Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери (сборник) - Мино Джо (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗

– Его я и видел на пляже. Это он бежал за страницей.

– Я вам верю. – Франческа Дартмут глубоко вздохнула. – Он любил говорить, что не умрет совсем, пока на свете есть хоть одна из его книг.

В ту же секунду Юэн понял:

– Тогда последняя фраза не значит, что Бога нет. Она может подразумевать, что нет конца.

– Я не думала об этом.

Помолчав, Франческа с благодарностью добавила:

– Думаю, вы увидели истину.

Юэн пытался пристроить страницу обратно в книгу, но Франческа сказала:

– Знаете, оставьте ее себе. По-моему, вы сделали ее своей.

Он запротестовал:

– Вам не кажется, что…

– Мне кажется, что вы наполнили ее смыслом, и она должна быть у вас. Может, она имеет особое значение. – Она посмотрела на Юэна и тихо сказала: – Если это так, то мой отец еще не совсем покинул меня.

Юэн не нашел, что ответить. Уже уходя, во дворике перед домом он сделал вилле неуклюжий комплимент:

– В оливках у вас недостатка не будет.

– Может, возьмете немного с собой? Наши оливки продавали в местной лавке, но потом ее переделали в бар.

Она сбегала внутрь и вернулась с корзинкой, полной мясистых оливок.

– Вот, вам и вашей жене. Наслаждайтесь оливками и… друг другом.

Она помахала ему рукой, когда закрылись ворота. Юэн пошел вдоль забора, и ему показалось, что он увидел кого-то за деревьями. Тот сразу скрылся – ему нужно было лишь повернуться. Виллы вдоль дороги уступили место многоквартирным домам, а Юэн все оглядывался. Однако за ним никто не шел, а страница была надежно спрятана в кармане у сердца. Он решил не стучаться в дверь, на случай если Джойс спит, и сам открыл ее, торжественно неся перед собой корзину, на случай если Джойс не спит. Но все эти предосторожности пропали даром: в комнате ее не было.

На балконе тоже было пусто. Он набрал ее номер и услышал, что телефон звонит в комнате. Он лежал на столике у кровати, прижимал обрывок бумаги с запиской: «Ушла плавать». Вместо подписи стояла единственная буква «Х», одна из палочек которой была почти вертикальной. Он выбежал на балкон и стал всматриваться в море между двумя отелями.

Далеко в море виднелась фигура, размером не больше висюльки-талисмана на браслете. Оранжевый купальник. Это она.

Он закрыл окно и поставил корзину с оливами на прикроватный столик. Перед тем как спрятать последние слова Амброуза Дартмута в сейф, он еще раз перечитал их… и помчался на пляж. Несмотря на то что талисман в оранжевом купальнике качался на волнах так же далеко, это зрелище почему-то его успокоило. Он сбросил сандалии рядом с топчаном Джойс – там лежала ее книга. С каждым шагом он заходил глубже, но гребни волн целовали его кожу.

– Но его нет, – прошептал он, отправляясь к Джойс. – Но его нет.

Какая из историй Рэя первой заставила меня ощутить пронзительное чувство одиночества и потери? Это мог быть «Ревун», «Калейдоскоп», «Карлик» или «Озеро» – не могу уже припомнить, в какой последовательности я, не по годам развитый ребенок, читал его книги – мне тогда было лет восемь, не больше. Я брал в библиотеке взрослые книги по читательскому билету матери, и с моей подачи Рэй быстро стал одним из ее любимых писателей. Я подозреваю, что первой привлекла наше внимание его трогательная жемчужина «Улыбка», которую перепечатала местная газета. На меня его рассказы действовали как некоторые сказки Ганса Христиана Андерсена – в них есть что-то тревожное и в то же время очаровательное. Видимо, к тому времени я уже дорос до того, чтобы воспринимать поэзию брэдбериевской прозы.

