Колыбельная - Паланик Чак (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
Она скорее археолог, нежели хирург.
Мона говорит:
— Забавно.
Она кладет колонну на полотенце, рядом с другими деталями. Опять наклоняется над моей ногой, хмурится и говорит:
— Элен то же самое про тебя говорит. Что тебе нельзя доверять. Она говорит, что ты хочешь его уничтожить, гримуар.
Его необходимо уничтожить. Никто не сможет управиться с такой силой.
По телевизору передают репортаж с пожара. Трехэтажное кирпичное здание — все в огне. Пожарные тянут шланги, из шлангов хлещет вода — пенистая и белая. В кадре появляется молодой человек с микрофоном, а у него за спиной — Элен с Устрицей наблюдают за пожаром, стоя щека к щеке. В руке у Устрицы — пластиковый пакет с покупками. Элен держит его за другую руку.
Мона приподнимает бутылку со спиртом и смотрит на свет, сколько еще осталось. Она говорит:
— Кем мне по-настоящему хочется стать, так это эмпатом, чтобы лечить людей, просто к ним прикасаясь. — Она читает надпись на этикетке и говорит: — Элен говорит, что мы можем превратить землю в рай.
Я полулежу на кровати, опираясь на локти, и говорю, что Элен убивает люден за бриллиантовые диадемы. Вот такой из нее спаситель.
Мона вытирает о полотенце пинцет и иголку, на белой ткани остаются красные с желтым подтеки. Она нюхает горлышко бутылки со спиртом и говорит:
— Элен считает, что эта книга тебе интересна только на предмет выдать статью для газеты. Она говорит, что когда все заклинания будут уничтожены — в том числе и баюльные, — ты потом будешь ходить и гордиться собой, какой ты, типа, герой.
Я говорю, что в мире и так хватает оружия массового уничтожения. Ядерное оружие. Химическое оружие. Я говорю, что далеко не все люди, которые владеют магией, собираются сделать мир лучше.
Я говорю Моне, что если вдруг до такого дойдет, мне будет нужна ее помощь.
Я говорю, что может так получиться, что нам придется убить Элен.
И Мона качает головой над безнадежно испорченным гостиничным полотенцем. Она говорит:
— Стало быть, твой ответ на убийства — еще больше убийств?
Только Элен, говорю я. И еще, может быть, Нэша — если моя догадка насчет странных смертей манекенщиц верна. Когда мы их убьем, мы снова вернемся к нормальной жизни.
На экране молодой человек с микрофоном говорит, что три пожарные машины почти перекрыли движение в центре. Он говорит, что все силы брошены на тушение пожара. Он говорит, что это был любимый магазин всех горожан.
— Устрице, — говорит Мона, — не нравятся твои понятия о нормальном.
Любимый магазин всех горожан — букинистический “Книжный амбар”. Элен и Устрицы уже нет на экране.
Мона говорит:
— В детективных романах, когда мы их читаем... ты никогда не задумывался, почему нам так хочется, чтобы детектив разрешил загадку и нашел преступника? — Может быть, говорит она, вовсе не потому, что нам хочется, чтобы свершилась месть или чтобы прекратились убийства. Может, на самом деле нам хочется, чтобы преступник исправился. Детектив — это спаситель убийцы. Представь себе, что Иисус гоняется за тобой, пытаясь поймать тебя и спасти твою душу. Что он не просто пассивный и терпеливый Бог, а въедливая и агрессивная ищейка. Нам хочется, чтобы преступник раскаялся на суде. Или в камере смертников, в окружении таких же, как он. Детектив — это пастырь, и нам хочется, чтобы преступник, блудная овца, вернулся в стадо, вернулся к нам. Мы его любим. Мы по нему скучаем. Мы хотим заключить его в объятия и прижать к груди.
Мона говорит:
— Может, поэтому столько женщин выходит замуж за заключенных, и за убийц в том числе. Чтобы их исцелить.
Я говорю ей, что по мне никто не скучает.
Мона качает головой и говорит:
— Знаешь, вы с Элен очень похожи на моих родителей.
Мона. Шелковица. Моя дочь.
Я ложусь на кровать и спрашиваю: как так?
Мона говорит, вытаскивая у меня из ноги дверную раму:
— Как раз сегодня утром Элен мне сказала, что может так получиться, что ей придется тебя убить.
У меня бибикает пейджер. Этого номера я не знаю. В сообщении сказано, что дело срочное.
Мона вытаскивает витражное окно из окровавленной дырки у меня в ноге. Она поднимает его, так что свет проходит сквозь разноцветные кусочки, смотрит сквозь крошечное окошко и говорит:
— Меня больше волнует Устрица. Он далеко не всегда говорит правду.
И тут открывается дверь. Снаружи ревут сирены. В телевизоре тоже ревут сирены. По шторам проходит отсвет от красной и синей мигалки. В номер вваливаются Элен и Устрица, они смеются и тяжело дышат. Устрица размахивает пакетом с косметикой. Элен держит в руке туфли на шпильках. От обоих пахнет шотландским виски и дымом.
