Цветы для Чирика - Прашкевич Геннадий Мартович (книги онлайн полностью txt) 📗
Продолжая что-то бормотать о предстоящем ужине, Куделькин-младший насторожился.
Гостиница его больше не интересовала.
Он повернул голову к коммерческим киоскам.
Вход в гостиницу как бы вдруг совсем перестал его интересовать.
Куделькин-младший вообще больше не смотрел на вход в гостиницу, на каменные ее ступени и темный остекленный вестибюль, зато внимательно уставился на вход Валентин.
Правда, он тоже делал вид, что занимает его нечто свое. Ни жестом, ни взглядом Валентин не дал понять Куделькину-младшему, что сразу узнал неторопливо спустившегося по ступеням плечистого бородатого человека. Неважно, что утром на экране телевизора плечи этого человека, снятого на видик, были закутаны в махровый халат, – Валентин сразу его узнал. Потасканная джинсуха, в которой сейчас разгуливал узнанный Валентином тип, не так уж сильно его изменила. Борода осталась бородой, а плечистость плечистостью. Ничем особенным человек не выделялся из многих неторопливо входящих и выходящих из гостиницы людей, были среди них разные, и плечистые, и бородатые, и усатые, но Валентин сразу узнал чемпиона по убийствам. По крайней мере, в газетах этого человека называли именно так.
– Не смотрите в ту сторону, дядя Валя… – быстро и негромко шепнул Куделькин. – Допивайте пиво… Сейчас мы встанем и пойдем… Вообще не смотрите в ту сторону… Даже виду не подавайте… Нельзя, чтобы он догадался, что кто-то им интересуется…
– Я им не интересуюсь, – усмехнулся Валентин. – Мне вообще плевать на его существование.
– Неважно… – так же негромко ответил Куделькин и в голосе его прозвучало непонятное удовлетворение. – Теперь неважно… Теперь все… Теперь хватит сидеть… Можно подниматься… Только не торопитесь и не глядите в ту сторону… Совсем не глядите… Теперь-то, дядя Валя, мы точно идем обедать…
– Мы что, битых два часа просидели здесь на скамье только ради этого типа? – не выдержал Валентин.
– Не все ли равно?
– А если бы он не вышел?
– А куда бы он делся? – хмыкнул Куделькин. Он, кажется, и впрямь даже не допускал такой мысли. – Не может живой человек круглые сутки сидеть и сидеть в гостиничном номере. Особенно летом… Ну, сами подумайте… Душно в номере… Скучно… С ума сойдешь!..
– А если бы он все-таки не вышел? – упрямо повторил Валентин.
– Ну не вышел бы и хрен с ним… Попили бы пивка… Покурили… Плохо разве?.. Погрелись бы на солнышке… Может, справились бы у администратора, на месте ли этот тип?.. Впрочем, нет, не стали бы мы справляться. Нам это ни к чему. Просто посидели бы на скамеечке… Ведь красиво, а?.. Правда ведь, здесь очень красиво?.. Я не вру, дядя Валя. Если не верите, можете заглянуть в учебник. Обь – вторая по длине река мира.
Произнося это, напряженно посмеиваясь, запрокидывая над губами пивную банку, Куделькин издали незаметно самым краешком глаза внимательно следил за плечистым бородатым человеком, неторопливо спустившимся на пригостинничную площадь по каменным ступеням гостиницы. Несмотря на бороду, на плечистость, внешность у жилистого человека была все-таки неброская… Ну, разве что плечи запоминались… Да и то… Ну, развернутые крепкие плечи, обтянутые поношенной джинсой… Что в этом особенного?..
– У него такой вид, будто он собрался в тюрьму, – недовольно заметил Валентин, скашивая глаза на Куделькина.
– Ну, – хмыкнул Куделькин, – сам он так, наверное, не думает.
– Но вид у него такой.
– Ну, вид такой… Так это его просто переодели, дядя Валя… По походке видно, что он уже отвык от такой одежки… Несколько скован… Мешает ему эта джинсуха… Он никак в джинсухе не может почувствовать себя свободным… Впрочем, думаю, ему сейчас вовсе не до каких-то там особых чувствований… Вы сразу узнали его, дядя Валя?
– Сразу.
– Ну и?..
– Никаких «ну и»! Я его узнал. И достаточно. А узнал только потому, что сегодня утром видел его на экране видика. Пройди пара дней, я бы о нем забыл. И хватит об этом. Больше никаких этих «ну и»!
Куделькин кивнул.
Подогретые долгим ожиданием, баночным пивом и странным, вдруг снова и снова охватывающим его раздражением, в Куделькине-младшем вновь проснулись неясные подозрения.
