Жюль Верн - Борисов Леонид Ильич (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Правильное решение, — заметил Барнаво.
— Однако, — продолжал Жюль, — недели через две-три над океаном показался дым из труб корабля. Островитяне с ужасом наблюдали за ним: куда он направится? Он вскоре пристал к острову; это прибыли просвещенные европейцы. Они водрузили свой флаг на здании, которое очень быстро было построено, поработили гордых туземцев и вообще расположились на острове как у себя дома.
— Эти бедные дикари умерли от горя, — произнесла Сюзанна тоном утверждения, а не догадки.
— Ты угадала, — сказал Жюль. — Они умерли от горя. Свободные люди не пережили рабства. Мой матрос, не дождавшись возвращения своего корабля, поступил на службу к англичанам. «Это ненадолго, сударь, — сказал он мне, — рано или поздно, но я вернусь на родину». Я полюбил этого человека. Я дал ему наш адрес, — может быть, когда-нибудь он придет к нам. Вот и вся история. Я нарочно кое-что оставил для вашего воображения…
Прошел год. Жюль писал либретто для музыкальных обозрений; денег и славы это не приносило. Пришлось временно прекратить всякую литературную работу и поступить на службу в качестве финансового агента в конторе биржевого маклера Эггли. Знакомые Жюля решили, что он потерпел фиаско, изменил литературе ради доходного места. Жюль только грустно вздыхал, — ему не хотелось разуверять подлинных и мнимых друзей своих в том, что его служба у биржевого маклера есть, по существу, вынужденная передышка, которая позволит ему спустя год-два выступить в литературе во всеоружии своего таланта и тех знаний, которые он, в меру сил и времени, приобретает сегодня.
Служба отнимала у него восемь часов ежедневно. Всё свободное время он проводил в библиотеке за чтением книг по естественным наукам. «Терпение, терпение, терпение, — говорил он себе. И добавлял: — И труд, мой дорогой Жюль!»
Радости в его жизни стало больше: Онорина родила ему сына. Прибавилось забот, они отвлекали от занятий дома и в библиотеке. В маленькой квартире было очень шумно.
— Наш сын много кричит и плачет, — говорил Жюль жене. — Здоров ли он?
— Я покажу его врачу, — отвечала Онорина и уходила с Мишелем из дому.
Она нанимала экипаж и каталась по улицам Парижа или же садилась на скамью в сквере, укачивая горлопана и придумывая изустный текст наставления, полученного ею в мифическом кабинете воображаемого врача. Часа через два она возвращалась домой. Ее муж работал в своем кабинете. Иногда приходил Иньяр, и тогда Онорина вместе с девочками и сыном отправлялись в гости. На часок заглядывал Надар, соблазняя Жюля заоблачными прогулками.
— Завтра я лечу, — сказал как-то Надар. — Не хотите ли со мною вместе?
— Завтра? Только ни слова жене; хорошо? Я скажу ей, что еду за город; что-нибудь придумаю. Ведь мы улетаем ненадолго?
— Судьба, ветер, непредвиденные обстоятельства… — пожал плечами Надар. — На всякий случай скажите, что уезжаете на два дня. Запасы продовольствия и воду я беру на неделю.
— Бог мой, до чего интересно! — воскликнул Жюль. — А не может так случиться, что нас занесет на какой-нибудь необитаемый остров?
— Мечтаю об этом, — ответил Надар.
На следующий день, едва рассвело, Жюль сбегал к Барнаво и попросил своего верного друга в десять утра нанять пятиместный экипаж и заехать за Онориной, а потом…
— Это вроде того, как я возил вас к Дюма, — рассмеялся Барнаво. — Не беспокойтесь, сударь, мой мальчик, месье Верн! Ровно в десять я заеду за вашими дамами, усажу их в экипаж, отпущу на весь день кучера и сам сяду на его место.
— Только, дорогой Барнаво, ты должен увезти моих дам куда-нибудь подальше от Парижа, — таинственно шепнул Жюль. — Ровно в полдень с ипподрома поднимется шар Надара; в корзине вместе с моим другом будет…
— Давай бог, мой мальчик, — дрожащим голосом проговорил Барнаво, осеняя себя крестным знамением. — Только куда же мне прикажете ехать? От воздушного шара не спрячешься…
— Мои дамы и знать не будут, что в корзине вместе с Надаром нахожусь я, — сказал Жюль. — С земли меня не увидят!