В 2010 году на Британском фестивале фантастики Джоэл Лейн справедливо восхищался способностью Брэдбери строить сюжеты на переломных для человека событиях. Несколько авторов составили личный рейтинг произведений Рэя; среди упомянутых были и мои любимые вещи. За час выступления мы не смогли сказать всего, чего хотели, поэтому хочу воспользоваться случаем и вспомнить любимый мной мотив в его произведениях – гибель книг. Конечно, полнее всего он воплощен в «451° по Фаренгейту», но я никогда не забуду два других примера – «Изгнанники» (загадочным образом не вошедший в британское издание «Человека в картинках») и «Огненный столп», который я впервые прочел в антологии Огеста Дерлета «Обратная сторона Луны». В последнем рассказе меня больше всего поразила ода нашим излюбленным страхам, которую возносит оживший мертвец. Тогда я еще не слышал про карнавального фокусника, который обещал двенадцатилетнему Рэю вечную жизнь, и про то, как Рэй исполнил этот завет – стал писателем. Но в свете его творчества меня это нисколько не удивило. Поверь мне, Рэй, твоя жизнь продолжается в душах твоих читателей и в работах писателей, на которых ты повлиял. Благодаря тебе я среди прочих – например, Питера Кроутера и Кейтлин Кирнана – понял, что такое лиризм.

Переоценить заслуги Рэя невозможно, поэтому, когда Морт Касл попросил меня написать рассказ для этой книги, я поклялся избегать подражаний. За свою жизнь – и карьеру – я привык доверять счастливым совпадениям, и одно из них стало источником «Страницы». Через несколько недель после просьбы Морта мы с женой провели две недели на Родосе. Мы загорали на пляже, я перебирал в голове идеи для книги – посвящения Брэдбери, и одну из них принесло порывом ветра – человек бежал за листом, вырванным ветром из книги, которую он читал на пляже. Слава небесам, я никогда не расстаюсь с записной книжкой! Я сразу вспомнил «Изгнанников» и их родственников, поэтому смог быстро набросать в общих чертах сюжет. Там много достаточно личного, но разве это не лучший способ воздать должное любимому автору? Надеюсь, в моем рассказе есть что-то от проницательности Рэя, и, возможно, мотив искупления, который часто встречается в его работах (из упомянутых – к примеру, в «Озере»). И последнее: если бы у персонажа любого из его ранних рассказов был мобильный телефон, это была бы научная фантастика. Иногда мне кажется, что мы все живем в том будущем, которое он предвидел.

Рэмзи Кэмпбелл

Свет [17] (Морт Касл)

Поскольку вы знаете, как все было, то, возможно, увидите в этом снимке элемент драмы. Может быть, даже трагедии.

Но это лишь ваши мысли, спроецированные на вполне заурядное изображение.

Поблекшая фотокарточка.

Сложно сказать, какой свет. Пасмурно там или солнечно.

Но девочка – совершенно солнечный ребенок.

Здесь ей три годика.

Она в полосатом купальничке.

Она не щурится.

Она смотрит на вас. Видит вас.

Рот до ушей. Некрасивый на самом деле.

Она тянет ручки.

Может быть, она хочет, чтобы вы подхватили ее на руки, обняли, забрали отсюда?

Может быть, она спрашивает:

– Ты полюбишь меня?

– Будешь меня любить?

– Будешь меня любить?

Потому что вы знаете, как все было…

«Сколько я себя помню, мне всегда хотелось быть кинозвездой. Я обожаю кино. Когда я была маленькой, я ощущала себя живой лишь в кинотеатрах. Для меня фильмы были гораздо реальнее жизни».

Мэрилин Монро

4 августа 1962 года.

Спальня Мэрилин Монро.

Лос-Анджелес

Мэрилин Монро лежит голая и умирает.

Дыхание поверхностное и неравномерное.

Ногти синие, с отливом в черноту.

Веки распухшие и распухают еще.

В левом уголке рта – тягучая струйка белой слюны.

Но если смотреть очень внимательно, можно увидеть едва уловимое мерцание. Зыбкое, как пелена в уставших глазах.

Не от нее, а над ней – легкой дымкой.

Свет.

6 июня 1930 года.

Лос-Анджелес

Норма Джин входит в кинотеатр.

Глэдис привела ее в кино.

Глэдис не в своем уме.