Слишком уж спокойно держится бывший чемпион, подумал он неодобрительно. Даже как-то уж слишком спокойно. Я бы сказал, демонстративно спокойно. Будто он каждый божий день запросто следит со скамьи на берегу Оби за неторопливыми прогулками таких знаменитых убийц, как Леня Чирик… Хотя, что уж… В общем-то, можно понять, подумал Куделькин. У бывшего чемпиона свое отношение к происходящему… По крайней мере, сам он, наверное, именно так и думает… А на самом деле ни хрена он не понимает в происходящем… И не может понимать… Не дано ему этого… Отстал!.. Катастрофически отстал… Ведь из России дядя Валя, кажется, в свое время даже не убежал… Ему повезло… Его, кажется, даже не выслали… Он сам, кажется, уехал… С молчаливого согласия властей… Ну, дали, конечно, пинка… Не без этого… Ну, скажем так, слегка помогли уехать… Пинок, он ведь тоже помогает, а иногда здорово… Дяде Вале совершенно официально помогли… То есть, совершенно официально дали пинка… Вот и пойми, чем сейчас напичкана его голова?..
– Послушай, Юра, – суховато заметил Валентин, поглядывая теперь больше на Обь, чем на гостиницу. – Мне, в общем, наплевать на то, чем ты занимаешься. Твои проблемы это твои проблемы. Я уже говорил. Но, судя по пленке, которую ты прокручивал утром по видику, этот бородатый тип опасен. Даже, наверное, очень опасен. Такое у меня сложилось впечатление. Так какого черта он свободно бродит по городу?
– Он это не по городу бродит, дядя Валя, – ухмыльнулся Куделькин, справившись наконец с внутренним, ему самому непонятным раздражением. – Он это в тюрьму идет. Тут вы правы. Вот он выскочил, как хорек, сейчас ущипнет какой-нибудь пищи и юркнет обратно в норку. Такая у него жизнь. Ему не позавидуешь, дядя Валя. Вид у него ничего, смелый, даже, я бы сказал, самостоятельный вид. Ну, прямо-таки партизан, да?.. Партизан на задании… Но на самом деле, куда бы он ни шел, он топает прямо в тюрьму… Так на роду у него написано… Он может стоять перед киосками и листать журнальчик. Он может курить, сидя на скамье. Он может вернуться в свой номер. Он может даже спуститься на берег Оби и прокатиться на катере, все это неважно. Все это уже не имеет значения. Что бы он ни делал, дядя Валя, куда бы ни шагал, куда бы ни ступал своими кривыми ногами, каждый шаг ведет его именно в тюрьму.
– Ты знал, что он здесь появится?
– Ну, скажем так… Надеялся…
– Надеялся?
– А разве этого мало?
– А если его опознают?
– Опознать человека в толпе трудно, – покачал головой Куделькин. – Непростое дело опознать человека в толпе. Вы же видите, тут перед киосками шатается в основном покупающая толпа. А в покупающей толпе, дядя Валя, внимание людей всегда отвлечено на предмет возможной покупки. А этот тип редко выходит из гостиницы. А если выходит, то ненадолго. И всегда держится настороже. Это у него только вид такой смелый… Держу пари, что минут через пять он юркнет обратно в гостиницу…
– А если не юркнет?
– Ну, – хохотнул Куделькин. – Это его проблемы.
– Ты уверен?
– Что вы хотите сказать? – насторожился Куделькин.
– А то, что нас пасут.
– Пасут? Нас? – изумился Куделькин. – О чем это вы?
– А вон о тех молодых людях… – негромко заметил Валентин. – Ты не крути головой… Ты, оказывается, опасный человек, Юра… Ты головой не крути, а просто обрати внимание вон на ту скамью… Ну, чуть левее входа в гостиницу… Вот, вот… Сидят там двое… Видишь?.. Тоже потягивают пивко… А появились они возле гостиницы почти в одно время с нами… Ну, может, минут на пять позже… Мне это не нравится…
– С чего вы взяли, что они пасут нас?
– А ни с чего… Просто заметил их в метро… Случайно обратил внимание… Рожи у них стандартные, но почему-то я на них сразу обратил внимание… Чувство такое… Чувство опасности… Слышал когда-нибудь?.. Похожи они друг на друга, топтуны, поэтому, наверное, я и обратил на них внимание… В метро они ехали в одном вагоне с нами, но в стороне, конечно… А потом в подземном переходе я их потерял… Ну и хрен с ними… Что мне до них… Увидел и тут же забыл… Но они, смотри, возникли на скамье возле гостиницы… Как бы сами по себе… Битых два часа, не меньше, дуют пивко… Только они экономнее, чем мы… Вряд ли на двоих выпили пару банок…
