уверен в себе! Я толкаю его, как двухлетнего жеребца. Заставляю кончать раз за разом. Сопровождая диким ржанием… Неукротимая Мари-Анж!.. Бедняга хватается за свой набалдашник. А я продолжаю прежнюю тактику, всячески ускоряя темп. Сначала рысью, рысью. Потом стоп! И встаю на дыбы! Ну наконец-то он выплескивает свою жидкость. Молодец! На некоторое время я спокойна… Из других комнат доносятся аплодисменты, а в левое ухо дышит умирающий… Почему всегда в левое ухо? Странно… Ведь есть еще одно… Щетина его начинает пощипывать. Я слегка отталкиваю этого тяжеловеса!.. Внезапно он поднимается… Плечи у него дрожат… Мой ковбой смотрит на меня с застенчивым видом… Не знает, с чего начать. Похоже, я его первая женщина… Делаю вид, что взволнована… Приближаю к нему лицо… Он рассыпается в благодарностях. Он как бы заново родился… Я слегка поглаживаю его шершавую щеку… Держу пари, что это самый прекрасный день в его жизни!.. Всякие россказни на мой счет забыты. «Ты счастлива?» – спрашивает он. Весь в напряге, красивый, взволнованный. Теперь он начнет меня уважать… Я здорово его интересую в человеческом плане. «Очень, – отвечаю. – Как никогда». Он так и светится весь, моя лапочка! «Я тоже, – говорит. – Было чудесно. Знаешь что?..»
Чувствую его нерешительность, вижу, как этот здоровенный мужик подходит ко мне. Понимаю, что пора поставить его на место. «Не станешь же ты говорить, что любишь меня?» – «Нет, – отвечает. – И все же… Послушай, Мари-Анж. У моих родителей близ Фон-Ромё есть шале. Было бы замечательно, если бы ты согласилась провести там со мной несколько дней… Будем кататься на лыжах… Если хочешь, поедем завтра. Или сейчас же!» – «Невозможно, – объясняю ему. – У меня работа. Сейчас самый пик. Во время праздников мы работаем до девяти вечера. Все бабешки словно помешались – им надо сделать завивку». – «А если совсем бросить эту работу?» – «Что, перестать ишачить?» – «Да! Все бросить! Парикмахерское дело не для тебя! И потом… Я чувствую, что мы созданы друг для друга… Если хорошо получается в постели, то, значит, мы сойдемся во всем!» Я спрашиваю просто так, сколько ему лет. «Почти тридцать. Я родился в ноябре. В будущем году открою кабинет». – «Что у тебя за специальность?» – «Гастроэнтерология. Сам буду делать рентгеновские снимки». Я же думаю о сотнях девушек, мечтающих женить на себе врача, которые без конца ходят на консультации, залезают в долги, придумывают болезни, назначают свидания, шесть раз в неделю ложатся голыми на белую клеенку, позволяя себя обследовать повсюду, воркуют в надежде подцепить хоть какого-нибудь врачишку!.. Для меня это недостаточно! Оставляю вам весь медицинский корпус! Тебя, мой милый гастро, однако, не научили на медицинском факультете одной вещи: все женщины – притворщицы! А я королева среди комедианток! Уже десять лет, как репетирую свою роль!