— Оно так, — согласился Барнаво, — но завтра об этом весь Париж узнает из газет.
— Пусть, я даже хочу этого, Барнаво, но… это будет завтра. Я успею покататься по воздуху!
— В следующий раз возьмите меня, — просящим тоном проговорил Барнаво. — Я хочу собственными руками пощупать тот потолок, что над нами. Постучать туда, понимаете?
… Дул сильный ветер. Воздушный шар, едва отпустили канаты, взял направление на север, поднявшись выше тысячи метров над землей. Жюль обозревал в подзорную трубу волшебные виды, открывшиеся перед глазами. Внезапно ветер переменился и шар понесло на восток.
— Безмозглое изобретение, — сказал Жюль. — Без руля и без ветрил — плохо. Надо придумать такую машину, которая полетит туда, куда вам хочется.
— Сейчас я всё направлю, — пообещал Надар, возясь с какими-то инструментами. — Мой шар доставит вас куда вам будет угодно.
— На необитаемый остров на Тихом океане, — заказал Жюль.
— Пожалуйста, — хвастливо произнес Надар.
Он принялся мудрить, вертеть и проклинать какие-то клапаны, Жюль тем временем наблюдал за тем, как шар медленно, но неуклонно и верно тянуло к земле. Минут пять назад только в трубу можно было видеть человека, чинившего мост через какую-то речушку, а вот сейчас человек этот виден и без помощи трубы: он оставил работу, поднял голову и смотрит на воздушный шар и его эволюции. Спустя еще пять минут шар стремительно полетел вниз. Надар встревожился.
— А я совсем забыл о духовном завещании, — сказал Жюль. — Знаете что, Надар, — когда ваша тележка спустится еще пониже, я прыгну на землю. Как жаль, что я не взял свой дождевой зонт! Вам это не приходило в голову, мой друг?
Надар ничего не ответил. Он был бледен. Встревожился и Жюль. Париж остался справа. Воздушный шар летел параллельно земле на высоте не выше сорока метров. Взрослые и мальчишки бежали за ним, размахивая руками.
— Что я скажу Барнаво, когда он спросит меня про потолок! — воскликнул Жюль. — Послушайте, Надар, ваша подзорная труба полетела вниз!
— Черт с нею, подумаем о себе, — отрывисто произнес Надар. — Держитесь! Сейчас я попробую зацепиться за деревья. У нас есть все возможности обнять наших близких. Видите рощу? Я держу на нее. Согните ноги в коленях! Крепче держитесь за борт! Подайтесь вперед!
Немедленно после этой команды Жюль почувствовал сильный толчок в грудь, затем корзина завертелась, подобно карусели, и плавно опустилась. Жюлю казалось, что глаза его вылезают из орбит. В ушах звенело.
— Поздравляю с благополучным прибытием, — иронически проговорил Надар, вылезая из корзины. — Где мы? — спросил он у кого-то из толпы, окружившей аэронавтов.
— Фонтебло! — ответили Надару. — Скажите, пожалуйста, а вы полетите еще раз?
Через четыре часа Жюль в наемном экипаже прибыл домой. Ни Барнаво, ни дам еще не было, они возвратились с прогулки в семь вечера. Онорина сообщила о страшной катастрофе с каким-то воздушным шаром.
— Я боюсь, не с Надаром ли несчастье… — сказала она мужу.
— Нет, это не с Надаром, — уверенно произнес Барнаво, оглядывая Жюля с головы до ног. — Это с кем-то другим… И, насколько мне известно, Надар в полном здравии.
— Относительно потолка ничем не могу утешить, — сказал на следующий день Жюль Барнаво. — Не могу утешить в том смысле, что у меня не было возможности постучать в этот потолок…
И откровенно признался жене и Барнаво в своей «воздушной проделке». И в тот же день приступил к работе, намереваясь написать историю воздухоплавания. Для подобной книги материала было в изобилии — от Икара до полетов друга Жюля Верна. Длинный список необходимых пособий Жюль получил в Национальной библиотеке. Снабжал материалом и Надар, — ему посвящалась начатая Жюлем история воздухоплавания. Обещал свою помощь Корманвиль (он на два года уезжал в Россию: крупное техническое объединение и вместе с ним судостроительный завод командировали его в Петербург).
В мае 1862 года Жюшь поставил точку на последней, сто семьдесят шестой странице. В каждой странице сорок две строки.
